Максим Макеев - Вольные стрелки [Переделанная по результатам первого опыта версия]

Торир выполнил обещание. Ему это стоило бы руки, если бы не доспехи. Бился дед дановский самозабвенно, но был уже ранен и истёк кровью. Торир ловко подловил его на противоходе, и резким и мощным ударом всадил меч в сердце. Быстрая, лёгкая смерть в суровой битве лицом к лицу, а главное — с оружием в руках, является гарантированным пропуском в Валгаллу. Мы этого деда, кстати, сожгли. Одного из всех данов. Их весла связали, дров взяли для паровой машины, и пустили костёр по озеру. Заслужил.

А вот после битвы начались проблемы. Оружие, доспехи, запасы с лодок мы собрали. А что с самими лодками делать? Я предлагал сжечь. Кнут и Торир называли меня идиотом на местный манер, и хотели их продать. Я начал набрасывать сложности этого мероприятия — как довести лодки до торга? Где взять гребцов? Приуныли мои викинги, прям как я, когда в «Сталкера» играл — не влазит весь хабар в рюкзак, а бросать жалко. Пришлось думать. На мою голову, решение нашлось. Жадины-говядины, блин! Сплошные проблемы из-за этого! Нам сейчас самое время быстро сгонять на Ладогу и предупредить Лиса с Волком о засаде. Но нет! Мы буксировали лодки данов. Паровик работал на средних оборотах, верёвки пошли на буксировочные канаты. Двух матросов пришлось поставить на рули на трофеях. Зацепили канаты за центральный корпус нашего тримарана, чуть три раза себе не разломали лодку и дановские за малым не разбили. Медленно и печально мы двигались к Ладоге. Управлял лодкой Атли, а Кнут и Торир устроили мне разнос.

Капитан на лодке должен быть один. Даже Торир не вмешивался в управление судном, а только задавал стратегию боя. А тут я со своими паникёрскими воплями и неуместными приказами Обеславу. Вот и лупцевали меня мужики морально, за нарушение субординации. Я огрызался, указывал на то, что бой вести надо под паром. Те в ответ говорили, что не моё дело. Поспорили, поругались, поорали друг на друга. Успокоились, пошёл конструктив.

Кнут не привык к паровой машине. За время эксплуатации нашей лодки, под парусом он стал виртуозом, но двигательне часто запускал, не привык ещё. Нужна практика, чтобы Кнут нутром почувствовал, как ведёт себя судно при работе механизмов. А для этого нужны дрова и время. Теперь я назначался на должность помощника капитана и помогал ему освоится с паровым ходом.

Обсудили и сам бой. Трупов данов насчитали почти семьдесят человек, увеличенная команда была на каждой лодке. Это, кстати, объяснило их быстрый ход. На это каждый наш стрелок потратил по три-четыре магазина, по шесть пуль на одного врага вышло. И если мы такими темпами продолжим, то нам тупо не хватит боеприпасов. Надо повысить точность и эффективность стрельбы. Для этого снижать дистанцию ведения огня, подставляя себя под дановские стрелы, или тренироваться. Много, часто, тренироваться вести огонь с борта лодки на скорости и при качке — в условиях, максимально приближенных к боевым. Деревянныеучебные пули были, магазина по четыре на брата, россыпью. Вот всех их и надо расстрелять до следующего боя с максимальным тренировочным эффектом. Металлические тратить не вариант — можем не отстреляться от врагов.

