Земовит Щерек - Республика - победительница (Rzeczpospolita zwycieska)

Международная ситуация после победы над Германией и при "сонном состоянии" Советов пока что не самая паршивая. Польша сделалась важной частью крупного международного союза по обеспечению безопасности с приличными и модернизируемыми по ходу вооруженными силами.

Но имеются и минусы. Напряженные отношения с еврейским населением; совершенно трагические – с украинским, сложности с развитием послегерманских территорий и хозяйствованием на них. То же самое касается и Восточных Кресов – все так же там царит нищета, а планы выравнивания Польши А и Польши В остаются чистой воды теорией, так как ни у кого нет толковой идеи относительно того, а как это выравнивание осуществлять.

Провинция развивается, но она все так же остается – по европейским условиям – бедной и отсталой. Более или менее качественные дороги соединяют поветовые города, а деревням остаются грунтовки в выбоинах, летом в пыли, весной и осенью – покрытые слоем грязи. Но улучшение настает. В деревне улучшается образование, проводится мелиорация, рекомендуется образование сельскохозяйственных кооперативов, начинается строительство фабрик в провинции, чтобы крестьяне могли там работать без необходимости переезда в города.

Опять же, взятые после войны кредиты нужно начинать выплачивать, а дл бюджета это огромные трудности. Даже если эти кредиты были выданы под низкий процент.

ПЛОХИ ДЕЛА В КОЛОНИЯХ

Колониальное приключение альтернативной Республики на Мадагаскаре ничем хорошим закончиться не могло.

Мадагаскар был неурожайным, доходов приносил мало, а кроме того – ему ужасно надоело быть чьей-либо колонией. Так что до восстания местных сторонников независимости было рукой подать.

Уже вскоре после начала колонизации вспыхнул первый бунт польских переселенцев, которые не могли вписаться в мадагаскарские условия и желали вернуться домой. Голод им, правда, в глаза не заглядывал, поскольку (в целях поддержания престижа) Польша поставляла основные пищевые продукты, но вот интересных для себя перспектив колонисты заметить никак не могли. Если не считать людей с по-настоящему твердыми характерами и парочки хватких бизнесменов, которые и в новых условиях чувствовали себя словно рыба в воде, большинство поляков желало возвращаться на родину.

Варшава понятия не имела, что делать. Ситуация была курьезной: горстку польских колонистов защищали несколько тысяч польских солдат. От знаменитого "колониального сырья" особой выгоды тоже не было: да, в Гдыню через Суэцкий канал направлялись грузы ванили и пальмового вига, кофе и ягод личи, ильменита и традиционных африканских изделий (на которые какое-то время в Польше даже царила мода), но баснословных прибылей все это не приносило. Покупательная способность польского общества не была слишком высокой, а торговля с остальным миром даже не покрывала расходов по управлению островом. В Польше образованный при МИД Департамент Колониальных дел, равно как и Морская и Колониальная Лига становились на голову, чтобы каким-либо образом обосновать смысл польской колониальной великодержавности, организовывались широкомасштабные акции, в ходе которых выискивались желающие выехать, безработных в городах и седах уговаривали поискать счастья в польской колонии.

Колонисты, пускай и немногочисленные, как-то находились, вот только условия на Мадагаскаре мало кто мог выдержать. Колониальная администрация уже перестала успевать обеспечивать им хотя бы базовые условия для проживания. Где-то через год после первого, вспыхнул второй бунт колонистов, которые ворвались на территорию сада, окружающего резиденцию польского губернатора в Новом Кракове. Если бы не решительные действия конной полиции и армии, которые начали угрожать применением оружия, губернатора, как и было обещано, повесили бы на фонаре. Польские колонисты были в отчаянии и требовали организовать транспорт, чтобы вернуть всех домой.

Мальгаши глядели на все это с изумлением. Престиж колониальной администрации упал чуть ли не до нуля.

Тем более, что, несмотря на официально декларируемой поляками привязанности к наследию Морица Бенёвского, который мальгашей уважал, за что те объявили его королем. Польские колониальные власти считали коренных обитателей острова недолюдьми, не имея понятия о том, какой мелочи не хватило, чтобы сами они очутились в таком же положении в случае проигрыша в войне. Мальгаши, тем временем, народ, обладающий собственной традицией государственности и перечнем повелителей-королей, который могли бы наизусть учить их дети, в 1947 году (точно так же, как и в действительной истории) начали антиколониальное восстание.

Бои шли по всей стране, и повстанцы овладели большей астью острова. Польская армия с помощью французов кроваво подавило бунт. После длящихся целый год чудовищно тяжелых сражениях победили европейцы, в основном, благодаря техническому преимуществу: повстанцы, несмотря на временные успехи, не имели ни малейшего шанса против пулеметов, истребителей Коршун и танков 4ТР, потому что именно таким вооружением располагали поляки на Мадагаскаре. Польша справилась с восстанием именно так, как это было принято в европейских колониях по всему свету. Пленных и заключенных расстреливали, осуществляли показательные казни. Предводители восстания были повешены. Одним словом – все было сделано именно так, как в реальной истории сделали французы.

А город Фианаранцуа переименовали в Шмиглице.

Польская пресса, которая в течение года продолжения войны не убирала с первых страниц сообщений о боях на Мадагаскаре, праздновала польскую викторию в первой в истории колониальной войне Республики. Вновь вышли чрезвычайные издания журналов и газет. О войне даже нчали снимать фильм.

Но после войны польские колонисты перестали прибывать на остров. А тем, которые на Мадагаскаре остались, срочно захотелось возвращаться. Часть из них и так выехала самостоятельно: в основном, в Южную Африку, Австралию, Южную Америку и США.

Так что выходило, что польские солдаты стреляли в мальгашских повстанцев совершенно напрасно. Что вся эта польская колониальная война была кровавой ошибкой. Ведь никто, если не считать польской прессы и Морской и Колониальной Лиги Мадагаскара не хотел, включая и польское правительство, для которого остров был, попросту, все время требующим расходов источником хлопот. Ну да, в "колонию" еще выезжали энтузиасты, молодые люди, желающие пережить экзотическое приключение, записывались в колониальные отряды, и все время случалось, что пропагандой обманывались бедняки, которым нечего было терять, и которые желали изменить свою судьбу – но таких людей было слишком уж мало.