Владимир Поселягин - По прозвищу Адмирал

К счастью, при облаве моя шлюпка осталась не замеченной. Лётчиков английских взяли, их четверо оказалось, а не трое, как я видел, под конвоем к дороге повели, но судя по тому, что облава не закончилась, есть ещё летуны, и их ищут. Хм, а ведь я так под англичан могу сработать в случае нужды. Уничтожу пост, например, мне пулемёт бы пригодился, а подумают на них. Это идея.

Чуть высунувшись из-за ветвей, я взглядом проводил спины солдат. Тут вплотную к реке подходил лес. К счастью, как я и думал, шлюпку не заметили, слишком хорошо она была мной замаскирована. И в это время один из солдат резко обернулся, видимо, почувствовал мой взгляд. Я сам такой, чуйка развита — будь здоров. Я отвёл глаза: нельзя так пристально рассматривать противника, тут я ошибку допустил. Передёрнув плечами и немного постояв, солдат побежал нагонять своих. Вот так-то. Хм, кстати, на себе я тоже чувствовал чужой взгляд. Со спины. Вот только за спиной у меня была пустая река и дальний противоположный берег. Странно, вроде раньше чуйка меня ни разу не подводила. Откуда тут присутствие чужого взгляда?

Подождав ещё немного, я покинул укрытие и, сделав полукруг по лесу, полный круг река не давала, осмотрелся: немцы ушли. Я поправил маскировку на шлюпке, делая её более идеальной, и рванул к Щецину. В этот раз мне никто в лесу не повстречался, и я благополучно добрался до окраины города. Как и думал, к наступлению темноты едва успел. Стоянку частных яхт и разных прогулочных судов охраняли хорошо. На мой взгляд, даже слишком. В охране было трое, сразу видно — фронтовики-ветераны. Причём калеченые. У одного ноги не было, у другого — руки, а третий контуженный: прежде, чем, заикаясь, что-то сказать, долго тряс головой. Вооружены обычными армейскими карабинами «маузер». Тот, что без ноги, сидел у небольшой сторожки у края пристани, двое других иногда ходили проверяли подотчётное имущество. Ответственные какие!

До этой стоянки я добрался вплавь, по берегу не дошёл бы, обнаружили бы, народу хватало, да и военных тоже, офицеров особенно, видимо, тут какая-то часть стояла или штаб. А поступил я просто: нашёл на берегу высохшую корягу с торчащими в разные стороны ветвями. Столкнув её в воду, всё с себя нацепил на неё и стал толкать, подгребая. Во умора, коряга против течения плывёт. К счастью, это не привлекло внимания, уже стемнело, реку плохо было видно, так что, хорошо поработав руками и ногами, я добрался до стоянок, сразу прикидывая, что брать, что из наличного мне подходит. Первое: судно не должно иметь водоизмещение больше тридцати тонн, это максимум. Второе: оно должно быть морским, подходящим для Балтики. Третье: скоростным с небольшой осадкой, от полумера до метра. Но мера эта — снова тот максимум, черту которого переходить я не хочу, а на скорости осадка меньше становится, и, как бронекатера в эту войну, я смогу проскочить на максимальной скорости над минами, не потревожив их. План такой был. Вот под это и нужно выбирать катер.

Тут не только моё, но и внимание немцев привлекло тарахтение мотоциклетного движка, и на пирс выехал офицер, он мелькнул в свете фонаря, вроде морской офицер. Звание я не рассмотрел. Подрабатывая ногами, чтобы корягу не снесло течением, продолжая покачиваться на мелких волнах метрах в пятидесяти от крайних яхт, я наблюдал за дальнейшим. Офицер поставил своё транспортное средство на подножку и, что-то сказав охране, которая сразу успокоилась, направился по мосткам мимо других яхт к одной красавице. Не скажу, что та стояла отдельно, но взгляд она изящными обводами привлекала. Что-то в ней было такое стремительное, скоростное. Я, кстати, тоже её приметил, ещё когда прошлой ночью тут на шлюпке проплывал. Кроме неё ещё два неплохих катера было, но один вроде речной, мне не подходит.

Действия офицера не могли не заинтересовать меня, он явно готовил эту небольшую яхту к выходу. Более того, подкатил грузовичок с двумя солдатами, именно солдатами, а не моряками, и те стали носить на катер ящики, сумки, баулы, несколько чемоданов, ещё какие-то канистры. Всё спускалось внутрь, за этим офицер внимательно смотрел и командовал солдатами. Заправка катера, как на заказ, была проведена полная. Судя по запаху, что донёсся до меня, двигатель у катера дизельный. Хотя нет, тот завёл, прогревая, и рокот двигателя раздваивался, значит, их там два. Потом солдаты уехали, офицер при свете внутри катера чем-то занимался, возможно, раскладывал всё так, чтобы было удобнее, а я, подталкивая корягу, направился к пирсу. Вещи свои и оружие я не намочил, да ещё всё сверху комбезом своим чёрным прикрыл, так что, подведя, привязал эту корягу к столбу пирса и по небольшим плашкам в виде скоб поднялся на пирс, где, по-пластунски, сжимая в одной руке пистолет, а в другой нож, стал красться к катеру. За собой я тащил чехол, в нём тоже было оружие. Подкравшись к катеру поближе, я подтянул чехол и достал арбалет с парой болтов. Мой наган с глушителем улетел с остальными вещами в Москву, я остался без тихого оружия, а в охотничьем магазине увидел луки, очень профессионально исполненные, и арбалеты. Если лук я взял один, как сувенир, то арбалетов — три. Большой, поменьше и маленький. Вот сейчас я с помощью «козьей ноги», таким специальным зарядным устройством, натянул очень тугую струну и вставил болт. Без этой «козьей ножки» я бы все пальцы себе ободрал и не факт, что смог бы зарядить.

Дальше я не колебался и действовал быстро. Время не резиновое. Через окно стрелять не стал, моё же имущество будет, где замену найду? Но когда офицер через проём выглянул, видимо собираясь выйти на корму, которой тот стоял к пирсу, то я спустил тетиву, и болт, пробив ему голову насквозь, куда-то улетел. Судя по стуку, дальше в опору воткнулся, под сторожкой, в которой охранники сидели. Один вышел на шум, осмотрелся и вернулся. Я метнулся к яхте, сбежал по сходням на палубу и нырнул внутрь судёнышка, сразу выключив свет. Демаскирует. Потом вытащил офицера на палубу. Снял с него всё ценное и положил тело у борта. Потом от него избавлюсь. Теперь охрана не даст мне незаметно увести яхту, хай поднимет, хотя видела только две трети её, остальное было скрыто корпусами других яхт, ведь она в прямой видимости от них стояла в ряду таких же. У некоторых яхт и катеров был свет в иллюминаторах, откуда-то доносилась музыка.

То, что офицер является владельцем яхты, я сомневался, как-то не тот уровень. Нет, он мог быть сыном богатых родителей, в Германии это обычное дело, вот только поведение, мимика указывали на то, что он подчинённый и выполнял приказ. Это было видно и в том, как он на яхте хозяйничал, как солдатами командовал… Не-е, точно, для кого-то из начальства готовил. Значит, стоит ждать появления хозяина катера, причём, если офицер так поспешно готовил яхту к отходу, возможно, тот прибудет в ближайшее время. Да и снасти, которые готовил офицер, я осмотрел. Неизвестный мне владелец яхты явно собрался на ночную рыбалку. Между прочим, яхта имела имя: «Графиня Ольга».