По результатам совещания решиличуть переделать лодку — добавить ещё защиты для стрелков, перераспределить людей в команде, отработать совместные действия при переходе с паруса пар. Тренировки стали проводить, не откладывая дело в долгий ящик — прямо на ходу обстреливая буксируемые дановские посудины, пытаясь поразить установленные вертикально весла. Для этого ушли вглубь озера. Матросы, что управляли нашими мишенями, фиксировали попадания, я и Торир отдавали команды на ведение огня. Периодически сбрасывали буксировочные тросы и тренировались уже на скорость — проносились мимо захваченных лодок, стараясь организовать максимально точный ливень из сосновых цилиндриков со смоляными поясками. Итогом стало то, что на меня возложили ещё и обязанности «артеллерийского офицера». Я, как самый соображающий в деле использования пневматических винтовок, отдавал команду на стрельбу. Мне необходимо находиться рядом с Кнутом, фиксировать повороты и манёвры, и давать команду тогда, когда стрельба, по моему мнению, будет наиболее эффективна. И запрещать её, если вероятность попадания мала. Из-за этого путь наш был достаточно долгим, три дня убили на все, спалив в топке много дров…

На рассвете четвёртого мы погрузили Ладогу в недоумение. Представьте себе, обычный провинциальный средневековый городок. Снуют лодки и корабли побольше, народ торгует, живёт себе спокойненько. И тут на город надвигается хрен пойми чего, три связанных лодки, без вёсел и парусов, с которых валит дым. Да ещё и два драккара следуют за сим непотребством на верёвочке. Вся эта процессия наглым образом паркуется возле пристани, подтягивает буксируемые суда. А с исходящей дымом невиданной хреновины начинают спрыгивать мужики в камуфляже. Все с одинаковыми щитами, мечами, шлемами и прочим. Причём кровоподтёки на драккарах свидетельствуют о том, что они их явно не купили по дешёвке, а добыли в бою.

У местных хватило ума посчитать, сколько вёсел предполагалось на буксируемых лодьях, какой там был экипаж, и сопоставить это количество с численностью людей в камуфляже, разгуливающих по пристани. Поэтом город встретил нас притихшим, с запертыми воротами и опасливыми вопросами, мол, чего изволят господа хорошие? Господа хотели встречи с руководством. Оное явилось в лице Волка с братвой, тьфу, с дружиной и начальником штаба, то есть Лисом. Мы убрали личины, нас узнали, народ несколько расслабился. Как тут принято, Торир повёл речь о том, как тыщщи несметные данов на нас напали, а мы их одной левой раз! Потом правой — наааа! Потом ещё и ногами добавили… Волк тоже источал пафос, мужики, наши и ладожские, орали радостно, мурманы хвастались трофеями. Одним словом, обычные понты. Ну а потом, как водится, все на пир, промочить горло. Мы разве что дежурныхоставили на лодках, их сменят позже.

Мы с Лисом пошли со всеми вместе в терем на банкет, но прибыв на место, уединились, и начали обсуждать наши дела. Теперь, когда доказательства нашей «крутости» качались на речке под стенами Ладоги, разговоры вести стало проще. Трофеи оставили на утро, потом разберёмся. Надо согласовать переход ко второму этапу реализации нашего договора — обменяться информацией и продолжить геноцид данов.

Лис подтвердил всё, о чем мы договаривались до похода. Настало время определять дальнейшую стратегию. Устроились в небольшой комнате возле зала, где орали пьяные вояки, хвастаясь своими подвигами. Лис достал свёрнутый пергамент, расстелил на столе, это у него карта. Я в свою очередь достал наши карты и судовой журнал. Местный аналог премьер-министра малость окосел при виде моих записей и рисунков. Контуры берега-то он узнал, но подробности, с которыми была нарисована карта, его удивили, как и сетка координатная. Я её сделал относительно Ладоги, городок у меня вместо нулевого меридиана. Достал линейки, транспортир и начал, опираясь на карту и судовой журнал, докладывать результат похода. Кого видели, где и когда ходили, какие лодки и в каком количестве присутствуют на озере, зачем слоняются туда-сюда. Выходило, что народ на озере выжидательно притих, ожидая чем закончится торговый конфликт между словенаями и скандинавами. Потом перешли к бою с данами. Конкретики не дал, обойдясь фразой «встретили и убили», но вот информацию, что предоставил нам пленных, Лису донёс. Ждёт, говорю, вас, други мои, засада. Такие сведения Лиса не порадовали.