Сергей Симонов - Дотянуться до звёзд

Подготовка к пилотируемому полёту в NASA велась параллельно с испытаниями. Корабль с заводским номером 7 для полёта MR-3 (Mercury Redstone 3) целенаправленно готовили с лета 1960 г. на заводе фирмы McDonnell в Сент-Луисе. 9 декабря капсулу доставили на мыс Канаверал для предстартовой подготовки. Ракета с заводским номером 7 была доставлена на мыс Канаверал 30 марта. В первых числах апреля её вывезли на старт. Когда Шеппард узнал, что ему предстоит лететь на корабле №7 и на ракете №7, он назвал свой корабль «Freedom 7» («Свобода-7»). Семёрка – в честь ракеты, корабля и семерых астронавтов, и как счастливое число, «свобода» – по идеологическим соображениям. (как известно, «свобода» является фетишем для англосаксов, любые споры с ними об истинном значении этого слова абсолютно бессмысленны). Старт предварительно назначили на утро 2 мая 1961 г.

В задачи полёта входило:

- Ознакомление пилота с условиями полёта в космос, включая старт, выведение, невесомость, торможение, посадку;

- Оценка человека как функциональной составляющей системы корабль-пилот в режиме ручной ориентации при пассивном полёте, во время и после торможения; радиосвязь с пилотом;

- оценка способности человека выполнять функции квалифицированного наблюдателя;

- Изучение физиологических реакций человека на условия полёта;

- Отработка операций по спасению пилота и корабля.

Шепард и Гленн вместе с испытателями изучали работу системы ориентации, испытывали систему жизнеобеспечения капсулы в барокамере, отрабатывали план полёта в тренажерах-имитаторах. 18-20 апреля Алан Шепард отрабатывал посадку в корабль на старте и «полёт», а 28 апреля был проведен пробный предстартовый отсчет.

Но тут неожиданно испортилась погода. Американский космодром расположен, как известно, на берегу океана, а Атлантика – далеко не самый спокойный сосед.

Пуск всё равно готовили на утро 2 мая, рассчитывая, что гроза стихнет и дождь над Канавералом закончится, а в районе приводнения перестанет бушевать шквальный ветер. Около часа ночи подполковник Уильям Дуглас, врач астронавтов, разбудил Шепарда, Гриссома и Гленна. Астронавты позавтракали, после чего на Шепарда надели скафандр.

Алан сидел на первом этаже ангара S и ждал команды к отъезду на старт. Но погода и не думала улучшаться. В итоге пуск отменили. Толпа из нескольких десятков репортёров перед зданием так и не дождалась появления астронавта. Так родилась традиция американской космонавтики: пилотируемый корабль не улетает с первой попытки. Вторую попытку назначили на раннее утро 5 мая 1961 г.

Сообщение Королёва о том, что летом планируется первый запуск новой ракеты-носителя среднего класса «Днепр» (АИ), вызвало у Первого секретаря не только взрыв энтузиазма, но и немалое беспокойство. Как истинный прагматик, Никита Сергеевич хотел знать, какие полезные нагрузки для этой ракеты уже разработаны:

– Сергей Палыч, а что мы на вашем «Днепре» запускать будем?

– Ну, как что… В первую очередь, «Днепр» позволит выводить спутники разного назначения на геостационарную орбиту, это, между прочим, впервые станет возможно, у американцев такой возможности пока нет, – ответил Королёв. – У нас уже разработан и изготавливается спутник связи для размещения на геостационаре. В будущем, когда станет возможно снимать фотографии высокого разрешения в цифровом виде и передавать их на Землю по радиоканалу, мы сможем вывести спутник наблюдения за погодой. Он будет постоянно фотографировать всё восточное полушарие, и по смещению облаков метеорологи смогут предсказывать погоду более точно.

На низкую орбиту мы сможем выводить модули орбитальной станции. Сам по себе «Днепр» выходит не слишком дорогим при серийном изготовлении, хотя он, конечно, дороже, чем «Союз-2.3». Зато он позволит собрать на орбите крупногабаритную станцию или тяжёлый межпланетный корабль для полёта к Марсу. Варьируя компоновку, мы сможем из отдельных УРМов «Днепра» собирать конфигурации под самую различную полезную нагрузку.

– Это я помню, – нетерпеливо ответил Хрущёв. – Я хочу сказать, что стыковку нам ещё только предстоит отрабатывать, то есть на орбитальную станцию мы прямо вот так, сразу, не попадём, а ракета уже начинает испытания. Не макеты же на ней запускать, как их… габаритно-весовые! Ну, в первом, втором пуске – макеты, на случай, если рванёт, а потом? И что, кстати, у нас с орбитальной станцией?

– Первый экземпляр орбитальной станции «Алмаз» сейчас изготавливается на заводе № 23, – ответил Королёв. – Тут Володька (Челомей) вам более подробно сможет рассказать, и даже всё показать в натуре. Наше ОКБ-1 в последнее время очень плотно занято подготовкой пилотируемых полётов.

– Понял вас, Сергей Палыч, у Челомея я сам обязательно побываю, – решил Первый секретарь.

К Челомею, Мясищеву и Бартини он выбрался в конце апреля 1961 года. На заводе №23 (позднее – завод им. Хруничева) Владимир Николаевич Челомей показал Никите Сергеевичу все свои космические наработки за последние несколько лет.

Вначале Хрущёв осмотрел маневрирующие боеголовки серии МП.

(http://www.planeta-zemla.info/bzv_136.html В реальной истории успешный пуск МП-1 состоялся 21 декабря 1961 г, пуск МП-2 – 21 марта 1963 г на БРСД Р-12. В АИ эти работы были начаты раньше. )

– Вот эти боевые части у нас уже ставятся на ракеты Р-12, Р-14, и Р-9 (АИ), – пояснил Челомей. – В ближайшем будущем сделаем модификацию для МБР Р-16 товарища Янгеля. Маневрирующие боеголовки с самонаведением на конечном участке траектории позволяют в несколько раз повысить точность попадания, которая у нас средствами инерциальной навигации пока ещё получается недостаточная для поражения точечных целей, например, шахтных ракетных позиций и заглублённых сооружений.

– Так она у вас в землю втыкается, что ли? – спросил Никита Сергеевич. – Я думал, боеголовки только в воздухе взрываются…

– Подрыв можно сделать как воздушным, так и подземным, в зависимости от характера цели, – пояснил Челомей. – Урановый внутренний корпус заряда достаточно прочен, чтобы обеспечить проникновение в грунт на несколько десятков метров. Даже если ракетная шахта не будет разрушена взрывом или испарена огненным шаром, её либо выбросит из земли на поверхность, либо так тряхнёт, что вся электроника внутри выйдет из строя, а ракета в шахте получит серьёзные повреждения, несмотря на системы амортизации.

– Так, хорошо, – одобрил Хрущёв. – Эту работу обязательно продолжайте.

Следующим экспонатом был гиперзвуковой управляемый боевой блок «Кувшинка» для баллистической ракеты подводного базирования 3М23 (АИ).

– Эту систему мы только начали испытывать вместе со штатной ракетой, – рассказал Челомей. – Пока был произведён один пуск с полигона Капустин Яр, два из четырёх боевых блоков упали в полукилометре от намеченных целей, ещё два промахнулись на несколько километров. Систему управления ещё предстоит доводить.