Валерий Лобков - Воительница Ольга. Книга первая

— Верно! Через толмача можно попытать сегодняшнего купца. Уверена, он наверняка знает, с чем греческий огонь едят. И чем закусывают. Ставь задачу своим дознавателям. Михеевских подключай. Пусть ищут.

С утра колесо сыска было запущено на полную. К обеду были опрошены все иноземные купцы и мореходы. Некоторых спрашивали напрямую. Но большую часть — через толмачей.

Выяснилось, что свидетелями применения огненного оружия были только двое. Остальные о нем знали только по рассказам. Но и эти двое очевидцев, много поведать не могли.

Оба они ходили по Срединному морю на одном корабле. А всего ладей, в сборном торговом караване в том плавании, было больше двух десятков. Однажды караван подвергся нападению морских разбойников. Несколько быстроходных суденышек выскочили из — за острова и прямиком к ним. Вначале их за серьезную угрозу не приняли, но к отражению нападения готовиться начали. Увеличили расстояние между ладьями, прикрыли борта щитами и приготовили оружие.

На их ладье был очень опытный купец, который сразу понял грозящую опасность. Приказал опустить парус и уходить на веслах за ближайшие островки. Благо их судно шло в конце каравана. Это им удалось незаметно сделать. Укрывшись в маленькой бухточке они видели гибель остальных.

Лодки разбойников были длиной не более пяти саженей. В них умещались не более двух десятков головорезов. Быстро, на веслах, они подлетели к голове каравана. Саженей за пятьдесят, подняли над головами толстые, тростниковые маты. Так они укрылись от стрел.

На носу их суденышек были установлены странные орудия. По виду оно напоминало колодезный журавль длиной аршинов (аршин — 0,71 м) десять. Толстый конец смотрел в сторону врага и крепился к носу лодки на специальной подставке. Тонкий — смотрел назад. К его концу был привязан глиняный кувшин.

Не доходя до купеческих ладей саженей пятнадцать, они изменили строй. Каждая выбрала себе свою цель. Не доходя до каравана саженей десять, первые четыре разбойничьих лодки, резко взмахнули своими журавлями. В сторону ладей со свистом улетели четыре кувшина. Через миг в голове каравана ярким светом запылали четыре костра.

Даже на таком расстоянии из бухточки было видно, как по ладьям мечутся живые факелы. От человеческого рева закладывало уши. Огонь быстро растекался по воде. Горящие люди бросались за борт, но их принимали пылающие волны.

Через короткое время все было закончено. О свершившейся трагедии напоминали только черные, дымные четыре остова и тошнотворный запах сгоревшей человеческой плоти.

Ужас от увиденного, намертво сковал живых. Никто в караване о сопротивлении уже не помышлял. Возле каждой ладьи сновали суденышки разбойников. Журавли страшных метательных орудий, готовые к стрельбе, издали напоминали виселицы.

Под присмотром морских головорезов, остатки каравана скрылись за островом. Больше о его судьбе никто, никогда не слышал.

Старшина, посадник, сотники и Ольга сидели под навесом. Сюда стекались все вызнанные новины. Опрос своих купцов и мореходов ничего не дал. Только слухи и пересказы от очевидцев.

Мужчины пили пиво. Ольга — квас. Дружинники, по случаю воскресного дня отдыхали. Поэтому начальство и позволила себе устроить маленькую вольность.

Все уже поняли, что ждать еще важных новин, нет никакого смысла. Михей подвел итог спроса:

— Конечно, сведения, которые мы сегодня собрали, мало что нам дают. Можно сказать — ничего не дают. Ну, узнали мы, как применяют греческий огонь в морском бою! Ну и что? Нам это надо? Сражаться со степняками нам придется не на воде и не на ладьях. Драться с ханским войском нам суждено в чистом поле и густом лесу! Даже узнав, как изготовить метательные машины, где нам их устанавливать? Мы ведь не планируем за игрицким тыном отсиживаться!

Единственная новина, которая для нас полезна, и на сей момент, важна. Это знание, что греческий огонь не опаснее этого пива, пока он в горшке. — Он кивнул на полупустой пивной бочонок:

— А вот если он его покинет и соединится с воздухом или водой, то сам воспламенится! И мало от такого костра, никому не будет. — Все согласно закивали головами. Михей продолжил:

— А если честно сказать, не лежит у меня душа к такому оружию. Не по мне, на поле брани, дышать воздухом пропитанным запахом горелого человеческого мяса. — С этим тоже согласились. Желающих подышать таким «ароматом», среди них не было.

Следующая седмица прошла спокойно. Занятия с дружиной продолжались независимо от погоды. Дни стояли ясные и не особо жаркие. Но почти каждую ночь, Перун насылал грозу и ливни. Утром, при боевом обучении, гридням приходилось месить раскисшую, почти до киселя землю. К вечеру воины валились с ног от усталости. Но результаты таких плотных занятий, радовали и Михея и Ольгу.

Заметно выросло понимание смысла и согласованность конного боя между сотнями и десятками. Улучшилось собственное мастерство каждого гридня.

Было не узнать и подготовку городского ополчения. Икутар, занимаясь с ними, добился больших успехов. Некоторые вои из ополчения, в стрельбе из лука, могли соперничать с воинами из Михеевской дружины.

В вечернее время жители городища, без напоминаний, выходили для ремонта тына и чистки рва, опоясавшего Игрицу. Причем, вместе с мужиками, на работы выходили женщины и дети.

Тревожное ожидание набега охватило народ Речных Ласточек. Но паники не было и в помине! Лица горожан посуровели. Взгляды сделались холодными, в них светилась решимость. Реже стали слышаться песни и смех. Вовсю шла заготовка продуктов впрок.

В конце седмицы, в субботу, старшина, посадник и воительница рано утром покинули дружинное подворье. У седлу Вия, со всей осторожностью, был приторочен кожаный мешок с кувшином греческого огня. Для надежности, Икутар постоянно придерживал его рукой и коленом.

Проехав по тракту верст семь, свернули на заросшую осинами и ольхой, старую дорогу. Через полторы версты она уперлась в молодое болото. По берегу рос высокий камыш. За ним начиналась свободная коричневая вода с редкими островками из спутанных водорослей. Чуть в стороне от дороги, на три сажени, камыш был вырублен. На прогалине, наполовину вытащенный из воды, покоился небольшой плот из сухих стволов. Гридни Унибора постарались.

Спешились. Михей с Икутаром осторожно достали горшок из мешка и перенесли на плот. Ремнями, за ручки, крепко пристегнули его к бревнам. Длинными шестами, которые нашлись рядом в траве, плавно оттолкнули его от берега. Плот медлено заскользил, по — темной воде, прочь от берега. Проплыв саженей сорок, он остановился, упершись в болотный остров. Старшина обернулся к воительнице: