Андрей Кощиенко - Айдол-ян [с иллюстрациями]

— У них недостаточный голосовой диапазон, — дипломатично отвечаю я.

— Недостаточный? — изумляется СанХён, — До этого разговора с тобой я искренне думал, что с вокальными данными в «Короне» нет никаких проблем. Прибывал в полной уверенности, что главные вокалисты прекрасно поют, а у СонЁн вообще, замечательный голос.

— Ну, мне кажется, что он, всё же, должен быть… шире, — опять дипломатично уклоняюсь я от конкретики, — а сам голос — сильнее. Как у зарубежных певцов. Я же не знаю, что мне придёт в голову? Лучше иметь что-то в запасе.

СанХён оценивающе смотрит на меня несколько секунд.

— Напиши что-нибудь, — просто говорит он, — Как сделаешь, покажешь мне. Я решу, что делать с твоим произведением. Договорились?

— Да, сонсен-ним, — кланяюсь я, — спасибо, сонсен-ним.

— Тогда иди и хорошенько потрудись ЮнМи, — напутствует меня он, — Я скажу менеджеру Киму, чтобы он изменил твой график, если это потребуется. Если тебе будет нужно заниматься музыкой, вместо работы с группой, скажешь ему, он всё организует.

— Хорошо, сонсен-ним, опять кланяюсь я, — спасибо. Я буду стараться.

Время действия: этот же день, послеобеденное время

Место действия: танцевальный зал, в котором занимается коллектив группы «Корона «. ЮнМи постоянно «косячит», похоже, сегодня «не её день».

— Макнэ, соберись! — требует КюРи после очередного сбоя с последующей остановкой репетиции.

ЮнМи, несколько секунд «наводится» на неё, фокусируя взгляд.

— Э..э, да, конечно… извините, — говорит она, при этом продолжая о чём-то думать, — простите.

— Ещё раз! — приказывает женщина — хореограф и хлопает в ладоши.

Включают музыку, группа начинает повторять движения. Внезапно, прямо на полшаге, ЮнМи останавливается и замирает.

— ЮнМи! — восклицает хореограф.

— О нет, опять… — стонет ИнЧжон, роняя руки.

— Да что с ней сегодня такое? — возмущается ДжиХён, — Она будет сегодня работать, или — нет?

— ЁнЭ! — кричит в этот момент ЮнМи, обращаясь к своему менеджеру, — Быстро дай мне мой телефон!

ЁнЭ, до этого сидевшая на полу у стенки зала и с тревогой наблюдавшая за поведением своей подопечной, вскакивает на ноги. С испуганным видом делая поклоны в сторону хореографа и участниц группы, она перебегает от стены к ЮнМи и даёт ей телефон. Та берёт его, ловким движением вынимает из него стилус и начинает что-то быстро набирать им на экране. Все, молча, наблюдают за её действиями. Продолжая тыкать стилусом в экран, ЮнМи делает небольшой шажок, потом, другой, ещё один… Пока не упирается в стену.

— Божечки мои, — изумлённо произносит ИнЧжон смотря на ЮнМи стоящей лицом к стене и не отлипающей от своего телефона, — она — нормальная?

(несколько часов спустя, вечер, телефонный звонок от ЮнМи к ЁнЭ)

— Сонбе, простите что потревожила…

— Да, ЮнМи, слушаю тебя. Что-то случилось?

— ЁнЭ-сонбе, мне нужна ваша помощь. Президент СанХён дал мне указание написать песню для благотворительного концерта, который будет в конце месяца. И что, если мне потребуется пропустить занятия с группой, мне следует обратиться за этим к менеджеру Киму. Так вот, у меня есть мелодия и слова, которые нужно ещё чуть-чуть доработать. Думаю, вечера мне на это хватит. А завтра мне нужно будет поработать с синтезатором. Прошу вас, сонбе, организуйте мне завтра это. Ведь мой персональный менеджер вы, а не менеджер Ким.

— Да, ЮнМи, хорошо, я всё сделаю. Спасибо, что позвонила мне. Я ведь действительно, твой менеджер. Думаю, песня у тебя получится отличной. Девочки будут довольны.

— Мм. м, сонбе, тут такое дело… Песня получилась для мужского голоса. Думаю, она лучше всего пойдёт для СыХона.

— Для СыХона?

— Да, так вышло. Нужно будет сказать об этом президенту. Но, потом. Когда я закончу с композицией.

(ЁнЭ, удивлённо)

— Ладно, хорошо, я поняла тебя. А какое название будет у твоей песни? Ты уже не придумала?

— Ммм… «Пока горит свеча». Так название, сонбе.

— Очень хорошее. Отлично подходит для темы концерта. Ты молодец!

— Спасибо, сонбе.

Время действия: следующий день, утро

Место действия: общежитие «Короны», комната для приёма пищи. Завтрак. Все старшие участницы уже давно за столом, не хватает только макнэ. В двери входит ЮнМи. За столом мгновенно прекращаются и без того вялые утренние разговоры и все дружно начинают за нею наблюдать.

У ЮнМи закрыт левый глаз, ещё спит, правый, полуоткрыт. Досыпая, он скармливает сонному мозгу, чё он видит. ЮнМи не умыта и не причёсана, на её голове — воронье гнездо. Шаркая ногами и покачиваясь, ЮнМи подходит к шкафчику с посудой, берёт оттуда кружку из прозрачного стекла, прихватывает пачку с питьевым йогуртом, идёт и садится за стол, на свободное место, ставит перед собою кверху дном кружку и начинает наливать в неё йогурт, который, стекая по стенкам, растекается лужей по столу. У ЮнМи от этого зрелища, в удивлении открываются оба глаза.

— Ай, чего ты делаешь?! — подскакивает сидящая рядом КюРи, — Совсем уже, что ли?

Кто придумал корейский язык? Отрубить тому голову! Как же на него трудно переводить с русского! Весь он какой — то, заковыристый, с острыми углами, шипящий, бубнящий носовыми звуками… Я не перевёл Макаревича на корейский. Просидел до полчетвёртого, в итоге — ноль. Подъём в моей «казарме» в шесть пятнадцать, …а — а, изверги! В глаза как песка насыпали, спать хочу, хочу спать!

А это что ещё за чудо такое? Наливаю в кружку йогурт, а он стекает по стенкам и растекается по столу, а внутрь — не попадает! Невесомость, что ли? Да вроде — сижу, не летаю…

— Ай, чего ты делаешь?! — кричит КюРи, — Совсем уже, что ли?

Открываю оба глаза. Вот чёрт! Поставил стеклянную кружку дном кверху и удивляюсь — чего йогурт внутрь не попадает? Ну, я идиот! Зачем сидел столько? Нужно было всё ещё в час ночи бросать, раз не получается. Не — е, упёрся, решил кому — то, что-то доказать. Ничего не доказал и не выспался.

Глубоко вздыхаю, смотря на лужу на столе. Хорошо — скатёрки на нём нет, голая столешница.

— Извините, — говорю я, — сейчас уберу.

— Ты во сколько вчера легла? — спрашивает меня ИнЧжон.

— Где-то около четырёх, — говорю я, вставая со своего места и направляясь на поиски тряпки, которая должна быть где-то у раковины.

— Ты нарушила распорядок дня! — сообщает мне ИнЧжон, — Мешала всем спать. И сегодня не сможешь работать. Опять из-за тебя придётся повторять одно и то же по десять раз!

Стоя ко всем спиной у мойки, я пожимаю плечами.

— У меня был приступ творчества, — говорю я, беря тряпку и поворачиваясь.