Евгений Щепетнов - Чужой

Он замолчал, закрыл глаза, и Олег вдруг забеспокоился – потерял сознание? А может – умер?! Но широкая, могучая грудь поднималась и опускалась, прокачивая через легкие живительный воздух. Досадно видеть такого могучего, сильного человека беспомощным, ничтожным… Хотя… попробуй кто-то сейчас обидеть его дочь – ведь встанет и пойдет убивать! И ни болезнь его не остановит, ни раны – только смерть! Настоящий мужчина. Герой! Илья Муромец!

– Знаешь, когда я тебе поверил и почему? – Голос купца был хотя и негромким, но жестким, сильным, как у здорового: – Когда ты сказал этому негодяю, что девочек насиловать нельзя. Нельзя! Ты настоящий мужчина, я знаю. И то, что у тебя было в прошлом, для меня не имеет никакого значения. Это все ерунда! Ты должен помочь моим дочерям! И супруге… если она выживет. (Марго позади купца всхлипнула.) Тише, дочка! Все мы смертны! И каждому отпущен свой срок! Я умру хорошо, зная, что защитил моих детей! И вы не будете бедствовать – я богат, я очень богат! Будете жить на доходы от поместий, от торговли – управляющий об этом позаботится. Но ты должна вникнуть в то, что он делает. Гилбер хороший человек, но… когда мимо тебя проходят такие деньги и нет никакого контроля – соблазн слишком велик. Ведь у него есть дети, внуки. Вдруг появится молодая жена… В общем – контролируй его. Я не зря тебя учил! Ты умница, красавица! Только одно тебе скажу – когда выберешь себе мужчину, сделай так, чтобы он не смог запустить руку в наши закрома. Обещай мне! Твой контроль над всеми деньгами – и только так! Обещаешь?

– Обещаю! – Марго всхлипнула и выбежала из каюты, зажав лицо руками, Олег же внимательно посмотрел на купца:

– Неужели так плохо?

– Плохо. То ли стрела была отравлена, то ли в рану попала грязь. Да и наконечник стрелы сидит в кости – болит ужасно. Невыносимо. Не дотерплю я до столицы. Туда ходу еще дней пять-семь, это как боги дадут.

– Почему так долго? – искренне удивился Олег. – Под парусами-то?!

– Это тебе не боевая галера. Мы двигаемся медленно. Зато и не качает – замечаешь? (Олег заметил. Да, качало едва-едва, в отличие от узкой валкой боевой галеры.) Гребцы гребут, но… им тоже надо отдыхать. Иначе перемрут. Так что… Чего нахмурился? Я что-то не так сказал?

– Гребцы. Рабы! – Олег помотал головой. – Ненавижу рабство! Как вы можете?!

– Да что я такого сделал-то? – тоже удивился купец. – Это каторжники, убийцы, насильники. Вина их доказана. В руднике они бы давно все перемерли. У меня хорошо кормят, не загоняют до смерти, содержат в чистоте – я даже позволяю им мыться! Так чем плохо? Лучше башку отрубить? Казнить?

– Может, и лучше! – подумав пару секунд, ответил Олег. – Я против рабства! Но ладно, об этом не буду. Вы знаете, что у меня нет брайда? Как с этим быть?

– Восстановишь в Патриархате. У меня там есть связи, сделают за считаные дни, – не задумываясь ответил купец. – Ерунда это все. Не проблема. Деньги дают все. Кроме… м-да. Жизни.

Замолчали. Купец думал о своем, Олег о своем. Молчание нарушил Олег:

– Я могу посмотреть, что у вас с ногой? И вот еще что – от вашего лекаря остались инструменты? Снадобья?

– Остались. – Купец слегка удивленно посмотрел на собеседника, и лоб его наморщился. – Ты что, разбираешься в лечении? Ты же боевой маг!

– У меня мать была лекаркой, – почти не соврал Олег. – Я кое-чему у нее научился. Могу попробовать. В любом случае – хуже-то не станет, так ведь?

