Михаил Ланцов - Отстоять Маньчжурию!

Что собой представляла Маньчжурская армия к 1 июня 1904 года?

Куропаткин ее существенно реорганизовал. Опираясь на вынужденно облегченные штаты, он скомпоновал четыре корпуса: три пехотных и один кавалерийский. И если пехотные соединения могли тянуть на какое-то подобие корпусов, то в подчинении Ренненкампфа была, по сути, усиленная дивизия, числящаяся корпусом только из-за вежливости. Да и то условно. Куропаткин и так генерал-майора Ренненкампфа оказался вынужден назначить исполняющим обязанности командира корпуса, желая подтянуть в звании позже. Слишком уж много желающих со связями и влиянием претендовали на эту позицию…

В Маньчжурской армии наличествовало четыре корпуса. Казалось бы – внушительная сила! Однако личного состава в них имелось всего шестьдесят две тысячи человек. Да большим войскам и неоткуда было взяться. Ведь сам генерал Куропаткин бомбардировал императора и военного министра требованиями слать как можно больше пушек, пулеметов и снарядов с патронами, а не солдат, ссылаясь на сложности со снабжением имеющихся и «снарядный голод». За эти полтора месяца, что генерал сел «за письма» в военном министерстве и ГАУ, уже крепко поселились панические настроения, грозящие сорваться в открытую истерику. «Нет патронов!» – писал Куропаткин. «Срочно вышлите патронов! Солдатам нечем стрелять!» Ну и так далее. Причем делал это генерал как в формате посланий панибратского толка, так и развернутых формальных докладов, опирающихся на «опыт современных боевых действий». Почему настроения были паническими? Потому что Алексей Николаевич указывал на необходимость в пятнадцать-двадцать раз увеличить нормы расхода боеприпасов. Дескать, плотность современного огневого взаимодействия много выше прежних лет. А никто к этому готов не был. Вообще.

Поэтому военное министерство выгребало «все, что нажито непосильным трудом» с армейских складов в центральных регионах России. Понятно, что для «трехдюймовок» снарядов практически не имелось в масштабах, потребных генералом. Так что в Маньчжурию уезжали артиллерийские системы образца 1877 года, но с великим множеством боеприпасов. И так далее, и тому подобное. Все это привело к тому, что к 1 июня 1904 года под Ляояном Куропаткин под своей рукой сосредоточил небольшую, но очень крепко вооруженную армию [52], сытую, одетую и обутую, а также нормально заселенную в спешно возведенные землянки.

Он и его люди были готовы к грядущему сражению. Оставалось только ждать. Ну и занимать себя хоть чем-нибудь, чтобы не бегать от волнений по потолку. Например, фиксировать в дневнике полезные заметки и советы. С фактом своей неотвратимой смерти в ближайшие недели он смирился и теперь пытался успеть сделать как можно больше. Вот все, что лезло ему в голову, генерал и фиксировал на бумаге, в адаптивном виде, разумеется. Песню вспомнил? Записал, слегка поправив, пусть и не всегда складно. Схему? Зарисовал. Какие-то заметки по технике и тактике, по пропаганде и экономике… Все, что мог выдать его разум, цепляющийся за знания XX и XXI веков. Обрывочно и бессистемно, но не суть. Главное, чтобы было. Авось потомки разберутся.

Вот за такими изысканиями его и застала неожиданная новость.

– Ваше превосходительство, – произнес адъютант, заглядывая после стука в кабинет.

– Что-то случилось?

– Там пришли три человека. Просят принять. Говорят, что вы их пригласили.

– Как представились?

– Иосиф Джугашвили, Александр Сванидзе и Симон Тер-Петросян.

– Иосиф? – вскинув брови, переспросил генерал, проигнорировав остальных. Вот кого он не ждал. Просто удовлетворил свой зуд, написав то послание, и забыл про него, ни на что не надеясь. – Они сдали оружие?

– У них его и не было.

– Досмотрели?

– Досмотрели, хотя они и возмущались. Но не сильно.

– Хорошо. Пусть проходят. И распорядитесь чаю подать и чего-нибудь к нему.

Секунд двадцать ожидания.

И вот открывается дверь и в нее входят три человека, следуя за адъютантом. Усатого друга всех физкультурников Куропаткин узнал сразу и едва сдержался от того, чтобы не вздрогнуть. Все-таки личность легендарная.

– Здравствуйте, проходите, располагайтесь, – подавив волнение, произнес генерал. – Не ожидал, признаюсь. Думал, что вы не откликнетесь. Но рад.

Джугашвили внимательно посмотрел на генерала, но промолчал и сел. За ним последовали его спутники.

– Вы, наверное, удивлены, что я к вам обратился?

– Да. Это било неожиданно, – ответил с легким акцентом Иосиф, выдавая тем свое волнение.

– Мы не думали, – продолжил Симон, – что армейский генерал знает о нас и наших делах. Вы тайно состоите в РСДРП? Или, может быть, в какой-то иной партии?

– Нет, – с улыбкой ответил генерал. – Чтобы не было недопонимания, сразу проясню. Дело в том, что всякие социалистические движения, как в России, так и за ее пределами, не являются тайными или хоть сколь-либо законспирированными для властей. Например, у нас и полиция, и жандармерия прекрасно осведомлены о составе и роде деятельности членов РСДРП, имея там своих людей на руководящих постах.

– Что?! – нервно переспросили они все хором.

– Это звучит удручающе, но факт. Не будем трогать вашу партию, чтобы не задевать за живое. Возьмем социалистов-революционеров… эсеров. Вам известен такой персонаж, как Азеф? Евно Азеф?

– Конечно, – кивнули они.

– Большая часть хорошо осведомленных людей знают, что он двойной агент. С одной стороны, служит в полиции, являясь секретным сотрудником, с другой – входит в руководящие органы боевого крыла эсеров, – произнес Куропаткин, сделав паузу. Судя по лицам троицы, они не относились к «хорошо осведомленным» людям. – Но на самом деле он человек одного из великих князей и действует только в его интересах. Удобный инструмент для устранения неугодных людей, позволивший превратить боевое крыло эсеров фактически в частную гильдию убийц. Большинство обывателей считают эсеров бешеными собаками, что оставляет за кадром мотивы и причинно-следственные цепочки их поступков. Очень удобно. Впрочем, я бы не советовал вам сильно о том распространяться. Евно изрядно нервничает относительно своей репутации.

– А вы не боитесь нам об этом говорить? – поинтересовался, прищурившись, Иосиф.

– Нет. Он и так за мной придет, – пожал плечами Куропаткин, вызвав легкое удивление в глазах троицы. – Я играю в ту игру, откуда живыми обычно не выбираются. Впрочем, вас она не касается.

– Вас послушать, так и нет среди высшего руководства социалистических партий самостоятельных фигур, – недовольно фыркнул Александр Сванидзе.

– Так и есть. Все из них работают на кого-то. Либо на правительства, либо на отдельные группировки. И совсем не обязательно, чтобы тот или иной лидер работал на одного нанимателя. Вы читали Карло Гольдони «Слуга двух господ»? Почитайте. Этими Труффальдино из Бергамо практически все забито в верхах политических партий. И чем радикальнее и глубже в подполье, тем веселее.