Валерий Лобков - Воительница Ольга. Книга первая

— Прости Найдена, но ты, наверное, ошиблась, мы в детстве знакомы не были, или может я что запамятовал?

— Может и ошиблась, зим немало прошло от времени детских забав. Тогда мы все другими на лица были. Да и неважно это сейчас. Богам слава — закончились все хорошо. — Пыталась говорить степенно, убедительно.

Надеясь скрыть лукавство — постаралась перевести разговор в другое русло, сказанув первое, что пришло на ум:

— А как ты думаешь, сильно страдает без уха Алкун? Рана вроде не серьезная, но, наверно, болючая.

Лутоня ошалел от такого невместного вопроса, брови собрались домиком:

— Сам во всем виноват! Не надо было кабаном переть на тебя! Потом еще и за ножик хвататься! Пусть радуется, что только уха лишился. Если — бы ты не спешила при метании, то не промазала! Довелось бы мне схлестнуться — нож точно в середине груди у него торчал! Рука у меня на бросок вельми настроена! — Ольга на его речь хитро улыбнулась:

— Как получилось — так и случилось. Будет время свободное, может и меня, меткости, наставишь. Отец всегда говорит: век живи — век учись!

Лутоня от таких лестных слов, вроде как выше ростом стал, плечи расправил:

— Да это мы запросто! Только скажи! Секреты, какие знаю, без утайки поведаю. Я много что умею: наставником у меня сам сотник Симак, а он воин знатный!

— Вот и славно, благодарна тебе наперед! — и добавила, понизив голос: — Только я не спешила и вовсе не промазала!

Заметив, что разговор у отца, закончился и он машет ей рукой — кивнув Лутони, направилась к нему. Молодой гридь, с открытым ртом, проводил её очами.

И вот тут его осенило: лукавством своим, она спасла его от позора, отказавшись яриться с ним! И ухо Алкуну срубила не случайно: могла поразить смертельным броском, но посчитала, что тяжесть наказание за непотребство в поединке, не ответствует его проступку!

В душе бушевала буря. Кто она такая, что бы одного миловать, а другого карать? Была и досада: совсем недавно отказывался от противоборства с девицей, а теперь ей же готов петь хвалебную песню за то, что она для боя выбрала другого.

И самое главное: как теперь оценивать боевое мастерство дружинников? После того, когда увидели малую крупицу того, чем обладает, ещё вчера никому не известная отроковица.

Домой отец и дочь возвращались молча. Уже войдя в ворота подворья, Икутар промолвил, глядя в землю:

— Ты знаешь Ольга, я начинаю опасаться твоих успехов. Хотя знаю, что ты их заслужила старанием в учебе и пролитым потом. Но слишком они громкие! Даже от их эха, уши закладывает.

После них, на тебя окружающий люд, как на героя сказаний зрит! Выделяя из всех и водружая тебя над собой. Слов нет, сладко людскую молву про себя слушать, преданные очи соплеменников вокруг зреть. Но ты должна запомнить на всю жизнь: кому больше дадено — с того спрос вдвойне! Всеобщее обожание и доверие — тяжкий груз и так вышло, что ты уже взвалила его на свои плечи. Сбросить теперь не удастся! Особых заслуг у тебя перед родом пока нет, да и быть не может. По твоему малолетству. Выходит, все, чем тебя наш народ наделил, отпущено впрок, наперед. И судьба твоя отныне — отрабатывать долг перед богами, перед родом — про собственное бытие забыв. Знай, что даже случайной ошибки, малой слабости — не простят тебе вчерашние обожатели. Надейся только на себя, на воинское братство и родных тебе людей!

Ольга выслушала внимательно, но что ответить, не нашлась. Утренняя победа уже не грела душу. Ликование дружины, по её поводу, не радовало.

— Завтра, по утру, Михей за нами будет: на Сивков луг отправимся. Не забудь напомнить Домне, что бы корзину, с харчами, собрала. А я к Микрохе наведаюсь, ерофеичем угощусь.

Утро выдалось пригожим. Трава на подворье, казалась сплошь усыпанной крупными адамантами от обильной росы. Ярила только показал краюшек над лесом, как у ворот объявился старшина, верхом на своем гнедом. Рядом, на сером в яблоках, красовался Симак. Следом, в пристяжи, седланные: дружинный жеребец Немтыря и пятилетняя кобылка для Найдены. После взаимных приветствий, Михей подвел гнедую кобылу к вчерашней героине, потрепал ласково по шее и протянул уздечку:

— Вот, знакомься: кличут её Сота. Нрав имеет мирный, Ход держит плавный, ко сну располагающий! Думаю — подружитесь.

Ольга с опаской провела рукой по шелковистой, чесаной гриве и протянула заранее приготовленное, по совету отца, угощение: краюху каравая густо посыпанного солью. Гнедая осторожно, бархатными губами, подобрала с длани еще теплый хлеб и довольно всхрапнула: вельми понравилось!

— Ну что, трогаем благословясь? Немтырь, помоги дочке в седло забраться!

Но отроковица замахала головой: сама попробую! Взяв уздечку и, согнув в колене, высоко подняла левую ногу, как — бы нащупываю ступеньку для опоры. Ступеньки не было, но опорой послужила, вовремя подставленная под стопу, рука Икутара. И она птицей взлетела в седло. Михей удивленно крякнул, Симак присвистнул. Приняв у Домны котомку с харчами — тронули шагом лошадей. В голове малого отряда — старшина, за ним Ольга; по бокам от неё — Симак с отцом.

В пути почти не разговаривали: наездница привыкала к новым радостям, Михей свою старшинскую думу думал. Симак, ехавший по правую руку, старался привлечь внимание Найдены, искусным подражанием голосам луговых птах. Отец следил за успехами дочери в седле.

Ехать решили по берегу Ратыни. Путь, конечно, длиннее, но за — то, есть возможность лишний раз секреты осмотреть.

По времени выезд не загадывали: как сложится, так и сложится. Вяхирю наказано: в случае необходимости возвращения их в Игрицу — сигнал даст дымом костра.

В секретах было спокойно: вражьих дозоров на порубежной стороне не зрели. Вестей от следопытов, которые находились на землях секуртов, пока не поступало. Шестой дозор доложил, что по — утру наблюдал двух русалок, которые плескались возле берега в теплой воде. Своего присутствия гридни выказывать не стали. Нарезвившись вдоволь, речные дивы ушли на глубину, перед этим наставив на сидящих в секрете голые задницы, для их детального обозрения.

До девятого секрета добрались когда Ярила прошел почти половину своего дневного пути. У них то же было без происшествий. Вместе с дозорными справили дневную трапезу припасами, захваченными из дома. После короткого отдыха, двинулись в сторону Сивкина луга.

Не раз, ранее слышав, историю своего появления в землях Речных Ласточек — Ольга испытывала сильное волнение, приближаясь к сакральному для неё месту. Память молчала, но в душе теплилась, пусть малая, а все — таки надежда, что посещение луга — даст ответ на тайну её рождения.

Первым теперь ехал Икутар: часто останавливаясь, он внимательно оглядывал окрестности: