Сергей Кротов - Ленинград-34

Чёрная туча бросила тень на лицо брата "верзилы" и он надолго задумался.

Вдруг женщина бальзаковского возраста в длинной старомодной юбке, светлой блузке с кружевным жабо, бесцеремонно отодвигает меня в сторону и неожиданно низким прокуренным голосом приказывает:

— Товарищ Арцимович, быстро к директору. Товарищ Курчатов, задерживаете квартальный отчёт. — И не дожидаясь ответа, резко поворачивается и энергично шагает назад, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Сию минуту, Амалия Львовна, — Лев Арцимович быстро вскакивает из-за стола и довольно похоже пародируя походку секретарши выходит из комнаты. "Верзила" покатывается со смеху и роняет карандаш.

— Вот гадство, — он сильно расстроен. — грифель сломал. Английский крандаш…

"Всё встало на свои места. "Верзила" — это брат Игоря Курчатова — Борис, который обмотал стеклянный цилиндр — датчик счётчика Гейгера тряпкой — мишенью с бромом (классический эксперимент, приведший к открытию ядерной изомерии), а бежит потому, что надо скорее начать измерения подальще от излучений ампулы с эманацией радия и бериллием (альфа-частицы с бериллием — источник нейтронов)".

Игорь Курчатов продолжает сидеть за столом задумавшись глядит сквозь меня и никак не реагирует на происходящее. Подхожу к нему поближе и машу рукой у него перед глазами.

— А… что?

— Игорь Василич, я из издательства. Где бы мы могли поговорить?

— Да, конечно, — Курчатов с тем же отсутствующим видом ведет меня в маленькую узкую комнатку по соседству, которая является его кабинетом, предлагает сесть и вопросительно смотрит сквозь меня.

— Товарищ Курчатов, вам надо срочно сдавать в печать статьи о резонансном поглощении нейтронов и ядерной изомерии. — сразу захожу с козыря.

— Что? — Курчатов не верит своим ушам.

— Вы же понимаете, что конкуренты не дремлют. — Спокойным, без эмоций голосом продолжаю я. — В римской лаборатории Ферми уже начали подготовку публикации по первой теме, а по изомерии у вас ещё есть месяц-другой.

— Откуда вы это можете знать? — Недоумение на лице Курчатова сменяется недоверием.

— Что именно знать? О ваших исследованиях или о плане публикаций лаборатории Ферми? — Я не тороплюсь подсекать клюнувшую рыбу.

— И то, и другое… А вообще, кто вы такой? — рыба атакует крючок.

"Пора! Издалека, не раскрывая, показываю своё красное удостоверение с гербом и выдавленными золотыми буквами Н.К.В.Д. С.С.С.Р.".

— Наша группа из технического отдела занимается сбором информации о перспективных с военной точки зрения открытиях и изобретениях у нас в стране и в мире. — моё удостоверение не производит на учёного ровным счётом никакого впечатления, так просто скользнул взглядом. — Стараемся не упустить ничего, что влияет на военную сферу.

— Как же ядерная физика может быть связана с вооружением? — неподдельный интерес не скроешь за иронией.

— Как выясняется, самым непосредственным образом. — добавляю уверенности в голос. — К более предметному разговору буду готов позже, скажем, через полгода.

— А почему вы пришли ко мне, а не к руководству, не в Академию Наук?

"Правильный вопрос"!

— Понимаете, Игорь Василич, мы имеем представление о, мягко говоря, борьбе без правил в вашей научной среде, — Курчатов понимающе усмехнулся. — поэтому наводим справки о людях, с кем собираемся работать. Да взять, хотя бы, случай с бегством в Америку сотрудника вашего института Гамова. Информация, которую мы будем вам передавать может невольно раскрывать наши источники, поэтому мы будем её передавать непосредственно нужному человеку, а не спускать по научным инстанциям, где возможны не только утечки, но и злоупотребления, кумовство и тд.

— Кроме того, — продолжил я, внимательно следя за реакцией Курчатова. — как говорится, нет пророка в своём отечестве, поэтому мы заинтересованы в росте научного авторитета наших людей на международной арене, за этим, я уверен, последует рост и у нас. Так лучше, чем продвигать своих людей в научной среде по протекции, часто это приводит к обратному результату.

— И последнее, — завершаю своё выступление. — конечно, вы вправе сами решать воспользоваться или нет моими советами и хотите ли вы, вообще иметь с нами дело, но помните, что это мы делаем не для вас лично, а в интересах государственной безопасности СССР.

"Что-то мне подсказывает, что Курчатов скажет да. Солидно спускаюсь по лестнице и проходя мимо давешнего старичка вижу как непроизвольно дергается его правая рука, пытающаяся отдать мне честь".

Ленинград, улица Мира 17,

КУрсы Командного Состава ПВО,

26 января 1935 г. 18:00

"Умер Куйбышев… откладываю "Правду" и потягиваюсь. Делаю перерыв и проветриваю комнату, топят у нас нещадно, надо будет прикрыть батарею шинелью. Почти круглосуточный режим работы начинает приносить свои плоды: вчера получил с завода Энгельса четыре медных анода с восьмью полыми резонаторами каждый, четыре катода и восемь медных боковых крышек. На следующей неделе на "Светлане" обещали выплавить пробные стеклянные (на базе корпусов серийных радиоламп) вводы один для катода, другой — для антенны. Надо быстрее заканчивать чертёж и техзадание на постоянный магнит и просить Валентина Петровича Вологдина изготовить. Рассчитываю выполнить первое включение в середине февраля. Павел укатил в Москву сдавать годовой отчёт. Будет через две недели. За себя оставил молодого парня Ивана Москвина, выпускника электротехникума, со строгим наказом исполнять все мои просьбы. Да он и так бы расстарался, смотрит на меня влюблённым взглядом. Посоветовал ему больше внимания уделять противоположному полу. Так что, всё пока идёт хорошо".

"Однако, не у всех. Поразмышлял недавно о новом раскладе сил в руководстве и вижу, что не стать теперь Ежову секретарём ЦК, так как нет вакансии — Киров жив, так же и Чубарю не войти в Политбюро по той же причине".

"Но больше всего меня волнует отсутствие вестей от Оли. Как она там? Без неё меня скоро выгонят со службы. Не написал ни одной бумаги"…

По коридору забухали тяжёлые шаги, сапоги с подковками, затем деликатный стук в мою дверь и…

— Товарищ Чаганов, — заокал знакомый голос бойца Фокина — к вам посетитель.

"Молодец, дверь особого отдела открывать нельзя. Открываю дверь сам и тут же закрываю её за собой".

— Кто? — Спрашиваю понизив голос, нечего светить моих визитёров.

— Девушка, забыл фамилию пока бежал… — также полушёпотом отвечает Фокин.

"Неужели? Быстро, закрываю дверь на ключ и спешу за посыльным. Так и есть, Оля! Заметно похудевшая, с короткой стрижкой — совсем по другому стала выглядеть. Делаю знак караульному — пропустить, и с деланным равнодушием здороваюсь с ней".