Александр Афанасьев - Стальное поколение, ч. 2

— Куприянов — молодой ростовский чекист в черных американских очках с фарцы, с черного рынка пожал молодому армянскому чекисту руку, козырнул старшему — приказано вас сразу в здание доставить, там переводчик нужен.

Так и есть...

— Прошу сюда...

Андранян по хозяйски прошел к распахнутой двери Волги. Мкртчяна пригласили в РАФик. Все правильно — начальник есть начальник, подчиненный есть подчиненный, путать их нельзя...

Тронулись. Покатились по бетонке. За спиной — остался самолет, выходящие из него люди наверняка матерились на начальство, которому Волги к трапу подают. Вообще, в последнее время «начальство» все больше становилось объектом народной ненависти.

— Гостиницу заказали?

— Все в лучшем виде, в Ростове.

Андранян кивнул. Крайний раз, как он тут был — его в милицейскую поселили. И это при том, что все гостиницы — на оперобслуживании, любого директора за считанные минуты прижать можно — тут б...., тут азартные игры на деньги, каталы катают, командировочных раздевают, тут еще чего. А сейчас — хорошо, проявили уважение...

Прошли ворота. У ворот стоял бронетранспортер.

— Усиленное?

— Так точно, который день уже...

— Москвичи лютуют? — сочувственно спросил Андранян

Молодой хотел что-то сказать, но осекся.

— Оказывают помощь... — нейтральным тоном сказал он

Лютуют... Интересно — в самой то Москве понимают, как они всем надоели, а? Тянут деньги, раздают свои дебильные указания, приезжают — кум королю, сват министру. Неужели не понимают, что к людям уважительно надо? Нет, наверное, не понимают. И хорошо, что не понимают. Чем больше ненавидят Центр — тем лучше...

— Сколько этих... — перевел разговор на дело Андранян — трое?

Он сознательно сказал неправильную цифру, чтобы у местного была возможность его поправить. Азы оперативной психологии.

— Двое, товарищ полковник

— Колются?

— Не очень. Нам переводчик нужен — во. Без него и очняк не проведешь, ничего не проведешь.

— У вас же есть сотрудники.

— Да... москвичи тут... Вызвали одного — говорят, какой он армянин...

— Понятно. А так... оперативная обстановка?

— Да спокойно все. А как не спокойно — весь город перекрыли раз? Который день уже — с утра до ночи...

— Ростов — ворота на Кавказ...

— И не говорите, товарищ полковник.

Волга — пронеслась по чистой, вымытой поливалкой улице, остановилась у четырехэтажного, сталинского ампира здания УКГБ.

— А чего не к парадному... — поморщился Андранян, видя, как Волга подъезжает к входу ХОЗУ, черному.

— Да, понимаете, товарищ генерал приказал вас сразу — вниз. Машина будет, за вещами присмотрим, не переживайте...

Это было неуважение — но Андранян промолчал.

С улицы закрылись ворота.

— Нам туда, товарищ полковник

Андранян без задней мысли вылез из Волги. Сзади — вылезали из РАФика. Дверь здесь была старой, рассохшейся, наверное, осталась с того времени, как было построено это здание.

Местный — открыл дверь, резко отшагнул в сторону — в лицо полковнику глянул пистолетный ствол.

— Руки! Стреляю на первое движение.

— Чего?! Ты...

Но из здания, из темного подвала — как тараканы лезли, а сзади крутили Мкртчяна. Тот — крепкий малый, спортсмен — вырывался и кричал по-армянски...

Его — полковника государственной безопасности — обыскали, отняли все, вплоть до шнурков на ботинках. Отняли удостоверение... в КГБ удостоверение считалось чем-то святым, утеря удостоверения влекла за собой немедленное увольнение из органов — и если местные решились отнять удостоверение — значит приказ с самого верха идет. Оставалось только понять — с какого верха, и что это вообще такое. Не может быть, чтобы у местных были улики, достаточные для задержания полковника государственной безопасности. Санкцию на задержание секретоносителя такого уровня — должна была давать Коллегия КГБ, задерживать должна была Главная военная прокуратура и следствие по нему — должна была вести тоже она. Если в одном территориальном управлении будут вот так вот хватать... посланников другого — тут черти что начнется, и этого не допустят.

Провокация?

Его втолкнули в камеру и заперли, она была большой, и тут был стол и стулья — это наверное, была не камера, а помещение для допросов. Полковник посмотрел наверх — так и есть. Лампочка не защищена решеткой, в камере такого не будет никогда. Может провоцируют? Разбить лампочку, вскрыться [27] Вскрыть вены, покончить с собой .

Нет. Не могут. Задержали полковника КГБ из соседнего управления, он в камере покончил с собой... тут головы у всего руководящего состава полетят. Просто идиоты. Или решили немного подстраховать себя — мол, не в камеру сунули, а на допрос.

Но мы еще посмотрим, кто тут идиот. Сыворотку правды не посмеют, а вот чистосердчное — хрен им...

— Хрен вам! — громко сказал полковник по-русски.

Слушают? Ну и пусть слушают...

Еще за все ответят...

За спиной — хлопнула дверь. Андранян повернулся и... едва не упал в обморок. На пороге — стоял «московский варяг», полковник Попов, живой и здоровый. Он смотрел на него, и в его глазах не было ничего, кроме лютой, звериной злобы...

Он шагнул вперед — и конвоир захлопнул за ним дверь. Андранян в ужасе попятился... но за спиной была холодная стена.

Стенка...

Ровным шагом — Попов прошел к столу, с грохотом отодвинул тяжелый, колченогий стул и как-то неуклюже сел. Андранян понял, что москвич, ранен. Рука точно сломана — вон, на перевязи, что-то еще и с ногой... и с лицом.

— Садитесь, Андранян — сказал он

Полковник остался стоять.

— Садитесь, Андранян.

— Вот уж нет...

Москвич пожал плечами

— Не хотите, как хотите. Можете и стоя. Вам известно, в чем вас обвиняют?

Андранян презрительно скривил губы

— Кто обвиняет? Ты что ли? На тебе самом — обвинение в убийстве висит. Ты сам — с розыска то еще не снят.

Полковник Попов поднял взгляд на задержанного. Белая кайма у губ и страшный, почти как у мертвеца взгляд.

— Полковник Андранян, в настоящее время вы находитесь в следственном изоляторе города Ростов на Дону. Вам предъявляются обвинения в убийстве, государственной измене, террористическом акте, контрабандных операциях, незаконных валютных сделках. На протяжении многих лет, начиная как минимум с одна тысяча девятьсот семьдесят седьмого года — вы участвовали в деятельности антисоветской подрывной организации, имея целью отторжение Советской Армении от Советского Союза, и образование независимого государства Армения с капиталистическим строем. Именно вы — смазали дело по взрывам в московском метро, представив действия организации заговорщиков как акт одиночной, малочисленной, изолированной группы. Именно вы — организовали события в Сумгаите, в частности через своего агента, которого вы завербовали с целью освещения негативной среды, уголовника Григоряна. Именно вы и такие как вы — организовали комитет КРУНК и через него вступили в связь с французской разведкой.