Максим Макеев - Вольные стрелки [Переделанная по результатам первого опыта версия]

— А я вам скажу, как ещё не воюют! Тупо не воюют! Ярослав, переводи, чтобы всем понятно было!

Ярослав чуть выдвинулся из толпы, и начал синхронный перевод.

— Вас не устраивает результат или способ его достижения? Боитесь, что за такое вас в Валгаллу не пустят? Так подумайте головой своей! Да, да, головой, а не тем, чем обычно думаете! Чести и славы ищите? А есть ли большая честь и слава, чем себя да семью свою защитить, товарищей своих!? Способ вам не люб? Не мечом славно биться, а издалека перестрелять, вас не устраивает? А луками да самострелами вы что, не пользуетесь? И сталью своей хорошей, что мы вам выдали? Вон, шли бы в бой с обычными мечами, не хотите? А доспехи зачем? По старинке бы и бились? Не хотите? Понравились цацки? А найдите мне тут теперь разницу между тем, что мы сделали, и тем что лучник добрый с оружием хорошим да в поле открытом сделать может? Есть она? Нету, сами знаете. А лучник что, в Валгаллу не попадает? А чего так? Не нужны Одину стрелки славные? Нужны, сами же про битву последнюю рассказывали для которой Один вас собирает, Рагнарек этот ваш. Там что, не понадобятся стрелки? Понадобятся. Это раз. Со способом разобрались, теперь давайте про результат.

Я перевёл дыхание. Мужики вроде чуть оклемались, даже Торир стал не таким мрачным.

— Результат добрый для вас — это к Одину в чертоги попасть, так? Так. А все битвы здесь, на земле, только отбор лучших воинов для сражения главного. Вы Одина своего дураком, я надеюсь не считаете?

Гул недовольных голосов послышался со стороны мурманов.

— Не считаете, и это хорошо. Так подумайте теперь, если воинов лучших отбирать он будет, кому предпочтение отдаст? Тому кто погиб бесславно в первом бою, когда трое на него вышли, или того кто так битву построил, что противников десяток супротив своего одного павшего упокоил? Кто оружие лучшее придумал и применил его к месту? Кто броню знатную сделал да друзей своих в неё нарядил? Кто слабость свою в силу обратил и победу одержал!? Копьём махать-то небось просто, как и в пузо остриём получить. Только нужны ли Одину-Перуну такие? Которые задачи не выполнили и сами полегли? Кому вообще они такие нужны!? — я сплюнул за борт, — Да за одного такого как вы сейчас он половину из Валгаллы выгонит! Вы знаете сколько данов было? Не знаете… Почти половина тысячи! Сорок десятков! А нас сколько? Два десятка! Каждый, я подчёркиваю, каждый из вас доблесть свою в этом бою проявил! Только доблесть та другая, не тупая, как дерево безмозглое, а умная. И доблесть в том, что вы не только врагов упокоили, но и держались крепко приказа, когда вам бой тот не нравился. Доблесть в том, что стояли крепко и строй наш стрелковый не нарушили. Доблесть в том, что не растерялись, когда бой наш не так, как думали пошёл, а зубы сжали и задачу свою выполняли! Так кому Один доверит самый опасную, трудную и ответственную часть строя в битве последней? Вам, или данам тем, что сюда пришли и сгинули? Вам, кто доказал, что не только мечом махать как дети малые прутиками может, но и с умом битву вести, или молодняку погибшему в битве первой, так и не научившись толком воевать? А командовать отрядами в той битве кто будет? Берсерки ли, что ум теряют, как кровь увидят, или командиры крепкие и стойкие, которые оружие незнакомое да строй новый за три месяца освоили и к победе пришли через то?

— Нам… — робко сказал Атли.

— Нам… — нестройный хор голосов мурманов повторил за ним.

Я вздохнул, и продолжил:

— Торир вас в битвы многие водил, сколько вы молодых да ранних потеряли, пока сюда пришли? Могли они тоже воинами славными стать? Могли, но не стали. Не уберегли себя, более опытные мечники да копейщики их сгубили. Могли они оружие лучшее придумать, для битвы последней? Могли, но не придумали, пепел их по ветру развеяли. Вот и думайте теперь, как лучше, с мечом на толпу кидаться, для славы сомнительной, или опыта в битвах набираться, да потом к Одину не юнцом прыщавым прийти, а командиром добрым и воином умным и стойким.

Мурманы зашевелились, их вроде отпустило. Торир тоже чуть развеялся, шлем снял, бороду чесать начал.

— Теперь все слушайте! Винтовки и магазины — сдать в машинное! Сами еды достаньте, воды вскипятите, завтрак будет. Потом снаряжение осмотрите, может, заменить чего надо, запас пока ещё есть. Кнут! Веди нас на прежнее место, с которого начинали мы, под парусом пойдём, дров мало осталось. Обеслав! Машины проверь, обслужи если надо. Ты, ты, и ты! Первые с оружием да снаряжением разберитесь, да отдыхать ступайте, ваша смена позже будет. Вы трое, все сдать товарищам, да на парус садитесь. Торир! Со мной, на нос. Нам не мешать! Потом отдыхать будем, сегодня ещё битва предстоит. Для данов — последняя…

Странно, но мурманы мне подчинились. И Торир тоже! Не то что забегали, но пошли выполнять приказы, сбрасывать снаряжение и оружие. Мы с вождём уединились на носу, небо продолжало светлеть.

— Торир, что думаешь?

— Старый я, — вождь смотрел на воду, ко мне не поворачивался, и после долгой паузы продолжил, — Слова твои слышу. Думаю, верно говоришь. Но принять не могу. Не моё это. Времена другие настают.

— Не о том думаешь, — надо мужика из депрессии выводить, — лучше помысли, что бы было, если бы у данов винтовки наши были. Да хоть арбалеты наши старые! Смог бы ты славу добыть, да воинов сохранить?

Торир подставил руку брызгам воды:

— Нет. Все бы к Хель ушли. Без чести и славы.

— Вот и я о чём. А если битва такая? Если одни победили, а другие лежать со стрелой в пузе остались, кто к Одину пойдёт? Неужто покойники, что даже меч из ножен достать не смогли?

— Нет. И они не пойдут. И стрелки не пойдут. Или пойдут?.. — мужик задумался, это хорошо.

— Ты меня знаешь тут дольше всех, ну, кроме рода моего. Перун у меня покровитель. Он же защитник и подмога. У вас он Один зовётся, но то просто имя другое. Как думаешь, без его воли такое, — я махнул рукой на запад, — получилось бы? Позволил бы он нам победу одержать, если бы мы против его воли сражались? Если бы не в его власти было вооружить нас правильно да план составить? Да и свет тот, которым мы данов ослепили… Думаешь, позволил бы нам он биться таким вот образом, если бы воли его на то не было?

— Нет. Раз позволил — значит, воля его такова.

— Ну вот тебе и ответ. Времена другие приходят — но то всегда так было. Раньше может воины дубинами сражались да палками всякими, теперь мечами. Что ж теперь, в Вальгаллу их не пускать, ибо меч завсегда крепче палки? Сам посуди, чертоги у бога — не резиновые, ну, не тянутся, наверно. Всех воинов славных за все времена туда не засунешь. Так как быть? Битва-то главная на всех одна. И предок твой, что копьём деревянным махал сотни поколений назад, может быть не менее славным воином чем сегодняшние. Его выгнать — других набрать? Вы-то с ним в одном строю, несмотря на храбрость его да славу сражаться даже не сможете, он может строя того не знать. И как быть?