Владимир Поселягин - По прозвищу Адмирал

Маршрут движения я подобрал так, чтобы запутать поиски, а вдруг кто из темноты видит, как я иду по волнам, и держит связь с «землёй». Тут попробуй что разгляди в темноте, сплошная мгла. Вон, нос врезается в волны, и вся палуба уже мокрая. Да и качает прилично. Что-то мне погода совсем не нравится — низкие дождевые тучи закрыли луну, волны высокие, ветер усиливается. Неужели снова непогода? Ну вот не могла она сутки подождать?! Я за это время давно до Ленинграда добрался бы, а дальше — Нева и остальные реки-озёра. К счастью, они с середины лета проходимы, откинули противника, не мешают речным перевозкам. Вот и я проскочу, главное, до своих добраться. А погода что-то мне действительно не нравится.

— В моей каюте барометр же висит! — вспомнил я.

Закрепив штурвал, чтобы катер продолжал идти вперёд, переваливаясь через волны, я по блестящей хромированной лестнице спустился с верхней рубки, открыл дверцу-люк, это чтобы брызги воды не залетали в нижний коридор к каютам, и скатился вниз. Стрелка барометра упала. У-у-у, буря надвигается. Надо побыстрее до острова добраться и укрыться у его берегов в защищённом месте. Яхта моя, конечно, для моря, но серьёзный шторм не переживёт. Я надел дождевик с капюшоном, ещё не хватало, чтобы продуло. Заскочив по очереди к адмиралу и генералу, напоил их, но еды не давал. Дёниц ещё ничего, а вот генерала укачать успело, зелёный весь. Точно мне всю каюту уделает. Если испачкает всё, сам мыть будет, иначе я ему конечности отстреливать буду. И это не шутка, я уже сроднился с яхтой. Подумав, я принёс ему ведро, если перегнуться через край койки, то попадёт. Намекнул ему, какие кары получит, если каюту испачкает.

Вернулся в рубку и осмотрелся: всё та же мгла и высокие волны с барашками. Холодно стало, как северный ветер задул. Да и дуть он стал сильнее, переходя в штормовой. Ещё и дождь пошёл. Я стал всматриваться в мглу. Остров уже где-то близко должен быть. Что плохо, я бы сказал отвратительно, прожектором не воспользуешься. Это будет фактически провалом побега.

Подтянув карту, я осветил её фонариком, осматривая контуры острова, и посмотрел на компас. Течение и силы ветра я учитывал, значит, правильно иду, скоро остров должен быть. А вот прожектором всё же придётся воспользоваться, потому как в такой темноте могу запросто выскочить на камни берега. Надеюсь, из-за ливня свет прожектора не рассмотрят, а если и увидят, на меня не подумают.

Изредка включая прожектор, я перешёл на малый ход. Где-то через час, когда я уже потерял надежду, решив, что всё же проскочил остров, впереди смог рассмотреть громаду берега и буруны на камнях. Так как ветер был встречный, я заметил, что волны стали мельче, и дуло не так сильно, поэтому ещё скинул скорость, почти остановившись. Резко выкрутил штурвал и, дав газу до полного, ушёл от берега метров на сто и стал двигаться вдоль него. Что хорошо, я сразу подошёл к подветренному берегу, значит, тут и нужно искать убежище. Поглядывая на карту, я искал подходящую бухточку. Их с южной стороны острова было три, но у одной, самой большой, рыбачье поселение, и появляться там по известным причинам мне не хотелось.

Прожектор помогал слабо, а сверкнувшая молния осветила вокруг всё довольно прилично, ударив своим ветвистым копьём в воду совсем недалеко от катера. Светлый, благодаря известняку, берег хорошо прорезался по левому борту, позволив мне рассмотреть как бухту, так и строения на берегу. Более того, в бухте у пристани я увидел «шнелльбот», силуэт знакомый, спутать трудно. На берегу и вокруг никого не заметил, в такую непогоду на открытый воздух никто не выходил, все укрывались, где могли.

Подумав, я неожиданно для себя повернул в бухту, входя в её спокойные воды, и направился я к боту. Спокойные — по сравнению с бушующим морем. Вахтенных снаружи не было, прожектор был выключен, и, честно говоря, в темноте подходить к его борту было очень опасно, могу врезаться, но тут сериями начали бить молнии, что и позволило мне, подойдя, перепрыгнуть на бот и пришвартовать судно. Почти сразу откинулся один палубный люк, видимо, услышали шум швартовки. Выстрелив в немца из парабеллума, я скользнул к люку и, спрыгнув вниз с двумя пистолетами в руках, тут же перерезал доступ к арсеналу. Стрелять я начал сразу, потому что немцы постоянно лезли. Так и стрелял, сменив магазины, пока не положил всех. На борту оказалось шестеро моряков, остальные, видимо, на берегу непогоду пережидали, на что я и надеялся. Пробежав по боту и дострелив одного подранка, занялся делом. Такой захват конечно же авантюра, но ничего не могу с собой поделать, мне нужно топливо. Нашёл его быстро и, поглядывая на берег в редкие теперь молнии — выстрелов никто так и не слышал, ха, да гром грохота куда сильнее! — и прокинув шланги, я стал заливать дизтопливо в баки яхты, монотонно работая рукоятью ручного топливного насоса. Их на боте вместе со шлангами нашёл, я знал, где они должны храниться. И насос, и шланги я планировал взять с собой.

Стрелка топливного датчика уже давно на нуле была, я шёл на последних каплях солярки и, если бы не свернул в бухту, встал бы с заглохшими двигателями, и кто знает, куда меня унесло бы, ветер от острова был. Так что моё решение ограбить «шнелльбот» на топливо было не только из-за отчаяния, но и оттого, что другого выхода не было. Или так, или никак. Когда баки заполнились, я обыскал боцманскую, то помещение, где нашёл насос и шланги, и довольно закивал: три канистры, пригодятся. В две залил дизтопливо, а третья была с машинным маслом. Пригодится. Канистры убрал в кладовку яхты.

Только после этого я наконец занялся шлюпкой. Следуя за мной, она заметно осела, значит, тент воду плохо держал, но, что странно, всё ещё находилась за кормой. Я и не думал, что она столько продержится, всё же речное судно. Нож при мне был, если бы на дно пошла, перерезал бы канат, но лодка путь выдержала, пусть и чудом. Подтянув шлюпку, я частично снял тент и стал откачивать насосом воду. Насос электрический, тоже трофей с бота, а подключил его к сети катера, штекеры подходили. Выкачав воду, я снова натянул тент.

Пока немцев нет и тревога не поднялась, нужно этим пользоваться, трофеев на боте хватало, но я сначала посетил своих пассажиров. М-да, зря я ведро поставил и карами грозил. Снайпер недоделанный: ведро чистое было, и вонь стояла ещё та. Поругавшись, омыв его и дав попить, проверил адмирала и сводил его в гальюн. Потом перебрался на бот и начал собирать всё, что мне пригодится, — штурманские карты и измерительные инструменты. В оружейке покопался. Два МГ и несколько ящиков патронов уволок. Других карабинов не было, видимо, у команды на берегу.

Дальше оставалось ждать. А не мог я покинуть бухту, сейчас это смерти подобно. Одно было ясно: тревога поднимется раньше, чем уляжется непогода, пошлют кого проведать команду на боте — и всё, его я перехвачу, немцы забеспокоятся пропажей, пусть не сразу, и дальше только уходить останется.