Джон Шеттлер - Падшие ангелы

Энрайт не был доволен эти делом. Он все еще собирался взглянуть на Токийский залив, а теперь оказался вынужден душиться в этой лодке, со всей ее роскошной системой кондиционирования. Слишком много потных обезьян. Эта проклятая система должна была исправить проблему, но от нее стало только хуже. Он так и записал в судовом журнале: «установка системы кондиционирования воздуха ухудшила, а не улучшила обитаемость корабля». Это бы не имело особого значения, если бы они могли идти в надводном положении, но по какой-то причине в приказе особо подчеркивалось, что они должны были следовать к целям исключительно в подводном положении, всплывая только для плановых проверок обстановки радиолокаторами. Задачей было обнаружить три русских корабля.

Он вытер лоб носовым платком и посмотрел на лейтенант-коммандера Л.Дж. Бернарда, стоявшего за перископом. Порядок состоял в том, чтобы следовать на перископной глубине, всплывая для проверки обстановки радаром каждые тридцать минут. Затем они должны были уйти на большую глубину и следовать за любыми обнаруженным целями. В данный момент они проползли мимо восточного побережья Хоккайдо и теперь находились примерно в 20 милях к северо-востоку от острова Шикотан. Всплывая, они видел вдали длинные серые силуэты южных Курильских островов.

— Опять помехи? — Спросил Энрайт Бернадра о необычных показаниях, обнаруженных во время последней проверки обстановки.

— Частота и импульс не совпадают ни с одним японским радаром, — ответил Берндард. — Прекратились пять минут назад. Фиксируем импульсы. Похоже, там кто-то шумит.

— На сонаре ничего, только гул вдали, который мы считаем шумами целей.

— Было также предупреждение о тайфуне. Мы видели что-то похожее два часа назад, повреждений нет. Тем не менее, шторм может создать немало проблем.

— Вот о шторме я бы не беспокоился. Я слышал, что из-за него церемонию в Токио могут отложить, и это замечательно. Я хотел бы оказаться там — мы все это заслужили.

— Так если японцы сдались, почему они ведут противодействие?

— Потому что, лейтенант-коммандер, мы теперь ищем не японцев. На этот раз это русские.

— Неужто? Тогда это тоже не имеет смысла. Тем не менее, на сонаре что-то есть, сэр. Мы просто не можем разобраться за этими помехами. Нам нужно всплыть и осмотреться радаром.

Энрайт посмотрел на часы и кивнул.

— Хорошо, — сказал он, пожимая плечами. — Выпустить две дымовые шашки и всплывать. Может быть, радар поможет разобраться в этом бардаке.

Спустя несколько минут лодка всплыла, и вскоре они обнаружили на радаре три объекта. Один из них был опознан как «Гато» благодаря системе «Свой-чужой», два других опознаны не были. Один из них был воздушной целью, приближающейся с севера, второй — надводной. Затем надводная цель исчезла с экрана сразу после того, как появилась.

Энрайт поднялся на рубку, чтобы осмотреть объект в бинокль, но то, что он увидел, было не похоже ни на какой летательный аппарат, который он видел прежде. Он двигался медленно, время от времени вообще словно зависал, а затем снова двигался. Что это, черт его дери?

Он не собирался торчать посреди быстро рассеивающейся дымовой завесы, дабы узнать что-либо еще. У него был пеленг на цель, так что он приказал быстро погружаться и занимать новый курс на северо-восток вместе с «Гато». Короткий сеанс связи подтвердил, что «Атуле» также находилась поблизости, к западу от «Гато».

— Что-то там точно есть, — сказал он Бернарду. — Самое странное, что я когда-либо видел. Что же… У нас есть трое злых ребят на правильной позиции для рывка на север. Так и поступим. — Это было ошибка, о которой он мог бы пожалеть, но приказ был приказом, так что он приказал изменить курс на пять градусов и двигаться вперед.

Торпедист «Атуле» Дон Суини укладывал личные вещи в брезентовый мешок, когда раздался сигнал тревоги. Он просматривал свои награды, думая о возвращении домой в Иллинойс. Одной из них был «Священный орден Золотого Дракона», полученный им 8 июля, когда лодка пересекла 180-й меридиан, находясь в японских водах. У каждого из них был такой, но для солдат, собирающихся домой, он мог быть очень важен. Это могло обеспечить ему Медаль за Победу во Второй Мировой войне на Тихом океане, которую он получит, как только они вернуться в порт. Она бы смотрелась очень красиво вместе с нашивкой торпедиста. По крайней мере, именно так он рассказывал почти всем на лодке последние три дня.

— Эй, Суини, — сказал его товарищ Пол Данн. — Убирай это дерьмо и давай на пост. Ты что, не слышал тревогу?

Они спешно бросились на свои посты, с удивлением заметив, что расчеты уже готовят передние аппараты, словно бой был неизбежен.

— Эй, что тут у вас? — Спросил Суини. — Мы что, с кем-то столкнулись?

— Да кто его знает, Суини. Просто помоги запихнуть эту 21-дюймовую балду в трубу. Они обнаружили что-то на радаре, так что у нас есть работа. Понял?

— Да е-мое, — запротестовал Суини. — Разве война не закончилась? Я думал, япы уже поняли, что мы их разбили.

— Это не япы. Ты что, не слышал? Это русские, и мы идем на них, или они идут на нас. Разницы нет. Так что давай торпеду в аппарат!

— Подводная групповая цель, Ка-40 наблюдает визуально и сонаром. Помечаю как «Альфа-один», «Альфа-два» и «Альфа-три», — Тарасов координировал действия с «Адмиралом Головко» и вертолетами в режиме реального времени.

Карпов резко развернулся, все еще разрываясь между Николиным, передающим сообщение американцам, и происходящим на посту гидроакустика. Теперь это была не одна цель, а три. Молчание американцев обрело смысл, по крайней мере, в его понимании. Если их единственным ответом после масштабной демонстрации его огневой мощи было попытка атаковать его скрытными подводными лодками, то американцы были более глупы, чем он себе представлял. И он был намерен сообщить им о том, что знает о них, совершенно недвусмысленно.

— Это зашло слишком далеко. Тарасов, Ка-40 уничтожить одну цель по вашему усмотрению. Если они не хотят слушать, следует начать говорить на другом языке.

«Другим языком» стала сброшенная Ка-40 авиационная самонаводящаяся торпеда АПР с водометным реактивным двигателем. Она упала в воду и захватила цель — случайно выбранную Тарасовым подлодку «Атуле» — и направилась к ней. Имея скорость 43 узла и вероятность попадания 90 %, она не подвела.

Несколькими неделями спустя японский мальчик Кендзи Акиро увидел в волнах прибоя к северного побережья Хоккайдо что-то ярко-оранжевое. Прилив подбросил это к берегу и он поспешил подобрать это прежде, чем море потребовало бы это обратно. Он с любопытством осмотрел изображение желтого дракона на оранжевом фоне в окружении, как ему показалось, плетеной веревки. Символы, едва читавшиеся на промокшей бумаге, выглядели странными и совершенно незнакомыми.