Сергей Симонов - Дотянуться до звёзд

– В изучении литературы классовый подход не менее важен, чем в изучении истории, – продолжил Никита Сергеевич. – Считаю необходимым ввести в программу больше произведений о жизни крестьян и рабочих до революции. У нас достаточно авторов, которые действительно ярко показывали жизнь простого народа. Тот же Короленко, например, Некрасов, Горький – я их уже упоминал. «Ревизор» Гоголя – гениально высмеивает бюрократию! «Мёртвые души» прекрасно изображают паразитическое общество помещиков. Достоевский хорош, но для подростков слишком сложен. В большинстве своём они его не понимают.

Тут есть ещё один момент, который не учитывают составители школьной программы. Если вы в обязательном порядке пытаетесь впихивать в ребёнка то, что ему не интересно, вы убиваете в нём интерес к этому на всю жизнь. Во всяком случае – надолго. Вся эта классика 19-го века, с её психологическими дилеммами и душевными терзаниями может быть интересна взрослым, которые сами имеют похожий жизненный опыт. Подросткам что Достоевский, что Толстой, что Тургенев, в том возрасте, в каком они изучают их произведения, практически бесполезны. Дети и подростки до таких понятий не доросли. Их произведения в школе можно изучать, только используя категоричный классовый подход.

Любые разговоры о «социальном» или «политическом» «примирении» между рабочими и капиталистами, между «красными» и «белыми» – всё равно что пропаганда дружбы между волком и ягнёнком. Рабочие и крестьяне слишком долго были на положении бессловесных баранов, чтобы под соусом «социального примирения» снова отдать вожжи капиталистам! – Никита Сергеевич крепко приложил кулаком по столу. – Это будет расцениваться как предательство интересов трудового народа!

Афанасенко и Фурцева даже слегка вздрогнули – такие вспышки Первый секретарь выдавал нечасто, стараясь себя контролировать.

– Пусть дети вырастут, и тогда они сами, по своему желанию, прочитают и «Войну и мир», и Достоевского, и всё, что сами захотят, – продолжил он, успокаиваясь. – А пока не забивайте им головы. Лучше пусть почитают Алексея Толстого. Вот, например, есть у него замечательный роман «Гиперболоид инженера Гарина». Очень хорошо описывает нравы капиталистического мира. Да, я в курсе, что в романе много фактических ошибок, но Толстой был прав в главном – для капиталистов деньги и власть – самое главное и самое притягательное. Заодно и читать будет интересно.

Ещё хорошо бы разработать единую временнУю линейку и синхронизировать по ней уроки литературы и истории. Чтобы изучение того или иного исторического периода сопровождалось чтением литературного произведения на соответствующую тему. Особенно это важно с 5 по 7 классы, когда ученики изучают историю Древнего мира, Средних веков и историю России.

Правильнее было бы историю Средних веков и историю России изучать в едином курсе, рассчитанном на 2 года. А то у нас дети часто не могут соотнести по времени историю России и Европы, например, вот, кто правил в Англии, когда у нас правил Иван Грозный? Не знаете? И я не знал, до недавнего времени, пока в энциклопедию не заглянул. А дети и вовсе не знают, потому что энциклопедия дорогая и есть не в каждой семье.

– Это будет новый и не совсем обычный подход, – заметил Афанасенко. – Но в таком комплексном обучении есть смысл. Стоит попробовать.

– Вот и попробуйте, – прямо поручил Первый секретарь. – Ещё один важный вопрос, который надо обязательно решить – понятие о половом развитии и безопасном поведении. Вопрос не праздный, большинство негативных явлений, вроде подростковых беременностей – результат незнания элементарных вещей. Понятно, что тема щекотливая, но дети сейчас взрослеют быстро, и очень легко упустить нужный момент. Поэтому поручаю вам, товарищи, проработать этот вопрос вместе с министром здравоохранения Ковригиной и внести в школьную программу какое-то количество установочных лекций, в достаточном объёме, чтобы этот вопрос решить. Обязательно составить лекции так, чтобы дети понимали с первых слов – мы не пытаемся им всё подряд запретить, а стараемся объяснить, как работает человеческий организм, научить и предостеречь, чтобы они сдуру не наделали ошибок, которые потом сложно будет исправить. Понятно, что полностью изжить проблему не удастся, но минимизировать её необходимо.

Вот, коротко, те проблемы, которые я хотел с вами обсудить.

Инициативы Первого секретаря были восприняты неоднозначно. Если возврат к проверенным учебникам по математике, обучение алфавиту и чтению в дошкольном возрасте были приняты учителями благосклонно, то в отношении сексуального образования и литературы разгорелись ожесточённые споры. Причём, по поводу литературы споров оказалось намного больше.

Очень многие с умным видом рассуждали об «утрате целого пласта русской культуры», «профанации образования», «девальвации национального культурного наследия» и тому подобных глупостях. Никита Сергеевич в ответ выступил по радио, с ответами на вопросы учителей, причём в прямом эфире, что ранее почти не практиковалось. О передаче объявили за две недели, вопросы задавали и телеграммами, и по телефону во время эфира. Заранее поступившие вопросы сгруппировали в несколько категорий, и Хрущёв ответил на них разом:

– Товарищи, разве я сказал: «Запретить Толстого, Тургенева, Достоевского»? Ничего подобного. Я сказал: «Надо использовать в преподавании классовый подход». То есть, разъяснять ученикам, что эти великие русские писатели, классики русской литературы, описывали мир таким, каким видели его сами, со своих социальных позиций. У простого русского крестьянина, а позже и рабочего, не было времени на душевные терзания и глубокие размышления. Он работал по 14-16 часов в день, чтобы прокормить, одеть и обуть всю эту ораву помещиков, тех самых, что описывали Толстой и Тургенев, в то время как эти социальные паразиты сосали кровь из рабочих и продавали крестьян в рабство, разлучая семьи! Вот об этом, за всеми длинными рассуждениями на разные красивые и благородные темы, у нас почему-то забывают! А об этом надо говорить в первую очередь, повторять и ещё раз повторять!

Лучший из русских писателей 19-го века – это, товарищи, Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин! Вот его в школьную программу надо вводить побольше! Пожалуй, мало кто лучше его обличал пороки царизма и бюрократии. Многое из того, что он написал, остаётся актуальным и сейчас. Бюрократии и у нас хватает. Вот чьи произведения надо детям изучать!

В итоге лекции о половом воспитании и безопасном сексе в программу ввели, список литературы для изучения в школе пересмотрели, классических авторов в нём оставили, но сосредоточились на рассмотрении их творчества с классовых позиций. Конечно, многие учителя потихоньку саботировали этот процесс, из чистого консерватизма, прикрываясь «лучшими побуждениями», продолжали учить детей по прежним программам. Школа всегда была оплотом самого махрового консерватизма. Менять ситуацию предстояло постепенно.