Василий Звягинцев - Дальше фронта

Но самое главное, о чем Уваров не собирался говорить ни с кем, – это его личная стратегия в независимо от его воли сложившихся обстоятельств. Не прост был граф, очень не прост.

Даже верископ, исследованию на котором подвергся поручик из захудалого гарнизона, не смог распознать его до конца. Что в очередной раз подтверждает несовершенство программы. Ну ведь не боги же, в конце концов, разработавшие ее Бубнов и Ляхов.

Основные черты личности, нравственные доминанты, психологическую устойчивость и прочие характеристики, по которым определялась пригодность человека к предложенной службе, аппарат выявил и описал вполне достоверно. И инициатива у Уварова присутствовала, и отвага, моментами запредельная, и едва ли не патологическое самоуважение, заставлявшее хвататься за кобуру пистолета при малейшем намеке на оскорбление, от кого бы оно ни исходило.

Интеллект, на полсотни пунктов выше, чем предполагалось образованием и должностью, который он, наученный горьким опытом, наловчился скрывать (в отличие, кстати, от того же Ляхова, который оным бравировал).

Очередной слабостью проекта «верископ» была незначительная на первый взгляд тонкость. За пределами некоторого граничного показателя «IQ» [74]вступал в силу все тот же «принцип неопределенности». То есть человек с коэффициентом выше 150 обладал степенью свободы принятия решений, программой не учитываемой. Еще проще – он умел поступать парадоксально по отношению к собственному характеру и установкам базовой личности. А поскольку его собственное подсознание не видело здесь противоречия, то и верископ его не фиксировал.

Конкретно – полученный Уваровым урок, как на предыдущей службе, так и уже в «печенегах», заставил его сделать вывод, ровно противоположный тому, на что рассчитывало начальство.

Граф просто-напросто счел, что если старшие командиры вправе так поступать с ним, то и он им ничем особенным не обязан. Присяге – да, долгу – тоже, а вот означенным личностям – уже нет. Торопливое присвоение чина уже ничего не изменило.

Все последующее Уваров рассматривал исключительно через призму собственных интересов.

Его убрали из Варшавы – зачем?

Сделали заместителем, а может быть, даже серым кардиналом при Ляхове – для чего? Ляхов ему, кстати, очень понравился, и служить с ним в предписанной должности он был готов. Поскольку видел здесь и собственный интерес. А вот когда командира внезапно отозвали…

Что, если это – очередная подстава? Сумеешь, господин штабс-капитан, справиться – молодец. Орденочка или двух – не жалко. Сгоришь – туда и дорога.

А вот этого Уварову совершенно не хотелось.

Лучше уж действовать по собственной программе. В которой главное – не позволить себя использовать втемную , сделать пешкой, то ли проходной, то ли убойной.

А значит, думать нужно не только в чисто военных категориях, но и физических, если придется – и в мистических тоже.

Вот входит в задачу такой пункт: добравшись до конечной точки маршрута, включить передвижной хроногенератор на выход и осуществить, возникнув из ниоткуда, пробный рейд по тылам противника.

Все просто, понятно, исполнимо. С военной точки зрения. А научной? Что произойдет, если, выйдя на исходные, случайно окажутся включенными сразу два генератора, с антеннами, направленными в разные стороны?

Предполагается, что возникнет просто второй портал, позволяющий войскам из «точки стояния «Б» (боковое) перейти в точку «Н» (нормальное). Вроде бы логично – иным же путем, «поверху», так сказать, из Москвы или Бреста в Радом не попадешь.

Но! Уваров никуда не выбросил свой листок с чертежом. Пусть два левых сектора графика – это то боковое, где они находятся сейчас. А два правых? Боковое со знаком «минус», и реальное тоже с минусом. Что, если второй включенный генератор забросит именно туда?

Это может означать что угодно. Вызвать любые последствия. Например, попадание в еще более боковое по отношению к уже имеющемуся. Или перемещение по оси прямого, в прошлое или будущее. Или то и другое сразу. Возможно, так и случилось с Ляховым – Тархановым.

Они добавили свой импульс к выданному генератором и отлетели почти на год назад. Слава богу, что сумели вернуться.

А то вообще случится короткое замыкание времен. Что это может значить наглядно? Вдруг при двух одновременно открытых порталах возникнет сквозняк времени? Подобного Уваров и вообразить не пытался, но само название ему понравилось. Что-то есть в нем такое – загадочно-величественное, готическое.

Но быть сдутым этим сквозняком , как пушинка с рукава, граф не хотел. У него имелись другие планы.

Пользуясь правом, предоставленным Ляховым, Валерий связался с Бубновым. Изложил ему плоды собственных размышлений и возникшие сомнения.

Инженер заинтересовался. Похвалил за пытливость. И прекратил разговор, сославшись на необходимость кое-что посчитать, а это дело не пяти минут. И даже не того же количества часов.

Уваров, положив трубку, подумал, что как раз к нему имеет отношение старая присказка, что один дурак способен задать вопрос, на который не ответит тысяча умных. И вот пока умные все-таки не ответят, он зря рисковать не будет. Даже обычную противотанковую мину «Теллер» не рекомендуется разбирать, если двадцать раз не проделал это с макетом. А уж тут-то не банальная жестяная тарелка, тут о мировых константах речь идет. А пока…

Штабс-капитан, стоя по пояс в башенном люке, приказал водителю потихоньку трогаться. В направлении трехметровой заводской ограды, построенной, наверное, еще в начале прошлого века. Судя по вложенному под целлулоидную крышку планшета плану, ближайшие цеха относились к производству легкого стрелкового оружия.

Здесь выпускались пистолеты «ВиС-Радом», довольно талантливая вариация на тему знаменитого «Кольт-1911», несколько серий автоматов и ручных пулеметов, боевые и охотничьи самозарядные карабины.

По преимуществу продукция завода шла на экспорт, удовлетворяя потребности слаборазвитых стран в недорогом и надежном оружии, а также радуя многочисленных любителей антиквариата.

На тех же принципах было поставлено и артиллерийское производство. «Традиционность – простота – надежность». Это как с паровозами. В условиях любой экономической катастрофы, когда остановятся электростанции и нефтеперегонные заводы, короли дорог позапрошлого века, которым нужны только вода, уголь (или даже дрова), смогут поддерживать связность великой державы от океана до океана сколь угодно долго.

Производимое здесь оружие идеально подходило для иррегулярной армии инсургентов, лишенной ремонтно-технической инфраструктуры, необходимой для обслуживания оснащенной гораздо более совершенной техникой российской армии.