Андрей Величко - Фагоцит

Ну, а после этакой разминки мы перешли уже к обсуждению более интересного вопроса. Я поинтересовался:

— Тебе не кажется странным поведение Шелепина в отношении Королева? Шурик вплотную занялся космосом, получил все сведения о болезнях Королева, но до сих пор в этом направлении не делает ничего. И Косыгин не предлагает мне встретиться с Сергеем Павловичем на предмет посмотреть, нельзя ли его подлечить.

— Да чему ж тут казаться? Все предельно ясно. Оба прекрасно понимают, что с прекращением работ по Н-1 Королев не согласится никогда, и с отказом от попыток высадиться на Луне первыми тоже. А так как такое решение еще не принято, и его принятие пока под вопросом, то Королев, возмутившись, сможет ему помешать, ведь его поддерживает Устинов. Вот, значит. Алексей с Александром и решили — пусть лучше события идут естественным путем. Причем в конце года Косыгин, скорее всего, демонстративно попробует что-нибудь предпринять, но только тогда, когда пить боржоми будет уже поздно. Он осторожный человек и наверняка захочет иметь какие-то оправдания перед тобой. Хрен же тебя знает — ты хоть и не Антонов, но вдруг тоже озвереешь, узнав о смерти Королева? А Шелепина под рукой как назло не окажется, вот ты и сорвешь зло на Алексее. Кстати, если соберешься, лучше позови меня. Я до сих пор храню его код доступа, да и сам процесс у меня проходит техничней. Гораздо быстрее, клиент почти не мучается.

— Это ладно, но делать-то ты предлагаешь что?

— Ничего. В смысле, ничего не предлагаю. Это твое время и твоя страна, моей она была давно. Тебе и решать, что скажешь, то и буду делать. Хватит, мне до сих пор стыдно вспоминать, как я там сорвался на Шелепина.

— Да ты особо не расстраивайся, положительные стороны в этом тоже были.

Тем временем во ВНИИ-100 сделали эскизный проект лунохода. В отличие от коллеги из антоновского прошлого, этот был четырехколесным и имел форму не ночного горшка, а прямоугольного ящика. Солнечные батареи раскладывались сверху на все четыре стороны. Места крепления манипуляторов находились посередине, так что эти руки могли разворачиваться как вперед, так и назад. Правда, мое предложение сделать их на электрических сервоприводах понимания среди инженеров не встретило. Мне сказали, что тут лучше подойдет гидравлика, в проектировании которой у них уже есть немалый опыт. А в качестве мотора для гидронасоса можно использовать такой же движок, как и для колес. Кроме всего прочего, такая конструкция позволит сделать манипуляторы настолько мощными, что при их помощи луноход сможет выбираться из ям, как вездеход «Мальчик» из повести Стругацких «Страна багровых туч». Против такого аргумента я, естественно, возражать не стал, хотя в гидравлическом варианте манипуляторы получались на полкило тяжелее каждый. Более того, пообещал поддержать в верхах предложение коллектива ВНИИ назвать луноход именно «Мальчиком».

Но вот колеса мне решительно не понравились. Одно уже сделали в натуральную величину, и я, повертев его перед глазами, спросил:

— Вроде в цеху есть большой ящик с песком? Давайте сходим туда.

Придя в цех, я вручную, сильно нажимая, прокатил колесо туда и обратно, сунул его сопровождающему меня разработчику и вопросил:

— Догадались?

— Простите, что именно вы имеете в виду?

— Неужели непонятно? Товарищи, поймите — этот луноход будет первым! След, оставленный им на лунной поверхности, войдет в историю. Его фотографии сразу окажутся во всех газетах, а потом их будут десятилетиями, а то и веками печатать в учебниках. И вот попробуйте с этой точки зрения посмотреть на то, что ваше колесо оставляет на песке. Это же след какой-то сколопендры, а не аппарата, воплотившего в себе гений великого советского народа! Где внушительность и брутальность? Даже запоминаемости — и той нет. Как можно, глядя на эти хаотические полоски, рассуждать о всемирно-историческом значении свершившегося события?

Самое интересное, что мою речь люди восприняли вполне серьезно и пообещали в кратчайшие сроки обдумать и произвести необходимые изменения. Ну, а мне было пора грузить соседей в «Волгу» и возвращаться в Москву.

Косыгин наконец-то обратился ко мне заказом на подбор материалов о динамике цен на золото и котировок акций компаний, перечень которых он мне вручил. И спросил, нет ли в будущем каких-либо изобретений или технологий, на которых можно быстро и без особых затрат подзаработать валюты.

— Она нам очень нужна. — сообщил он. Как будто я сомневался.

— Мне вообще-то тоже не помешает.

— Время от времени обещаю вам премии чеками сети магазинов «Березка». Платить проценты не могу.

— Да я не про это, для луноходов все из будущего не притащишь, кое-что придется закупать здесь. Изобретения, говорите, технологии… боюсь, не получится. Просто потому, что на патентах вы много не заработаете. Есть, например, такая игрушка, кубик Рубика называется. Ну сделаете вы его, запатентуете, но и идею, и конструкцию быстро слижут пиратским образом, как вы сами много чего слизываете. А развернуть производство, да так, чтобы вышло быстрее, лучше и дешевле, чем на западе, вы не сможете. Так что не стоит овчинка выделки, хотя лично вам я могу один кубик принести. И есть еще одна причина, по которой я не хочу заниматься подобными вещами.

— Какая же?

— Воровать нехорошо. Ладно там у финансистов и биржевых спекулянтов, у них сам бог велел, но изобретатели в подавляющем большинстве приличные люди. А мы их обворуем, как какие-нибудь бессовестные гады.

— Э… вы серьезно?

— Да, конечно. А вы не знали? Действительно ведь нехорошо получится, особенно учитывая столь незначительную прибыль. Но есть путь, на котором можно действительно неплохо подзаработать, причем не вступая в сделки с совестью. Я вообще-то не против, но не за такие же мизерные деньги! В общем, вы что-нибудь знаете о рок-музыке? Обороты там скоро начнут исчисляться сотнями миллионов долларов.

Я постарался сделать значительное лицо.

Косыгин удивится.

— Какая такая музыка? Эти, по которым моя дочь с ума сходит… как их. «Жуки»? Я их даже слышал. Бренчат что-то невразумительное, стучат по барабанам, как зайцы, вот и все.

— Но их музыку пока еще идеологически вредной вроде не объявили? Вот и хорошо, сдавать назад не придется. Потому что в том прошлом это было одним из эпичнейших провалов советской пропаганды. Молодежь слушала битлов и восхищалась ими, а со страниц газет и с экранов телевизоров ей косноязычно бубнили о кризисе культуры загнивающего капитализма. По-моему, именно с антибитловской компании и пошла присказка «да, гниют, но до чего же красиво!». Причем идеологией-то там на самом деле и не пахло. Как по-вашему, кто в Советском Союзе самые богатые люди? Композиторы-песенники! Теоретически им капает с каждого исполнения их песен. Даже в ресторанах. Вот они и поняли, что, если допустить свободное знакомство советских людей с творчеством «Битлз» и «Роллинг стоунз», то исполняемость их «шедевров» упадет в разы. И, значит, сумели как-то отстоять свою точку зрения перед руководством партии.