Олег Измеров - Стройки Империи [CИ]

- Ты похожа на женщину, у которой было мало случайных связей. И постоянные не задались.

- Ты прав. А я так хотела выглядеть развратной. Глупость, скажешь. Глупость. Даже потянула тебя на коврик. Ты мне не поверишь, но эта оригинальность со мной впервые. Хотела понять, как это у них .

- В зарубежных фильмах?

- Да... Даже хотела на себя посмотреть в зеркало шкафа. Не получилось. Я всегда закрываю глаза и раскрываю рот. Ничего не могу с собой поделать.

- И как эксперимент?

Она зябко повела плечами.

- Ну... не продавливается, как сетка, но почему-то чувствовала себя очень беззащитной, а хотелось очень опытной... Хотелось чувствовать, что могу закрутить голову любому мужчине, а потом тут же легко оставить. Не получилось. Ты моя неудачная жертва.

- Вчера готовилась встретиться с другим?

- Готовилась. Я не ношу с собой дежурный набор. Просто оказалось, что встречаться нет смысла. И вообще за певицами принято ухаживать, но не связывать с ними судьбу.

- Кто это сказал?

- Не сказал. Намекнул. Это уже неважно. А я не могу бросать сцену. Не могу и не хочу. Я уже вышла из комсомольского возраста.

- Не бросай. Зрителям нравится?

- Увы.

- Увы нет?

- Увы да. На каждом концерте просят исполнить "Поезд, ты уходишь, как поезд..." Таривердиев-Евтушенко, ты знаешь.

- Помню. "Поющие гитары".

- Да, они и для фильма записывали. "Нету бога, нету бога, есть лишь поезд и он далек..." Выплескиваешь себя наружу, публика аплодирует, смотрит восхищенными глазами, а потом такое чувство, что тебя выпотрошили, вынули все снизу доверху, ни мыслей, ничего... Истощение. Снаружи, правда, не видно.

- Снаружи ты просто изумительна, - улыбнулся Виктор и медленно опустил левую руку, ведя ее по спине, и затем легким касанием переведя на талию; простыня сползла вниз, открывая горячую, чуть влажную кожу. - Лучшие ноги Франции.

- Ты льстишь. У французских манекенщиц они тоньше и мускулистее, я видела в журнале. И сами они какие-то... утонченные, как Нина Шацкая. Мне надо сесть на диету.

- Не делай этого. Ты естественна и желанна, как женщина. А француженкам надо показывать не чувства, а платья.

- Мирей Дарк показывает чувства или платья? Только не говори, что ты не ходил на закрытый показ "Гали". Ее сравнивают с Мерилин Монро.

- Знаешь, как-то пропустил. Обшарил весь Интернет, но где скачать, не нашел.

- Не надо делать вид, что ты ядерный физик, и знаешь много незнакомых слов.

- Скажем проще. Мне нравится, что ты - это ты, и не похожа на Мерилин Монро.

- Уговорил. Не буду брать пример с Мирей Дарк. Следующая у тебя будет похожа на меня?

- Зачем следующая?

- У тебя было много женщин. Кстати, я так и не спросила, есть ли у тебя семья.

- Была. Знаешь, бывает так, что человек живет, нормально, устоявшейся жизнью, и вдруг остается один, без близких и друзей. И возможности вернуться туда, где было все так знакомо и любимо, уже нет, или, может, есть только надежда, но видимых путей никаких, а чудеса... ты видела когда-нибудь в Брянске волшебника? Нет. И я - нет. И все это совершенно вопреки твоей воле.

- Прости. Война сломала много судеб...

- Не будем об этом.

- Ты не спрашиваешь, одна ли я.

- Жду, когда расскажешь.

- Даже не знаю, о чем.

Соня подняла руку и начала нервно теребить огненную прядь волос. Виктор взял ее ладонь в свою, уловив легкую дрожь пальцев.

- Я любила. Не один раз. Почему-то не сложилось. Последний раз... мы собирались на этой неделе подавать заявление, но... Вот так.

- Может, поторопились? Еще все склеится?

Соня покачала головой.

- Нет. Только не спрашивай подробностей.

