Валерий Красников - Кроманьонец

Прошла неделя, вторая, а вестей от него все нет. И каждый день я ждал звонка. Наконец он позвонил.

— Привет, прости, что заставил тебя ждать.

— Да ничего. Думал, что ты уже не позвонишь.

Услышав в моем голосе упрек, а сказано было еще тем тоном, он объяснил так:

— Ты понимаешь, для тебя дни проходят, — и очень медленно он стал перечислять дни недели, — Понедельник, вторник, среда. А для меня – понедельник, понедельник, — сказал почти скороговоркой…

Время, оказывается, течет по-разному. Для меня эти дни тянулись долго, но не были ожиданием чего-то и этой особенности восприятия я был рад.

Единственной обязанностью – устраивать шоу у камня с фигурками животных для охотников племени, я не тяготился. Без этого аттракциона парни не верили в успех. Я понял, что шаманить – моя судьба. Дело всей жизни всерьез и надолго.

«Хе-хе».

Маясь бездельем, исключительно чтобы развлечься, сделал к доспехам наручи и простенький шлем, сшитый из двух полос кожи крест-накрест. Поскольку уже без сомнений именовал сделанный комплект «доспехом», то с удовольствием занялся изготовлением меча, прототипом для которого взял ацтекский макуахутл. То было страшное оружие. Деревянный обоюдоострый меч с режущей кромкой из обсидиановых вкладышей. Воины ягуары и орлы – рыцарство ацтеков таким оружием с легкостью перерубали врагам конечности. Меч наносил рваные раны, о которых в будущем скажут – несовместимые с жизнью.

Сделал и отложил к доспехам. Так, на всякий случай.

Пришло время угостить соплеменников чаем с чагой. Чаепитие я представил как ритуал, священное действо. А в процессе важен еще и разговор, общение. На чем я настаивал, увещевая соплеменников.

В один из вечеров зашел разговор о плохих людях. Вспомнила о них Саша. Ну, плохие, злые – люди, они такие, о чем новом я могу услышать? Они везде есть. Когда понял, что раньше племя жило у озера с теплой водой, и зимой в нем можно было согреться, я стал внимательно слушать. Подумалось, что то озеро питают геотермальные источники. Она сожалела о тех славных временах и напомнила всем, что злые люди убили шестерых мужчин и одиннадцать женщин. Она просто напомнила, но я думаю, что все поняли и то, о чем она не сказала. «Сейчас живем хорошо, может, лучше, чем тогда у теплого озера, а вдруг злые люди придут снова?»

Соплеменники приуныли. У костра стало тихо. Я, молча, поднялся и побежал к землянке. Вернулся к костру в доспехах и с макуахутлем в руках.

В тишине, в отблесках костра я бил и рубил тени врагов. Прыгал и падал, приседал и делал выпады, танцевал, медленно рассекая мечом воздух. Когда закончил, ожидал привычной реакции – покажи, ощупываний и восхищения. На лицах детей восторг читался, а взрослые, все без исключения сидели с каменными лицами. Наверное, мой танец напомнил им те времена, когда половина племени остались на берегах Теплого озера, а выжившие бежали, пока не нашли приют на этой дюне.

Подзываю Тошо и прошу его принести копье. Товарищ, не раздумывая, отправляется к чуму. Приносит.

Я стучу себе кулаком в грудь и приказываю:

— Бей!

Когда он, вцепившись в древко, полный решимости ударить, нацелил кремневый наконечник прямо мне в грудь, стало страшно. Подумалось, что он всего лишь восьмилетний ребенок и ударить сильно не сможет! Тут же вспомнился внучатый племянник из будущего – младшенький Костенька. Он, семилетний, подрался с одиннадцатилетним Андреем. Тогда большой семьей выехали на пикник и дети что-то не поделили. Пока разняли, Костик крепко Андрея побить успел…

Тошо ударил. У костра закричали женщины, мужчины вскочили на ноги. Я понял, что зря все это затеял, но кожаный нагрудник остался цел и от удара Тошо я всего лишь отступил на шаг.

Вот тут и началось вполне предсказуемое поведение. Интерес, ощупывание, обнимашки и похлопывания…

Через три дня поутру слышу шум в стойбище. Пробираюсь сквозь заросли поднявшейся с мой рост травы, иду к дюне. Там вижу Тоя в доспехах – точной копии моих, с макуахутлем в руке, от удивления падаю на пятую точку.

Той ходил важно, покрикивал на соплеменников, раздавая указания, а они разбирали чумы, сносили в одно место тюки, корзины и короба. Я и сам чуть было не побежал одеваться и вооружаться. Всякие мысли в голову успели прийти. Но вскоре выяснил, что расплодившиеся комары, высокая трава и палящее солнце – знаки того, что племени пора переехать в лес. Новым пристанищем стала полянка неподалеку от того места, где я впервые увидел стадо косуль.

Я как раз положил на землю очередной тюк из шкур и уже собрался вернуться на дюну за новой поклажей, как услышал рычание зверя. Голодная, поджарая, с отвисшими молочными железами волчица неслась на меня. Понимая, что уже ничего не успею сделать, закрываю глаза и думаю: «В этой жизни хорошо было, а с Аллахом еще лучше…»

Повторил пару раз и все еще жив. Открываю глаза и вижу Тоя, горделиво, как античный герой, поставившего ногу на голову зверя. Он стряхнул с меча кровь. Воздев его к небу, закричал так, что сам Тарзан позавидовал бы.

Герой, конечно. А мне уже хорошо от понимания того, что еще немного поживу на этом свете. Тою досталась слава, а мне – почет и уважение соплеменников. За то, что жив, и за «изобретение» доспехов и меча. Кто-то обнимал, а кто-то хлопал по плечу.

Через пару часов все вещи племени перетащили на новое место. Пока соплеменники ставили чумы, копали палками яму для кострища, я решил нести в массы доброе и светлое – найти место для клозета, чтобы потом предложить вырыть небольшую яму и там. Спустился в овражек, что начинался в метрах двадцати от новой стоянки. Навстречу, из под корней старой сосны поскуливая, выкатился серый комочек. Беру щенка в руки и прижимаю к груди. Понимаю, что сегодня не только повезло избежать смерти, но именно из-за этой угрозы еще найти то, о чем пока не мечтал.

«Огородами», чтобы не попасться на глаза соплеменникам бегу к землянке. Пока бежал, сообразил, что надо было проверить – вдруг в логове еще волчата остались. Мой волчонок оказался «девочкой». Всю дорогу тыкался мокрым носом в шею. Особо не раздумывая, решил назвать Муськой. Оставил ее в землянке, вознаградив за терпение куском мяса. Может, и рано ей еще такое есть, но инстинкт подскажет. Мясо-то вареное.

Прихватив корзинку, отправился назад, к логову. Там нашел двух волчат. Один забился под корни и рычит. Второй отнесся к моему визиту с безразличием. Спокойно дался в руки и был посажен в корзину.

Стою у сосны и думу думаю, как с третьим быть? Не хочется, чтобы он меня покусал. Пока размышлял, «злобный волк», виновато помахивая хвостом, вылез сам. Посадил в корзину и его.

Все так же скрытно пробрался к жилищу. Представив, что эта троица начнет гадить на мои шкуры, задумался, где поместить зверье? Освободил под навесом для дров немного места и положил туда кусок шкуры. Выпустил из корзины волчат.