Алексей Махров - Голос вождя [litres]

Было заметно, что «пушкарь» начал осваиваться – после боевого крещения обрел изрядную толику уверенности и уже не выглядел нервным.

– Опять с нами?

– Если не прогоните! – рассмеялся Сергей.

– Да живите, чего там! Тут много наших. Вон в той роще начинается хозяйство 1-й гвардейской танковой дивизии! Прибегали уже, заварку просили. А мы у них сахарком разжились…

– Правильно! Человек человеку – друг и товарищ, если свой человек!

– Ха-ха-ха!

На душе у Наметова было легко. Азарт боя, когда во рту кисло от привкуса опасности, уже минул, но веселая бесшабашность осталась, не пропадала.

– О! – воскликнул комбатр. – Опять идут! Еще чего-то хотят… А, нет, это Лерман!

– Лерман? – поднял брови Сергей.

– Это мой бывший школьный учитель! – за-улыбался комбатр. – А сейчас особист у генерала Бата! Человек серьезный – и очень душевный. Анатолий Абрамович, здравия желаю!

Старший лейтенант госбезопасности Лерман вздрогнул, но, узнав молодого командира, заулыбался:

– Здравствуй, Боря! Как служба?

– Так все по уставу, товарищ старший лейтенант госбезопасности! – еще шире улыбнулся комбатр.

– А вы кто такие, товарищи?! – в упор взглянув на осназовцев, спросил Лерман.

– Группа осназа из резерва Ставки. Командир группы старший лейтенант Наметов! – представился Серега.

– О, здравствуйте, товарищ Наметов! – обрадовался Лерман, пожимая осназовцу руку. – Вы так быстро!

– Быстро? – не понял Сергей.

– Вы получили приказ из Москвы?

– Какой приказ? Нет, товарищ старший лейтенант, ничего я не получал. Мы только что с задания вернулись, в Марьиной Горке безобразия учиняли!

– А-а… Ну и ладно. Довожу до вашего сведения, что ваш отряд приказом наркома переходит в мое подчинение. Пароль должен быть вам известен: «Брест-41».

Наметов сразу подобрался:

– Что, появился товарищ батальонный комиссар?

– Должен появиться! – со значением сказал Лерман. – Так меня ориентировали из Москвы. Будем встречать!

– Встретим, товарищ старший лейтенант, можете быть спокойны! Это у нас с ребятами уже традиция такая – встречать товарища Дубинина!

17 сентября 1941 года, Белорусская ССР, окрестности Бобруйска

1-я гвардейская танковая дивизия отходила от Минска по шоссе на Бобруйск. Отступление не было поспешным, когда все бросаешь и драпаешь, лишь бы свою шкуру спасти, – Владимир Петрович Бат отводил свои полки, держа в голове четкий план действий.

Немецкие части висели у дивизии на хвосте, но генерал-майор был полон желания доказать, что победы можно одерживать, даже отступая.

…Высунувшись из люка, Батоныч огляделся. На карте место выглядело вполне подходящим для засады – шоссе малость забирало к югу, огибая невысокие холмы, заросшие лесом, и снова спрямлялось, минуя холмики уже с другой стороны, южной.

– Иван! Второй канал.

– Готово, тащ командир!

– «Лом-два», ответь «Высокому»!

– «Высокий», «Лом-два» на связи! – откликнулся командир второго танкового полка.

– Холмы слева за дорогой видишь? Занимаешь места там! Распредели танки так, чтобы немцы их не видели с дороги и чтобы хоть какая-то защита была. Ну и замаскируй.

– Понял, «Высокий»! Сделаем в лучшем виде!

– Приказ такой: увидишь немецкую колонну – пропускаешь ее так, чтобы громить хвост.

– Понял, сделаем!

– Третий канал!

– Есть! Готово!

– Я – «Высокий»! «Лом-один», ответь!

– «Лом-один» на связи!

– Твои танки занимают позиции на южных холмах, там, где шоссе выворачивает к востоку.

– Понял, «Высокий»!

– Задача простая – громить голову немецкой колонны!

– Есть громить!

Расставив по местам ПТО и убрав подальше грузовики, Бат несколько успокоился.

– Матвеич, занимаешь место во-он на том холме с юга. Видишь?

– Там деревьев нету…

– А масксеть на что? Ходу!

Командирский «КВ», мотая длинной антенной, съехал с дороги и забрался на высокий холм, поросший кустарником. На макушке возвышенности имелась седловинка, в которую танк хорошо вписался, а Степанович и Гаврилов живо укутали «Ворошилова» маскировочной сетью, да еще «пересадив» на башню несколько срубленных тут же молодых березок.

– Тащ командир! «Лом-два» передает – немцы! Большая колонна – танки, броневики и даже два автобуса!

– Большая, говоришь? Большая – это хорошо… По местам!

Бат приник к перископу. С холма ему был неплохо виден первый поворот, неподалеку от которого засели танки второго полка. Полка…

Машин осталось столько, что и на батальон не хватит!

Генерал-майор сжал зубы. Ничего… Немцам тоже досталось. И еще достанется! А вот и они…

Первыми шли танки – четыре или пять «Т-IV», покачивавших длинными пушками, – а за ними пылила колонна грузовиков, полугусеничных «Ганомагов», тяжелых «Штайр-Пухов», трофейных автобусов «ЗИС-16». Вот вывернули две четырехосные «Пумы», похожие на недоделанные танки – их венчали башни с длинноствольными 50-мм пушками – и тут все началось.

«КВ» и «Т-34» второго танкового ударили вразнобой, поражая одну из «Пум» – над бронеавтомобилем поднялась на пламенном облаке орудийная башня, – и парочку «Т-III», замыкавших колонну.

Стреляли как в тире, даже бронебойные не потребовались – с тем чтобы пробить борта «троек» в упор, справились и осколочно-фугасные снаряды.

Одной из «троек» снесло башню, подняв ее на всполохе огня и туче искр, а другая вспыхнула и загорелась, «поймав» снаряд на двигатель.

Прогрохотал залп от первого полка, ударивший по голове колонны. «Четверку», катившую первой и следовавшую за ней, подбили сразу, а с другой парочкой пришлось повозиться.

Все ж таки орудие на «КВ» стояло маломощное. Если бы Грабину удалось перевооружить тяжелые танки на свою ЗИС-6, 107-миллиметровую пушку, немцам пришлось бы туго.

Вырваться бы из фронтовой текучки хотя бы на неделю! – возмечтал Бат. Он бы тогда прошелся по наркоматам и заводам! Саботажников – к стенке, волокитчиков – в лагеря… Нет, лучше в штрафбаты – пускай кровью искупают вину перед Родиной! Или нету еще штрафных батальонов? Так надо организовать!

– Башнер, помоги «Лому-один»!

– Есть помочь! Бронебойным заряжай!

– Есть бронебойным! Готово!

– Выстрел!

Один из «Т-IV», что ворочались в голове колонны, развернулся передом к засаде и открыл огонь. «Панцерманы» понадеялись на крепость лобовой брони. А вот для Степы Гаврилова вы повернулись боком – только что концентрические круги мишени не нарисовали на борту…

Бронебойный вошел в «четверку», как лом в рыхлую землю, и танк замер, потом задымил. Никто из люков не показался, наверное, некому уже было показываться.

А четвертый по счету танк уделали танкисты первого полка – сразу три снаряда прилетело «Т-IV» от САУ-76. Столько он переварить не мог, и огонь забил из танка, вышибая все люки и лючки.