– Да если и станет… скорее отмучаюсь! – серьезно заметил купец. – Давай, парень! Спасешь – озолочу!

Олег встал, подошел к постели купца, осторожно откинул одеяло, и… задохнулся от тяжелого запаха гниения. Нога распухла, сделалась красной. На ране была прилеплена тряпка, пропитанная сукровицей и гноем, и Олегу пришлось отдирать «бинт» от кожи, и было это очень, очень болезненно. Так болезненно, что купец застонал, вцепился в края постели громадными ручищами, и с его широкого лба потекли крупные капли пота. Но сознания не потерял, спросил хрипло, захлебываясь, тяжело сглатывая слюну:

– Видал? Хреново дело, да? Что скажешь?

Ну что Олег мог сказать? Что началась гангрена? Что спасти этого человека может только чудо? Что даже современная земная медицина была бы бессильна перед этой напастью, если только не отпилить ногу? А если отпилить – где взять антибиотики? Уже и ампутация просто так не спасет!

Стоп! Чудо?! Черт подери, а где он находится? Там, где чудеса возможны! Он ведь умеет лечить магией, память Семига четко это говорит – умеет! Просто боится в это поверить. Не верит, как не верит в чудеса любой нормальный врач. Вера только в науку и в свои руки – руки хирурга!

Нет антибиотиков? Есть магия! Семиг не великий лекарь, совсем нет. Что-то вроде мага-терапевта, эдакий полевой фельдшер. Но останавливать лихорадку он может! Если применить специальное снадобье. А чтобы изготовить это снадобье, нужно иметь ингредиенты. И много еще чего может! Не великий лекарь, но вообще-то – волшебник!

В принципе, Олег мог бы поддержать силы купца и так, без снадобья, но это гораздо менее эффективно. И еще – в любом случае надо будет извлечь наконечник, застрявший в кости. Опять же – нужно снадобье! Чтобы усыпить. Анестезии-то нет. И еще – необходимо подкачать магической энергии – она уже на исходе.

– Дело не так плохо, как думается… – начал Олег. – Я умею лечить магией, но слабо. Меня все-таки учили воевать, а не лечить. Это уж так… от матери досталось (мать Семига в самом деле была лекаркой-магиней). Но мне нужны снадобья, и срочно. Нужны инструменты лекаря. И если там нет щипцов, долота, молотка – нужно откуда-то их взять.

– Озолочу! – купец закусил губу. – Так хочется увидеть внуков, понимаешь?! Внуков! И сына, сына сделать! Сына хочу! Или пусть будет внук! Спасешь – не пожалеешь!

– Сделаю все, что могу, – пожал плечами Олег, глядя на чернеющую, фонтанирующую гноем рану. – Не обольщайтесь. Я неопытный лекарь. Вот если бы что-то поджечь – это всегда пожалуйста! А чтобы лечить магией…

– Хватит болтовни! – с досадой оборвал его купец и тут же взял себя в руки. – Поторопись, парень! Худо мне совсем, чувствую – беда идет! Я уже едва соображаю! Горит все! Огнем горит!

Олег кивнул, повернулся и тут же наткнулся взглядом на Марго, стоящую у дверей и смотрящую на него с такой надеждой, что землянину стало не по себе – а вдруг не получится? А он уже подал надежду!

Впрочем – тянуть время было нельзя. Времени просто не было. У купца, при всей его мощи, оставалось не более двух суток жизни. Продукты разложения уже отравили организм.

– Веди! – приказал Олег и следом за девушкой вышел из каюты на свежий воздух.

Каюта лекаря Олегу понравилась. Он тут же решил, что попросится переселиться сюда. Не очень большая, она была уютной, заваленной книгами и свитками, а еще – в ней пахло таким знакомым, таким родным запахом! Запахом спирта! Запахом трав и дезинфекции! Все равно как попал в больницу. Что-то ностальгическое, да.