Александр Тамоников - Клад тверских бунтарей

За такую вот вольную жизнь, за добычу, которая отнималась у тех же купцов, мужики готовы были биться смертным боем.

К Пурьяку подъехал Брыло и доложил:

— Все готово, Козьма, и тут, и за рощей.

Вожак шайки указал на небо над лесом и сказал:

— Видишь, поднялась птица? Значит, ее спугнули. А кто мог это сделать? Правильно, московская дружина. Скоро она и обоз, идущий из села, будут на месте. Можешь быстро мужикам передать, что ратники московские, когда их предупредили о нашем отряде, надсмехались, хвастали, что на куски всех порубят за пару минут. Это раззадорит наших людей.

— Понял. Я двинулся. Ты здесь будешь?

— Да. Коли что, подам знак.

— Добро. — Брыло отъехал.

Пурьяк спешился, завел коня за деревья, надел ему на морду мешок, привязал к сосне и вернулся на место, откуда было видно все пространство между Черным лесом и Гнилой рощей.

Аким Фомичев старался вести обоз наравне с дружиной, пусть и по другой дороге. Вначале у него это получалось. Но он слишком уж раскомандовался. Другие мужики ревниво отнеслись к назначению молодого холопа начальником над ними и все делали спустя рукава. Где Аким требовал притормозить, они, напротив, стегали лошадей и ускорялись, а где надо было идти быстрей, замедляли ход. Оттого торговый обоз обогнал царскую дружину и вышел к роще раньше той.

Кривому пришлось подать сигнал на атаку, иначе обоз миновал бы рощу и вышел на открытое пространство. Разорять его там, на виду у царской дружины, было бы невозможно.

Разбойники выскочили из рощи на конях, с саблями, шестоперами, топорами. Они с ходу сбили с седел трех всадников охраны и изрубили их, не имевших никакой защиты. Фомичев, ехавший впереди, успел только развернуть коня. Он тут же получил мощный удар шестопером по голове, отчего та разлетелась на куски.

Мужики в телегах тем паче не смогли ничего сделать. Они даже сабли не достали. Их порубили там же, рядом с товаром. Нападение вышло быстрым, разгром — скорым.

Все же без шума не обошлось. Его услышал передовой дозор царской дружины, состоявший из трех ратников, облаченных в латы. Старшим среди них был Нестор Птаха. Он остановился, поднял руку. Дозорные разъехались по сторонам, основной отряд и группа прикрытия тоже заняли оборону.

К старшему дозора подъехал воевода и спросил:

— Что такое, Нестор?

— Шум подозрительный с той стороны рощи. Он только сейчас утих.

— Как считаешь, что это могло быть?

— Точно не знаю. Но похоже на то, будто там драка была.

— Свара между местными?

Старший дозора пожал плечами и проговорил:

— Это вряд ли. Не стоило им ехать сюда, чтобы выяснять отношения. Это можно было сделать и у селения.

— А может, зверь?

— Вроде как крики человеческие были.

— А не почудилось тебе?

— Сейчас уже и не знаю.

— А что впереди?

— Да вроде все спокойно.

— Ну так и вставать нечего было. Меченый не дурак, не станет выходить на царскую дружину. Сидит в своем болоте да боится, как бы ратники государевы тропу его тайную случаем не заметили.

— Да, воевода.

— Ну так вперед!

Эта остановка произошла в двадцати саженях от засады. Разбойники, высланные Брыло на прикрытие тыла обоза, находились напротив отряда и слышали разговор воеводы со старшим дозора. Мужики только усмехнулись при этих словах самоуверенного и высокомерного царского воеводы. Они и не таких брали.

Отряд двинулся дальше. Вскоре по лесу разнесся залихватский свист. Ратники на мгновение оторопели. Тут-то и вывалились из леса разбойники. Царский отряд — это не мужики из села. Воины быстро пришли в себя, заняли оборону вокруг телег.

Но и противник их оказался не простым. Разбойники готовились к нападению, были хорошо вооружены. Поначалу они атаковали дружинников с двух сторон, с флангов от леса и рощи, имея в руках копья. Тем пришлось отбиваться от заостренных длинных наконечников.

Не всем это удалось. Слетели с коней двое ратников. Подняться они не успели, получили удары шестоперами, которые оглушили их. Воинам пришлось разорвать круг, дабы усилить фланги. Разбойники орудовали копьями и шестоперами так ловко, что еще трое дружинников оказались на земле и тут же были добиты.

Воевода оказался чуть в стороне от своих людей. На него тут же налетели разбойники и оттеснили от дороги к лесу. Кузнец отчаянно бился сразу с тремя лешими и пропустил удар бердышом. Шлем лопнул, надвое раскололся череп. Воевода повис на коне, который одурел от запаха крови, рванул через кусты прямо в трясину и заржал, прося помощи. Но мучился он недолго. Болото быстро поглотило его.

Лишившись воеводы, ратники решили прекратить бой за обоз и предприняли попытку прорыва назад. Это была их роковая ошибка. Они налетели на группу прикрытия тыла банды, одновременно подставили спины основным силам Меченого. Исход схватки был предрешен.

Разбойники били ратников шестоперами. Они помнили наказ вожака насчет того, чтобы крови было как можно меньше. Нескольких дружинников бандиты взяли живьем.

Пурьяк крикнул помощнику:

— Короба в телеге! Там еще и сума должна быть. Заберите все это и тащите в лес, на наш остров.

Разбойники сняли с телеги четыре короба, взяли суму и поволокли все это в стан.

Тут же из-за рощи показались телеги, с которых стекала кровь. На всех возах рядом с рулонами холста лежали изуродованные трупы мужиков из Дубино. Кривой помнил наказ вожака и действовал в полном соответствии с ним.

Телеги торгового обоза разбойники бросили у леса, трупы швырнули в болото. Убитых, раненых и пленных ратников царского отряда они отправили туда же прямо в доспехах, забрав лишь оружие и коней. Не прошло и часу, как с торговым обозом и царской дружиной было покончено. Банда хитрыми тропами ушла в Черный лес.

К Пурьяку подъехал Брыло и сказал:

— Вот и все, Козьма. Ты и сам видел, что дело прошло по твоей задумке.

— Видел. Хорошо сработали. Короба и суму забери к себе в землянку. Никого к ним не подпускай до моего особого указания. Ни единого человека, Игнат!

— А коли народ станет спрашивать, что в коробах?

— Скажешь, добыча, которую я, как обычно, передам купцам на продажу.

— Понял.

— Ладно, я на починок. Встретимся.

— Удачи, Козьма.

— Тебе того же, Игнат.

Брыло ушел в лес.

Пурьяк обходным путем, сделав большой крюк, приехал на починок. И тут же всю округу накрыл ливень. Прорвало-таки тучи. Василий едва успел до начала ненастья поставить коней в стойло. Пурьяк зашел в дом и сел на скамью, сильно уставший, но довольный.

Подошла жена и спросила:

— У тебя все в порядке, Козьма?

— Да, Любава.

— Нагреть воды, чтобы ты обмылся, или баньку растопить?

— Принеси-ка мне лучше вина хлебного полную чарку да грибочков соленых, опят.