Джон Шеттлер - Падшие ангелы

Макрей посмотрел на нее, увидев намного больше, чем она полагала. Он сунул руку в карман кителя, с удивлением нащупав записку, которую получил по «Черной линии» несколько дней назад, насчет неизбежной атаки на «Принсесс Ройал» в Персидском заливе. Он понял, что он все еще в этой белой форме! Все летело, одно за другим, у и него так и не нашлось времени сменить ее на обычную синюю. И он стоял, внимательный и достаточно проницательный, чтобы понять, что она скрывала то, что ей очень хотелось рассказать. И единственная большая тайна в жизни этой женщины находилась прямо здесь, за сдвижной панелью в другом конце комнаты, подумал он.

— Это опять чертов красный телефон?

Она посмотрела на него, поджав губы.

— Опять какой-то звонок, верно? Что это, Елена? Какие-то государственные вопросы? Премьер-министр? Королевский флот достаточно участвовал в делах Короны последнюю тысячу лет. Что, Господи, происходит? Да, они помогли нам «Железным Герцогом», но мы не должны им за это ноги целовать.

— Это нечто большее, — сказала она, прежде, чем спохватилась. — И это долгая, очень долгая история, Гордон.

— Да, я понял это с того дня, как ступил на этот корабль. Что это, Елена? Что такого в этом красном телефоне?

Она опустила голову, положив руку на лоб, и глаза ее остекленели. Напряжение последних дней было вынести тяжело, и ей нужен был сон. В голове внезапно вспыхнул такой же свет, как и в сердце. Она представила, что расскажет ему все, откроет все двери и впустит его, наконец. Затем с ней случилось то, что случалось с женщинами на протяжении многих поколений, когда у них просто не оставалось возможности пересечь последнюю невозможную пропасть между мужчиной и женщиной, который давно были привязаны друг к другу, но так и не могли преодолеть проклятие запретной любви.

Она упала в обморок.

— Елена! — Макрей заметил, как у нее подкосились ноги и быстро двинулся вперед, подхватывая ее. Он легко поднес ее к ближайшему дивану и мягко опустил. Ее глаза снова открылись, взгляд был рассеян, но на лбу выступил пот, словно в знак теплоты момента.

— Тебе нехорошо, — сказал Макрей. — Потеряла сознание. Сейчас принесу воды.

Он поднялся, подошел к бару и вернулся со стаканом ледяной воды. Протянув большую руку, он придержал ее за голову, пока она сделала глоток. Затем она закрыла глаза, покраснев от смущения, но все же ощутила, что только что перепрыгнула огромную пропасть, разделяющую их.

— О, Гордон… — Слабо сказала она. — Если бы ты только знал то, что знаю я…

— Да что же это? Это касается этой ситуации на Каспии? Да, я знаю, что у тебя есть какая-то выделенная линия, и правительство время от времени полагается на тебя в особых делах. Я все понимаю. В свое время ты сделала им много одолжений, почему же еще они направили «Железный герцог» прикрыть нас? И в чем большой секрет на этот раз? Ты хочешь, чтобы я направил людей к «Анатолию Александрову», да? Зачем? Правительство что-то пронюхало? Что на этот раз попало под хвост премьеру?

Она улыбнулась.

— Нет, — сказала она, снова ступив за край запретной правды. — Правительство тут не при чем. Ни Уайтхолл, ни Даунинг-стрит десять не имеют к этому никакого отношения.

— А кто тогда? Хотя бы дай мне понять прежде, чем я отдам приказ. Можем ли мы выполнить эту задачу? Да, можем, но, скорее всего, потеряем хороших людей, не говоря уже о Х-3. Скажи, почему «Фэйрчайлд инкорпорейтед» должна лезть в эту кабацкую драку? Скажи мне, и я переверну для тебя землю и море. Ты знаешь это, хотя я все эти годы таился в темноте, укрываясь за капитанскими нашивками. Мы не должны говорить об этом, потому что… Ты знаешь правила. Я подарил бы тебе мир, если бы смог, но ты женщина, любить которую чертовски тяжело…

Господи, подумал он. Я сказал это вслух.

И она услышала это сразу, услышала то, что сама хотела сказать ему в течение многих лет. И сделал то, что удивило его, хотя в данной ситуации для нее это было естественно — коснулась его лица ладонью, с тоской во взгляде и выступившими слезами на глазах.

— Гордон Макрей… — Начала она.

Слова пришли к нему сами, на старом языке, который он все еще знал и любил.

— Tá sé níos fearr chun iarracht a dhéanamh ná mar a súil, — сказал он. «Лучше попытаться, чем надеяться». Затем он сделал что-то, что удивило его самого еще больше — подался вперед и поцеловал ее…

Капитан Макрей получил свой ответ, хотя еще долго сидел, пытаясь понять, что это означает. Вскоре после этого лейтенант Райан, возглавлявший группу на Х-3, получил приказ. Они стояли на стоянке аэродрома Бузачи к северу от Форт-Шевченко, наблюдая как группы технического обслуживания завершили заправку машин и убрали заправщик. Это был небольшой аэродром, с единственным ангаром и заправочной станцией и единственной асфальтовой полосой. На запад, к Каспийскому побережью и поселку нефтяников, вела тонкая тускло-бурая дорога. Три гладких Х-3 стояли на полосе, словно хищные птицы. Они были единственными летательными аппаратами на аэродроме. Хотя Райан знал, что его человек постоянно ведет наблюдение при помощи радара одного из вертолетов, он заметил, что продолжает с тревогой поглядывать на север.

Русские, подумал он… Они атаковали и потопили «Принцессу Ирэн». Надеюсь, мы хорошо разбили им лицо. Поступали сообщения, что у них имелась целая дивизия с частями усиления на казахской границе, готовая к немедленному броску. Если они все же перейдут границу, это будет означать, что у них будет воздушная поддержка, и они точно будут знать, где находится каждый аэродром в регионе. Чем больше они стояли на полосе, тем больше он ощущал себя уязвимым и горел желанием погрузить своих людей на Х3 и отправиться домой. Пока с ним не связался капитан Макрей с «Огня Аргоса» [17] У них же есть по пулемету и по два контейнера с НАР на каждом вертолете… Это ж конец всей российской армии, что за мандраж на пустом месте? Это не считая гранатометов с подкалиберными снарядами… Наверное, есть и ПЗРК системы Гатлинга .

— Что же, — сказал он, ощущая, как его ирландская кровь бурлит. — Лезем в драку, Томми. — Второй пилот Том Уикс проверял один из турбовинтовых двигателей ближайшего Х-3. — Похоже, после инцидента в Черном море, кому-то шлея попала под юбку.

— Какую еще юбку? — Спросил Уикс. — У ее светлости есть ноги, но она никогда и никому не дает на них посмотреть. Всегда носит брючные костюмы.

— Ты это о генеральном директоре, или как?

— Я? Да ни в жисть, — улыбнулся он. — А что у вас, лейтенант?

— Не могу сказать, что я это знаю, — сказал Райан. — Мы, ирландцы, все такие Мы никогда не знаем, чего хотим, но всегда готовы сражаться за это до смерти.

— Фэйрчайлд ирландка? Я думал, чистокровная британка.