Олег Измеров - Стройки Империи [CИ]

- А почему так далеко, в Новозыбковский?

- Была причина. Сейчас это уже неважно.

"Проксима" тихо напевала нежный вокализ. "Па-да-да-да, да-да-да-да..." Похоже на трио "Меридиан". Хотя какой тут "Меридиан", до него еще лет десять.

- А ты действительно, недавно здесь живешь. И все твои вещи можно уложить в чемодан.

- Радиола туда не влезет.

- Так это твоя? - спросила она обрадовано.

- Ты коллекционируешь радиолы? Ну, судя по лицу.

- Нет-нет. Просто это значит, что ты надолго. И ты не похож на шпиона. Шпион бы взял что-нибудь вроде "Спидолы" такой переносной, или проигрывателя. А там рация. Я в кино видела.

- В Брянске много шпионов?

- Во всех городах, закрытых для иностранцев, могут быть агенты иностранной разведки. В открытых - тем более. Так что нам надо быть бдительными.

- Да, об этом везде говорят. Мир неспокоен. Поэтому к нам засылают коварных шпионов и соблазнительных шпионок.

- Надеюсь, последнее ко мне не относится?

- Я похож на человека, который водит домой шпионов, пришедших с холода?

- Читаешь плохие самиздатовские подстрочники?

- Читаю про бдительность. Ле Карре вроде работал в Ми-6?

- Да мне все равно. Просто это переводится как "Шпион, вернувшийся в игру".

"Шпион, вернувшийся в игру. Интересно, относится ли это здесь ко мне? Нет, конечно, разведывательной информации никто не требует. И так и не выяснено, кто это делает и зачем. МГБ из второй реальности, скорее всего, действительно посредник, но кто за ним стоит? Похоже, они и сами не знают, а то начали бы шастать по мирам. Интересно, Соня не может быть из ЦРУ? Нет. Нет. Она не напрашивалась ко мне домой. И вообще она скоро уйдет. Зачем я ей?"

- Дай мне передник, - требовательно сказала Соня, когда с импровизированным ужином было покончено, - я сама уберу и вымою посуду. Пока утюг поищи, и одеяло, чтоб на нем сушить.

Виктор подошел к окну и выглянул на улицу. Под длинными ладьями уличных фонарей с газосветными трубками вертелась все та же ледяная смесь, водосточные трубы двухэтажных шлакоблоков напротив изрыгали себя легкие водопады, и какой-то запоздалый грузовик выплеснул на землю газона целое цунами из лужи на проезжей части.

- Что ты там увидел? - Соня тихо подошла к нему сзади, заглянув через плечо, и легко и нечаянно потерлась грудью о его спину; Виктор услышал, как при этом сбилось ее дыхание.

- Дождь и снег. Ты высушишь одежду и через пару минут будешь такая же мокрая. Тебе завтра рано на работу?

- Нет, в эту субботу без утренников... а зачем тебе?

- Предлагаю подождать до утра, когда будет автобус. Все не одной по темени. Вчера тут стреляли на Крахтовских.

- Ты будешь из-за меня сидеть до утра?

- Посидим, поговорим, послушаем музыку. Как в кафе. Успею выспаться.

- Вообще-то я не люблю кафешек. Лет пять назад в "Зинке" любила с подругами посидеть, сейчас - нет. Обязательно подсядут подогретые ценители таланта, закажут шампанского и бутерброды с черной икрой, и будут кидать бессмысленные остроты, пренебрежительно рассуждать говорить о вещах, в которых совершенно не смыслят, и кидать липкие взгляды.

- Ну, на тебя трудно не засмотреться.

- Но не так. Ты смотришь в глаза, а потом уже на ноги.

- Заметила?

- А для кого мы их открываем?