- Я не подглядываю в замочные скважины. Просто люди иногда спешат рвать отношения. Что-то в ком-то не нравится, решают молчать, авось притрется, все это копится, ну и...

- Нет. Это не то, что ты думаешь. Мне все говорили, что мы - идеальная пара.

- И все же?

- Тебе это не надо знать. По крайней мере, сейчас.

Наступила пауза. Виктор понял, что надо менять тему.

- Кстати, а ты выступаешь в этом платье? Ну, которое сохнет? Я недавно в городе и еще не был ни на одном твоем концерте.

- Нет, конечно. Сценическое, оно у меня длинное до пят, красное и блестящее. Такие вот рукава прозрачные из крупной сетки, а у кистей вот так из красного капронового газа. Это в Англии все женщины на сцене в платьях выше пояса и разрезами по бокам. А у нас промышленность тканями обеспечивает.

- А мне нравится, что ты на публике, как принцесса.

- А ты боишься смерти? - спросила она после небольшой паузы.

"Ни фига себе переходы!"

- Когда думаешь о других, как-то не до этого.

- Ты прямо как из дискуссии в "Юности". Думать о других или думать о себе. Жить великой мечтой или простыми радостями... Днем у нас сегодня торжественный концерт в честь гидростроителей. Буду исполнять романтическую балладу про Асуанский гидроузел. "Раскаленный песок не остыл под луной, над водою огней звездопад. Ветром волжских полей, стаей птиц в вышине мои письма к тебе полетят..." В таком белом круге "пистолета", и Юра пронзительное соло на скрипке. И у людей слезы на глазах наворачиваются.

- А вечером ты что делаешь?

- А вечером концерт. И завтра вечером. Выходные, люди хотят отдыхать. У нас неудобная жизнь - репетиции, концерты, снова репетиции, творческие вечера, репетиции, гастроли, репетиции... Правда, сельские клубы улучшаются. Везде по области стройки. Новые дома, дороги асфальтируют, магазины в два этажа и опять же клубы. "Живешь в Брянске - будь строителем", лозунг такой... Хотя послушай... Знаешь, где "Боржич"?

- "Боржч"?

- Короче, кафе "Брянский квас". На выходе из парка перед "Победой". Подходи завтра к четырем.

- Ты там выступаешь?

- Издеваешься? Будут бежицкие богемные посиделки. Это не "Зинка". У нас традиция - собираемся, сидим, танцуем, начальство исполкомовское приходит. Между дневным и вечерним.

- С удовольствием приду, если пустят.

- Пустят. Только не вздумай там коньяк заказывать и вообще не шикуй. Многие из людей искусства живут очень скромно, и то, что они не могут позволить себе то, что за соседним столиком - это их обижает.

"Решила показать подругам. Ну и хорошо. Войдем в светское общество."

Соня свесила ноги через край матраса, поискала ногами тапочки, гибко, по кошачьи, поднялась и потянулась за халатом.

- Сон прошел... Я поджарю рыбу и сварю картошку. Это у тебя треска?

- Проголодалась?

- Наверное, кофе действует. Я обычно чай пью.

- Тогда я тоже. Все равно два дня свободных.

Нет, это не так, как с Анни Ковач в восемнадцатом, и не как с Ингой Ласмане в девяносто восьмом, подумал Виктор. Я сам ее сюда пригласил. Что она сделала для контакта?.. Попросила закурить. Курящие женщины не слишком привлекательны для мужчин. Надавить на жалость? А что сделает обычный нормальный мужик из нашего времени, когда у него просит закурить незнакомая промокшая женщина? Что угодно, только к себе не потащит. Интересно, почему я это сделал, подумал Виктор. Повел себя, как советский человек зрелого возраста из шестидесятых. Если Соню подкинули спецслужбы, они считали, что я местный совок. А зачем им местный совок? И кому "им"? Если у товарищей КГБ есть вопросы, они могут их задать гораздо проще. ЦРУ? БНД? Ми-6? С какого бодуна? Чем я их мог заинтересовать? Только тем, что временную справку оформили с подачи КГБ. Что в этом особенного? Если они только не ищут человека, сходного по приметам...