Сергей Симонов - Дотянуться до звёзд

– «Альфа», я «Зулу», мы выгрузились, с местным командованием договорились. Где там твой беспилотник?

Через несколько минут высоко в небе появился едва заметный с земли чёрный крестик. Гусеничные тележки ожили и развернулись цепью вдоль берега реки Луфира, поджидая «миротворцев» ООН. Де Клери отметил, что на некоторых из них были миномёты и безоткатные орудия, их обслуживали расчёты из числа новоприбывших. Несколько роботов перед появлением «миротворцев» переправились через мост, свернули с дороги и пошли в обход, в сопровождении катангских солдат под командованием Анри Ласимона.

Подъехавшие к мосту ООНовцы внезапно попали под сосредоточенный обстрел стрелкового оружия солдат Армии Катанги, поддержанный пулемётами, гранатомётами и миномётами боевых роботов Армии Касаи (АИ).

Для «миротворцев» ООН такая «горячая встреча» оказалась полной неожиданностью. В первые же минуты обстрела ирландцы и гуркхи понесли потери и поспешили укрыться, кто где. Гуркхи открыли отчаянный ответный огонь по жандармам, вначале даже не поняв, что основной огонь по ним ведут не солдаты Армии Катанги, а совершенно новый, непривычный для них противник.

«Гусеничные тележки» оказались неожиданно сложными целями. По большей части времени их было вообще не видно, когда они маневрировали в высокой траве или за кустами. Приземистые корпуса были прикрыты противоосколочной бронёй, напоминавшей по форме панцирь черепахи. Даже в случае прямой видимости в них сложно было попасть из-за очень малой высоты, и ещё сложнее повредить пулями, а осколки миномётных мин от них отскакивали. Попасть в относительно тонкую стрелу, на которой крепилось вооружение, с расстояния более 100 метров было вообще почти невозможно. Дав прицельную очередь, «тележки» опускали стрелу и меняли позицию, затем выглядывали из укрытия и стреляли снова.

В то же время роботы вели согласованный прицельный огонь, сосредоточив его на гуркхах, как наиболее боеспособных войсках контингента ООН. Потери гуркхов составили около двух десятков. Преодолеть укреплённый мост небольшими силами было невозможно, обойти, как выяснилось — тоже. Оставалось возвращаться. На обратном пути колонна попала в засаду, под потеряв ещё десяток солдат ранеными. При столкновении нескольких машин погибло два гурхка, десять получили травмы. Оставшиеся грузовики сильно пострадали от флангового пулемётного огня роботов, и сумели вырваться из засады только за счёт более высокой скорости (АИ).

Де Клери и вернувшийся из рейда Ласимон восторженно поблагодарили «капитана Смита» за своевременную поддержку.

– Всё нормально, парни, мы же союзники, – усмехнулся «Смит». – Кстати, а почему бы нам не позвать Майка Хоара, и вместе не вышибить этих ублюдков гуркхов из Элизабетвилля, после того, как вы, ребята, закончите возиться с «пэдди» в Жадовилле?

В 14:00 бургомистр Жадовилля, по поручению наёмников, позвонил коменданту Куинлану и попросил о прекращения огня. (Тот момент в фильме, когда ирландский снайпер застрелил толстого бельгийца в белом костюме, одним выстрелом из пулемёта «Брен» – видимо таки тоже художественный вымысел). Комендант Куинлан не стал обсуждать это по телефону и договорился встретиться с ним под белым флагом на ничейной земле. Просьбу бургомистра дать возможность отправить машины скорой помощи, ирландский офицер отверг, заявив: «Мы извлекли уроки из предыдущего опыта в Элизабетвилле, когда жандармы использовали скорую с пулемётом, установленным внутри, укомплектованным двумя наёмниками». С этого момента серьёзные боевые действия закончились. Начались переговоры о сдаче.

Мэр снова позвонил в 3.00 ночи, предложив прекратить огонь и обещал убрать свои войска от ирландских позиций. Комендант Куинлан грозно предупредил, что всё, что шевелится, будет расстреляно. Тогда бургомистр предложил выслать офицеров, чтобы удержать жандармов от стрельбы. Ирландский командир потребовал, чтобы они подходили под белым флагом и в полный рост. Переговоры о прекращении огня были назначены на ничейной территории в 16:00.

Куинлан едва успел положил трубку, как белому наёмнику оторвало ногу очередью ирландского пулемёта. Катангцы утверждали, что тот вышел вперёд, чтобы остановить стрельбу, но ирландцы заявляют, что тот не был под белым флагом. (В общем, храбрые «миротворцы» доблестно расстреляли зазевавшегося наёмника).

На переговорах, обсуждая условия прекращении огня, ирландцы пытались тянуть время в надежде, что колонна пробьётся к ним на помощь, воздействовать на врага, чтобы остановить бомбовые удары на позиции и мост, где, как они думали, прорывается на выручку колонна. В этот момент они ещё не знали, что колонна уже отходит. Их бросили.

(Угу. А вы думаете – бросают только наёмников?)

Условия прекращения огня были обговорены. Куинлан сообщил в штаб батальона о прекращении огня и условиях перемирия. Эта ночь была относительно спокойной.

Комендант Куинлан не имел понятия о том, что ООНовская администрация попала в очень неприятную историю. Бойня на «Радио Катанга» в любой момент могла получить огласку.

Коннор О'Брайен даже был вынужден тайно встретиться с Чомбе, который после начала ООНовской операции «Morthor» скрывался в собственной стране от солдат ООН. Встреча состоялась в аэропорту Луано. О'Брайен приехал один, на своей машине. Вскоре, на старомодном чёрном лимузине подъехал Чомбе. За его машиной следовала машина охраны.

– Доктор О'Брайен.

– Генерал Чомбе, – ООН официально не признавала Чомбе главой государства, и О'Брайен намеренно называл его генералом, хотя Чомбе не был военным.

– Я бы сказал: «Добро пожаловать в мою страну, чувствуйте себя как дома», – иронически произнёс Чомбе. – Но, похоже, вы и так уже расположились, как дома.

– Многие в ООН сказали бы, что вы несколько преждевременно считаете себя руководителем, – парировал О'Брайен.

– Вы бы предпочли моего предшественника у власти? – спросил Чомбе. – Единственные, кого он приветствовал, были коммунисты. Или вы бы предпочли, чтобы мы посылали кобальт, медь и уран в СССР?

– Конечно нет, генерал. Но вас не выбирали в офис, на который вы претендуете.

– Я просто говорю, что Катанга – моя провинция, и я – её президент, – Чомбе не страдал от излишней скромности.

– Вы говорите так, как если бы Техас вдруг вышел из состава США, заявив, что их нефть даёт больше оснований так поступать, – заметил О'Брайен.

– Фактически это было бы правильно, – парировал Чомбе. – Они были частью Мексики. Америка захватила Техас.

О'Брайен решил, что пора перевести беседу ближе к делу:

– Сэр, я бы хотел видеть конец конфликта между ООН и преданными вам людьми в Катанге.