Она отошла на пару шагов назад, скользящим движением опустила руку вниз, и сделав полшага вперед, потянула ладонь вверх от согнутого колена; материя потянулась за ладонью, обнажив слегка порозовевшее после душа тело еще сантиметров на пять - и Соня тут же, как бы стыдясь произошедшего, повернулась к Виктору спиной, повернув голову в его сторону.

- У вас в группе показывают стриптиз? - улыбнулся он.

- Шутишь. Худсовет бы разогнал. А ты, значит, был в Риге? Есть только одно место в Союзе, где можно увидеть стриптиз. Правда, не совсем, а только до бикини. Такой стриптиз, как у них, нам не нужен, - при последних словах она как-то хитро прищурилась.

- Но и чересчур закрываться тоже не следует. Наш человек хочет видеть все наше.

- И как, удалось увидеть?

- Сознаюсь, был я в Риге. Зимой, в командировке на несколько недель. И как-то совершенно случайно изучал.

- Хорошо, что ты не начал рассказывать, что был за границей, - она состроила гримаску, и произнесла деланно скучающим тоном, - "Знаете, вот этот галстук я привез из Лондона. А тут я в Париже на фоне Нотр Дам. Шестая слева это Бриджит Бардо, а второй в центре я. Знаете, а вот у них в Стамбуле..." Вы знаете, как у них в Стамбуле?

- Мне как-то по барабану, - ответил Виктор, - Стамбул - город контрастов.

Разговор плавно переходит к теме "расскажи о себе", подумал он. Соня начинает заигрывать - то ли оттого, что нечего делать, то ли после душа располагает, то ли хочет выяснить, отчего я к ней так безразличен на фоне всеобщего внимания. А это опять ведет к теме "расскажи о себе"...

- Жаль, что взял не телевизор, - сказал он, - было бы что смотреть.

- И что бы мы смотрели? Передачи кончаются в двенадцать.

"Черт, еще один прокол."

- Слушая тебя, теряешь чувство времени. Сразу видно человека искусства.

- А ты считаешь себя неинтересным собеседником... Верно?

Виктор пожал плечами.

- Не знаю. Не задумывался.

- Но не обязательно говорить о работе, можно о книгах, о музыке... Можно я гляну?

Она подошла к полке и потянула на себя один из конвертов пластинок.

- Так ты, оказывается, битломан? - удивленно спросила она, обернувшись. - Ты слушаешь мерсибит?

- Разве это запрещено? Диски фирмы "Мелодия".

- Ну да, но... И "падающие камешки"... Это же музыка молодежи, бунтующего поколения.

- "Роллинги" прекрасные музыканты. Это один из лучших их альбомов, кстати. А грязный имидж - это только реклама, шоу-бизнес. Нравы Запада, когда талант вынужден служить прибыли. Но к музыке это не относится, "Aftermath" - это же классический ритм-энд- блюз, но группа решила экспериментировать с африканскими инструментами... А поют они о все о тех же вечных темах, о несчастной любви. Ты "Paint it black" слыхала? Забойная вещь!

- Ну да, но... Знаешь, я думала, что для того, чтобы это понять, надо родиться в другом поколении. Мне проще, я прежде всего певица, мне интересны новые, свежие краски, то, что заведет публику... Слушай, а... а вот это вообще психоделика! Это молодые энтузиасты из Министерства культуры протолкнули, а пластинка не расходится, нет спроса, железно в уценке будет.

- В какой уценке? - Виктор буквально подскочил к Соне, чуть не выхватив пластинку из ее рук. - Это же "Пинк Флойд"! В семидесятые за этим в Союзе гоняться будут!

- Откуда ты знаешь, что будет в семидесятые?

- Мода на это придет. И на тяжелый рок, ну, вроде "Лед Зеппелин".

- А это кто?

- Кто, "Лед Зеппелин"?

- Да, да. Что ты так волнуешься?

- Так это же... - Виктор запнулся, лихорадочно вспоминая хронологию. - Это же новая молодая группа, еще ни одного диска!