Владимир Свержин - Все лорды Камелота

Собратья поверженного вновь устремились в атаку, пытаясь, должно быть, воспользоваться секундной паузой. Это был явный просчёт. В отличие от сэра Эгведа их уровень владения оружием не способствовал подобной резвости. Плечо одного из них немедленно окрасилось кровью, наносник шлема второго стал напоминать лисовскую переносицу.

Кто знает, как долго бы продлился этот неравный бой, когда бы пришедший в себя рыцарь чёрного сокола не встрепенулся, заметив, что я связан боем с двумя противниками, и не погнал коня, спеша воспользоваться моим невыгодным положением. Не тут-то было!

В тот миг, когда мой клинок завершал свой траурный путь, отделяя голову от плеч предпоследнего драбанта, Годвин, похоже, начисто забывший о мече, висевшем у него на поясе, выскочил из леса и помчался наперерез принцу Гвиннеду. В одной руке юноши была толстая деревянная рогуля – явно первое, что подвернулось ему под руку, а в другой – пучок бледно-зелёной травы. По всей видимости, заметив коварную атаку сэра Эгведа, он бросился мне на помощь. Но видит бог, лучше бы он этого не делал, мне бы, во всяком случае, было спокойнее.

– Чёрт! – прохрипел я, со всего маху нанося удар клинком плашмя между ушей лошади моего противника. – Я иду, Годвин!

Со стороны леса вдогон оруженосцу уже мчался Лис с обнажёнными мечами.

– Куда тебя понесло, едрить твою налево!

Принц Гвиннед поравнялся с юношей, взмахнул мечом и… вылетев из седла, распластался на земле. Мне тяжело описать, что произошло в этот момент с конём валлийца. Я только заметил, что бывший овидд сунул в морду животного свой букет, и скакун, встав на дыбы, изогнулся так, будто внезапно решил поймать свой собственный хвост.

Принц, повернувшийся в сторону, противоположную повороту коня, не удержался в седле, за что непременно был бы наказан штрафными очками на турнире и приступом необузданной ярости сейчас, на безвестной лесной поляне. Как говорится, если боги хотят кого-то покарать, они отнимают у него разум. Эгвед, рыча, вскочил на ноги, взмахнул мечом, горя желанием снести голову дерзкого юнца, но тот змеёй ушёл под меч, лёгким, почти незаметным движением подсекая неказистым оружием колени рыцаря. Тот вновь оказался на земле, опять попытался подняться, но деревянная развилка, ударив в горло принца, вернула его в прежнее положение.

– Браво, мой мальчик, браво! – я подъехал к поверженному сэру Эгведу и насмешливо поприветствовал его высочество. – Поздравляю, милорд, вы пленены моим оруженосцем Годвином. Лис, забери-ка у благородного сэра оружие, а то ему опять, не дай бог, придёт в голову им размахивать. Кстати, Годвин, конь, доспехи, оружие – это всё твоё. Я только тебя прошу, оставь принцу его гербовую котту. Клянусь честью, твой герб будет куда как славнее этого. Да, кстати о пленных, – внезапно вспомнил я, оглядываясь, – там у меня недобитый драбант должен валяться.

– Ага, валяется! Сейчас! – хмыкнул Лис, стягивая локти пленника за спиной тугим узлом. – Ты бы видел, как он бежал! Мне показалось, шо ежели б у него во время погони между ногами лошадь не болталась, мы бы его хрен догнали.

– Ладно, – махнул рукой я. – Убежал, так убежал. Самое время пожелать доброго утра его преосвященству и возвращаться обратно.

– Это невозможно, милорд, – печально покачал головой Годвин. – Мы не найдём пути обратно. Мы в Зачарованном лесу.

Мы с Лисом невольно переглянулись, пытаясь осознать смысл услышанного.

– Где?

– В Зачарованном лесу, – печально вздохнув, повторил Годвин, указывая рукой на то место, где ещё совсем недавно бушевала схватка с драбантами принца Гвиннеда. Никаких тел, всего несколько минут тому назад живописно разбросанных по поляне, не было и в помине. На их месте, пробиваясь ветвями сквозь рукава доспехов и утолщаясь на глазах, тянулись древесные ветви.

– Дела, – прошептал Лис, заворожёно следя за тем, как лопаются кожаные ремешки, связывающие между собой пластины доспеха, и те звенящим дождём осыпаются вниз. Шлем со смятым наносником, венчавший ещё тонкую вершину ближайшего дерева, покачнулся то ли от порыва ветра, то ли движимый неведомой силой, и, сорвавшись под собственной тяжестью, упал на землю. Звук падения, отчего-то невероятно жалобный, привёл меня в чувство.

– Не стоит здесь задерживаться. Наверняка отсюда должен быть выход.

– Конечно, – кивнул оруженосец. – Только никто не знает, где он. Как никому не известно, где в следующий миг будет проходить граница Зачарованного леса. Разве вы не знаете? – парнишка недоумённо посмотрел на Лиса. – Вы же сами рассказывали Кархейну об этом.

– Да мало ли что я кому рассказывал, – оглядываясь по сторонам, пробормотал Рейнар. – Значит, с обратной дорогой кранты? Ладно, поборюкаемся, прости господи. Ну шо, Капитан, – он кивнул на архиепископа Кентерберийского, привязанного к лошади, – будем этого кентавра делить пополам или так оставим?

– Конечно, делить! – возмутился я, беря себя в руки.

– Ну, тогда я пошёл отвязывать святого отца. – Мой напарник шагнул вперёд и оглянулся. – Я вот только не знаю, как сообщить его преосвященству, что, невзирая на его присутствие на этой земле, она таки да, зачарованная. А впредь, Годвин, предупреждать надо!

– Я пытался, – сконфузился юноша. – Но вы меня не послушали.

Сквозь кору ближайшего к нам дерева с немалым трудом пробилось лицо, имеющее довольно малое сходство с человеческим. Оно состроило глумливую гримасу, повращало глазами и произнесло заговорщицким тоном:

– Жареные до желтизны ежи хороши от изжоги. – Сообщив эту животрепещущую новость, лицо как ни в чём не бывало втиснулось назад в ствол. Вернее, втиснулось наполовину, поскольку заметило пролетающую мимо пчелу. В тот же миг изо рта говорящего древесного нароста выстрелил длинный зеленоватый язык и, сбив жужжащее насекомое в воздухе, скрылся за корявыми губами.

– Мыши мешают – шуршат, шумят, шалуны, – с этими словами лицо спряталось в древесном стволе окончательно.

– Господи, что это было?! – возмутился вконец обескураженный Лис. – Почему оно разговаривает?

– Не знаю, – покачал головой Годвин. – Может быть, какой-то древесный дух. Здесь много всякого странного, так что лучше держаться вместе. Тем более что далеко не все существа в Зачарованном лесу так же миролюбивы, как это.

Лис вновь вопросительно посмотрел на меня.

– Так что, может, архиепископа лучше не развязывать? Дёрнет ещё куда-нибудь со страху.

– Надеюсь, нет, – покачал головой я. – Не всю же жизнь он был архиепископом. Наверняка какая-нибудь нянька рассказывала ему в детстве о полых холмах, зачарованных лесах…

– Ну, как знаешь. Освобождаю под твою ответственность.

Лис зашагал к идиллически пасшейся на поляне лошади с преосвященным Эмериком на спине.