Максим Макеев - Вольные стрелки [Переделанная по результатам первого опыта версия]

— Хитро придумано, — Торир почесал голову, — Следующий!

По одному таскали остальных вояк, крестьян на потом оставили. Второй группой оказались люди с балтийского побережья. Они добывали и возили янтарь на продажу на Ладогу. Командовали ими два брата, старший погиб, младший перед нами. В двух их небольших лодках было двенадцать человек, в живых осталось только шесть, все легко ранены. Нормальные мужики, вроде, не то что этот спекулянт. Сидят вон хмурые, отпустить даже не просят. Закончили со взрослыми, перешли на подростков-крестьян.

Те оказались из рыбацкой деревни на севере. Сами корелы, имена непривычные, как у финнов в моё время. Их даны ограбили, напали рано утром на деревню, жителей, кто убежать не успел, перебили, а этих пленили, чтобы продать как рабов. Девчонку одну жалко, самую старшую, её ещё и изнасиловать успели, и не раз. Остальных пленниц не трогали, девственницы дороже стоят при продаже. Рыбаков тоже пока связали да положили на прежнее место.

— По обычаю, что теперь с ними делать-то со всеми, Торир?

— Что в бою взято — то наше. Рабы тоже. И товар. И лодки.

— Н-да, сурово у вас тут. Тебе они нужны?

— Нет. Дома хватает. Моим может надо.

— Да блин жалко этих, мелкие которые. Что с ними будет теперь? — я всё-таки не лишился ещё остатков гуманизма.

— У нас — жить будут, да работать. Чего тут такого? — Торир пожал плечами, мол, дело привычное.

Ярослав вдохнул. Вот, точно, он же тоже раб, вроде нормально ему с мурманами. Но надо ещё подумать.

— А с купцами этими как поступим?

— Товар — к нам, самих — на весла. На Ладоге, если есть кому выкуп внести — продадим.

— Просто у тебя, однако, всё. А если нет?

— Ну так в рабство продать, если кто возьмёт, — Торир недоуменно на меня пялился.

— Может, в долг отпустим, особенно тех, с Варяжского моря? Вроде нормальные мужики.

— Будут в твоей доле добычи — отпускай, — усмехнулся мурман.

— Тоже верно, чего заранее гадать. Ладно, покормить их надо, одёжки выдать из добычи, если надо, да тоже спать укладываться. Я только пока писанину почитаю ещё раз, вдумчиво.

— И то верно, — мурман поднялся на ноги и пошёл раздавать указания.

Утром отправили Кнута с частью команды за лодками, что на озере остались, а сами устроили совет. У нас тут проблема вывоза трофеев. Лодок тринадцать, нас — двадцать. Мы даже то, что с данов сняли не довезём, много слишком. Надо искать выход. В идеале — как-то доставить все лодки до Ладоги, там сдать за любые деньги. Как это сделать — непонятно. Надо бы Лиса подключить, но до него ещё доехать надо, а это ополовинить экипаж. А вдруг ещё кто нападёт? Кто добро охранять будет? Да и пленных куча, прыснут в разные стороны и поминай как звали. Вернулся Кнут с первыми двумя лодками — думали уже на троих. Мозги плыли, аж захотелось курить. Давно у меня такого не было. Эх-х-х, был бы табак — я бы трубку сделал, как у капитана Врунгеля. Капитан Врунгель… О! А это мысль!

Идею я озвучил Ториру. Тот покривились, потом оживился, затем проникся. Да, небольшую часть заработка мы потеряем, но на фоне уже взятых трофеев, включающих десять лодок, ущерб незначительный. А развлечение после битвыбудет неплохое. Только надо где-то взять пару лодок на четыре человека каждая. Попросил Кнута взять пленного подростка и смотатьсявихдеревню бывшую. Выбрали того, что постарше казался, он ни в какую не соглашается. После пары тумаков уговорили, суровые тут способы убеждения. Сами же до обеда свезли все лодки данов с озера, приступили к разгрузке тел убитых противников. Надо их куда-то девать, а то сладковатый запах разложения уже все вокруг пропитал. Я всех нарядил в прокипячённые тряпки, чтобы не заболели, маски соорудил, и только в таком виде разрешал возиться с трупами. Тела мы вывозили на озеро и топили там, где поглубже.

Трупов было 432 человека. Именно такую цены заплатили мне даны за нападение на неприметный род на Ладоге несколько лет назад. Не сунулись бы — я бы тоже не выёживался. А так…Одним словом, кто к нам с чем зачем, тот от того и того.

Кнут из разорённой рыбацкой деревни вернулся только вечером. Пацан пленный уже не ерепенился, мрачный как туча, он тихонько пошёл к своим.

— Там все сгорело. — махнул рукой Кнут, — если кто и остался, так в леса ушли, не найдёшь теперь. Лодки две взял, как ты и просил.

От пленных послышался девичий плач. Видать, узнали, что стало с их селом. Я вздохнул, да, время дикое.

— Ладно, завтра у нас будет отдых, а вот пленным придётся потрудиться. Покормите их да пусть ложатся.

Утро было солнечным, ярким. Торир рассказал мурманам про нашу задумки, мужики оживились. Развлечений тут мало, любое отклонение от обыденности уже праздник. Пленных взрослых под такое дело тоже разбудили. Развязали их, построили, те потирали затёкшие руки и ноги.

— Так! Слушайте меня. Есть у вас шанс добраться домой, да ещё и с лодкой своей, и с частью товара.

— Ой вей! И Что таки должен сделать Самуил… А-а-а! Молчу, молчу… — затараторившего чернявого прервали лёгкой оплеухой.

— Так вот, чтобы отработать лодку да половину товара, надо донести вот это послание Лису на Ладогу, — я достал пару листочков бумаги.

На листочках были написаны наши координаты, кратко описан бой и просьба прислать людей за долю малую для перевозки трофеев. Все это было на двух языках, чтобы не подделали, на русском и словенском.

— Кто первый дойдёт до Ладоги, передаст Лису послание и вернётся обратно — тот забирает лодку, половину своего товара, и валит домой. С проигравшими состязание на Ладоге разберёмся. Вот вам транспорт, — я ткнул в качавшиеся на озере четырёхвёсельные лодки, — выход прямо сейчас. Определите, кто пойдёт, и за дело.

Пленные сгрудились, две группы мужиков обсуждали услышанное.

— А мы на двух лодках были, обе отдашь? — это с Балтики спрашивают.

— А вы обе домой довезёте?

— Не-а…

— Ну а чего спрашиваешь? Давайте быстрее определяйте гребцов, потом поесть и в путь.

— Оружие дадите?

— Копья дановские да щиты, вам хватит.

— О! Это дело! — народ оживился, жизнь налаживается.

За пятнадцать минут разобрались, кто идёт, а кто — остаётся. Покормили гребцов, дали еды с собой, вывели лодки с посланниками подальше от берега…

— Раз! Два! Три! Поехали! — мужики без суеты, мощными гребками двинули посудины на юг.

Теперь только ждать. Ну, не только, ладно:

— Господа! Делайте ставки! Первая Ладожская Регата началась! Кто ставит на то, что первым придут хазары? Так, я вижу интерес у Атли. Нет? На Балтику ставишь? Запишем.

Блин, а ведь реально весело пошло! Мурманы азартно ставили на ту или иную лодку, на разницу в приходе их обратно, да и на срок их в пути. По лагерю шли обсуждения тонкостей местных течений, ветров, погоды, способов управления на вёслах, режимов гребли. Я в этом не участвовал, только ставки принимал. У меня было занятие поинтереснее — я переписывал трофеи: