Виктор Носатов - Мгновение истины. В августе четырнадцатого

Только добравшись до квартиры, он увидел, что рукав рубашки у него весь в крови.

«Неужели и меня ранили?» – пронеслось в мозгу. Денис спокойно и не торопясь ощупал себя. «Наверное, это кровь того студента, которого я перевязал своим платком», – догадался он и, скинув сорочку, начал тут же ее стирать и полоскать в умывальном тазу. Только повесив рубашку сушиться, он облегченно вздохнул и, бросившись прямо в одежде на кровать, устало закрыл глаза.

Приснилась ему война. Как он под грохот канонады во главе таких же, как и он, хлопцев бежит с винтовкой наперевес и, работая то штыком, то прикладом, молотит ненавистных немцев, которые замертво ложатся в рядки вокруг него, как подкошенная пшеница. После решительной победы его чествуют как героя, награждают медалями и производят в офицеры. И вот он, в военной форме с офицерскими золотыми погонами, предстает перед отцом. Тот, видя успехи сына, со слезами на глазах умоляет его простить. Он великодушно его прощает и посылает сватать Дуняшу. Он просто неотразим и потому немного самоуверен. Вместе с отцом он приближается к заветной избе, но неожиданно некогда гостеприимные двери захлопываются прямо перед его носом. И он с отчаянием стучит, пытаясь достучаться до неприступного сердца своей ненаглядной красавицы.

«Тук-тук», – стучит он в дверь и в следующее мгновение просыпается от реального стука.

«Неужели уже пришли и за мной?» – со страхом и отчаянием подумал Денис, постепенно отходя от своего героического сновидения.

– Открой, Денис! Да открой же! – услышал он настойчивый голос Зильбермана.

«Слава богу! Это не полиция», – обрадовался Денис и, стряхнув с себя последние остатки сна, кинулся к двери.

– Слава богу, ты дома, – облегченно вздохнул Зильберман, увидев Дениса целым и невредимым, – я думал, и тебя вместе со всеми повязали, – возбужденно промолвил он.

– Нет! Я, как видишь, успел вовремя скрыться, – глухо ответил Денис, – а что про остальных слышно?

– Я знаю только, что одного околоточного там подстрелили насмерть, одного жандарма ранили тяжело, да двух-трех дворников подранили слегка. Один из наших убит, трое ранены. Их-то жандармы и схватили. В организации решили вызволять их во что бы то ни стало! – категорически заявил Зильберман.

– Как же это возможно? – искренне удивился Денис. – Ведь против власти не попрешь, это же сила…

– Не стоит переоценивать возможностей полиции, – скептически взглянув на Дениса, промолвил ранний гость, – пока они содержатся в «предвариловке», их можно вызволить. Это я по себе знаю, там и режим послабже, и возможностей для побега поболе, чем в тюрьме…

– Чем я могу помочь? – прервал Денис излишне словоохотливого гостя.

– Есть две возможности освободить наших друзей. Первая – подкупить полицейских чиновников и организовать побег. Вторая – напасть на конвой во время перевозки арестованных в «Кресты»…

– Но для того, чтобы подкупить кого-то, нужны, наверное, огромные деньги?

– Да, для этого дела нужны немалые деньги. Хотя бы тысяч пятьдесят.

– И где же столько можно насобирать?

– Насобирать? – ухмыльнулся Зильбьерман. – Ну и наивный же ты человек. Такие деньги можно только в банке взять.

– Неужели в кредит? – удивился Денис.

– Экспроприировать!

– Экспроприировать? А что это такое?

– Какой же ты революционер, если не знаешь, что такое «экс», – недоуменно произнес Зильберман, – «экс» – это отъем денег у буржуев…

– Но это же грабеж! – воскликнул удивленно Денис.

– Грабеж – это для уголовников, а для людей, борющихся за народ, – это всего-навсего «экс»! – вновь вставил явно понравившееся слово Зильберман.

– И когда надо идти добывать деньги? – спросил Денис.

– У нас есть на примете два-три банка, которые можно опустошить уже сегодня.

– Почему именно сегодня?

– В выходные на улицах меньше народу. Вот, – вытащил Зильберман из широких штанин пакет, внешне похожий на тот, что он же передал ему накануне для Алексея Ивановича.

– А что там?

– Разверни и узнаешь.

Денис сорвал синюю ленточку, крест-накрест перепоясавшую пакет, развернул бумагу, в глубине которой холодно блеснул вороненый ствол револьвера.

– А зачем оружие?

– А ты думаешь, буржуи отдадут свои деньги просто так? – ухмыльнулся Зильберман. – Да их пока не прикончишь, и гроша не получишь.

– Но я не хочу никого убивать, – искренне заявил Денис.

– Так-то ты оправдываешь доверие организации. Да заешь, кто ты после этого…

Взглянув на набычившуюся фигуру парня, глаза которого метали молнии, гость не стал продолжать, а засунув руку в оттопыренный карман, выжидающе взглянул на хозяина.

– Если мы не вызволим арестованных, то через день-два жди жандармов и в свою квартиру, – выложил Зильберман свой последний и самый веский аргумент, – так что решай. Я зайду к тебе после обеда. – И он, не прощаясь, исчез за дверью.

Денис, с отвращением отбросив револьвер на пол, заметался по комнате в поисках чемоданчика. Еще ничего для себя не решив, он начал поспешно запихивать в него самые необходимые вещи и, когда защелкнул замок, устало прилег на кровать. Уставившись в потолок, он горько задумался над перипетиями своей такой несуразной жизни.

Мысли архаично то возникали, то гасли в разгоряченном мозгу, не принося никакого облегчения.

«Из такой ситуации есть только один выход – исчезнуть из Петербурга навсегда», – наконец-то навестила Дениса хоть и шальная, но достаточно дельная мысль. Он тут же вспомнил, что, прощаясь с бравым пулеметчиком Самойловым, обещал ему прийти на Варшавский вокзал, чтобы проводить пулеметную команду, убывающую на фронт. Он глянул на календарь и удовлетворенно воскликнул:

– Эшелон убывает сегодня вечером! Так что думать больше нечего, я попрошу капитана Воронина взять меня с собой.

Еще раз оглядев свою, такую уютную, маленькую комнатушку, Денис, словно прощаясь с ней навсегда, подошел к кровати, поправил смятое покрывало. Потом, раскрыв шкаф, прошелся рукой по корешкам любимых книг, дойдя до томика со стихотворениями Лермонтова, он бережно вынул книгу из шкафа и, открыв чемоданчик, положил ее в самый низ. После этого он, закрыв дверь на ключ, направился к хозяину дома и с ходу объявил ему, что срочно уезжает на родину.

– Заплаченные на месяц вперед деньги я вам возвращать не буду, – огорошил Дениса прижимистый хозяин, – так что квартирка до конца месяца остается в полном вашем распоряжении.

– Хорошо, – нехотя согласился Денис, – все приобретенные мной вещи и мебель на неделе заберет Афанасий Петрович, – предупредил он, прощаясь с хозяином.

Афанасия Петровича, к радости Дениса, дома не было. Его встретил Петька. Удивленно взглянув на раннего гостя, он настороженно спросил: