Сергей Плотников - Техническое Решение [СИ]

Эмблема МЧС на киле машины — вот что заставило парня напрячься. Сорвать с аэродрома в такой момент могли только дежурный борт, а для этого требовалась очень веская причина. И не степной пожар — что он может сделать живущим на острове? Может, эпидемия? Несмотря на тёплую ночь, княжичу стало зябко.

С пилотами пообщаться не удалось — гидроплан доставил подростков и сопровождающих до ближайшего крупного аэропорта под Астраханью, высадил пассажиров и немедленно взлетел. Сами пассажиры, впрочем, даже постоять на медленно нагревающемся под летним южным солнышком бетоне не успели — через десять минут они уже садились в другой самолёт, в этот раз пассажирский среднемагистральник одной из частных авиакомпаний. Удобные кресла, холодные напитки — это вам не на «чрезвычайном» борту ютиться на откидных сидушках вдоль стенок фюзеляжа. Кроме того, наконец-то объявили конечную точку маршрута: летим домой, в Рудногорск. Большинству одноклассников этого хватило, чтобы откинуться на спинки кресел и продолжить столь грубо прерванный сон. Большинству, но не Кириллу.

Молодой Радищев парнем был внимательным. Не удивительно — ведь его этому специально учили. Тренировки адепта Второго Пути (глупо выбирать Первый Путь и работать над телом, когда для тебя главным инструментом по жизни всё время будут мозги, правда?) научили в том числе и просматривать собственные воспоминания, свежие и не очень, и подмечать увиденные, но не замеченные детали. А детали были такими: кроме их группы никто по взлётному полю не метался, да и изменения плотности движения авиатранспорта как-то не наблюдалось. Как-то не похоже на че-эс, даже локальную. Кроме того, если бы их эвакуировали от эпидемии, повезли бы не домой через половину страны, а в карантинный лагерь. Вывод? Вывозили только их, и причина была не в месте трудового отдыха. Значит — что-то случилось дома. Но что?

Кирилл примерно представлял себе стоимость срочной аренды пассажирского лайнера — отцу, разумеется, такая трата была не особо обременительна. Другое дело, что без особых причин вот так сорить деньгами Радищев-старший не стал бы: он и сам вполне спокойно летал рейсовыми самолётами (с малой свитой и охраной, разумеется) и ничуть не чувствовал себя ущемлённым этим обстоятельством. Это при том, что у него имелся и личный борт — для мероприятий, на которых без своих «крыльев» было не обойтись. Например, визит на приём к сюзерену или выездная сессия научной конференции… Факт, что отец не послал машину рода, а зафрахтовал свободный коммерческий лайнер, говорил только об одном: о дикой, просто невероятной спешке! Но и это ещё не всё.

Арендовать, пусть и очень срочно, пассажирский борт с пилотами — это крайне дорого, но не более того. Обычная коммерческая операция — мало ли, всякое в жизни бывает: вот понадобился самолёт прямо сейчас. Бывает. Но заставить чрезвычайщиков выделить дежурный самолёт для извоза свежеиспечённых одиннадцатиклассников — это было действо совсем, совсем другого уровня.

Согласно Конституции Великой Империи после упразднения сословных различий все подданные равны между собой. Можешь ты поставить перед фамилией титул или нет, выложить миллион-другой за красивую безделушку или зарабатываешь свой хлеб в поте лица — перед законом и государством все равны. Разумеется, в реальной жизни личные связи и состояние могут, скажем так, заметно облегчить достижение желаемых целей — чем с удовольствием пользуются некоторые не слишком щепетильные купцы. Но если торгашам желание добиться максимальной прибыли любой ценой ещё может быть отчасти простительно, то имперским князьям невместно забывать слова «честь» и «честность». Не просто так эти слова имеют один корень, не просто так на Руси закон издревле звался просто «Правда».

Именно потому, например, княжич безропотно, на общих основаниях проходил ненавистную практику — и это никого не удивляло. И если отец поступился своими принципами ради скорейшего возвращения сына и его одноклассников — должно было произойти что-то просто из ряда вон! Мысль о родных Кирилл почти сразу отбросил — случись что с его семьёй, вытащили бы только его одного. С другой стороны, в качестве причины столь поспешной эвакуации (будем называть вещи своими именами) в голову приходила только откровенно страшноватая идея о некоем происшествии в жилом квартале рядом с княжеской резиденцией — вроде взрыва бытового газа или аномально сильного пожара. Верить в такое не хотелось, потому младший Радищев весь полёт старательно изображал заинтересованное непонимание — точь-в-точь, как сверстники. И, как выяснилось, не зря.

Длинная и широкая взлётно-посадочная полоса Рудногорска с мощным диспетчерским пунктом запросто подошла бы городу раз эдак в десять больше. О том, что она предназначена для штатного приёма аэрокосмического истребителя даже в случае отказа части систем экспериментального летательного аппарата, знал ограниченный круг лиц, остальные просто радовались щедрости вложений в инфраструктуру родного края рода-владельца этих земель. И сейчас эта щедрость себя окупала. Тяжёлые и средние пассажирские борта заходили на посадку один за другим, выгружая на бетон детей и подростков разных возрастов — школьников, проходящих практику. Мысленно перемножившему сумму арендных трат на число самолётов княжичу слегка поплохело. «Может, война?» — подумалось Кириллу, но он тут же отмёл и это предположение: оповещение о внешней угрозе Родине было бы доведено Правительством и Императором сразу до всех подданных. Но тогда что, чёрт возьми, происходит-то?!

Первое, что бросилось в глаза молодому Радищеву дома — это охрана резиденции. Причём парные посты в ключевых точках несли не обычные дружинники, а парни из спецотряда в полной штурмовой экипировке: в брониках, шлемах-«сферах» и с автоматами в руках. Всё точно по чрезвычайному плану, разработанному службой безопасности княжеского рода — ни разу ранее не применявшемуся. Но, как оказалось, даже увиденное — просто цветочки на фоне происходящего в княжеских апартаментах.

Непосредственно Радищевы жили в одном из трёхэтажных каменных теремов — не таком уж и большом для шестерых жильцов и дежурной смены слуг, откровенно говоря. Почти бегом добравшись до родного дома — охрана просветила, что князь там, — Кирилл застыл, как вкопанный. Несмотря на все странности этого дня, княжич не ожидал встретить уже полгода как упорхнувшую из родительского гнезда старшую сестру. И как встретить! Бледная как смерть Ирина стояла на ногах только потому, что её поддерживали под руки двое бойцов, впрочем, она их и не замечала, огромными, заплаканными глазами глядя на отца. Девушку била крупная дрожь.