Олег Таругин - Командарм. Позади Москва

Или не придя, а, скорее, ОСОЗНАВ, кто он такой…

Земля, далекое будущее

– Что значит, накладка?! Какая еще, на хрен, накладка, при вашем-то уровне подготовки?! Вы ведь утверждали, что точка переноса рассчитывается чуть ли не до долей секунды и фиг знает скольких знаков после запятой и многократно проверяется?

Сказать, что генерал-лейтенант Роднин был взбешен, выслушивая сбивчивый доклад начальника спецлаборатории, значит не сказать ничего.

– Вы там что, совсем сдурели?! Да за такое и под трибунал можно угодить, лично прослежу! А еще лучше – на фронт отправлю! Как наши героические предки делали! Кровью… искупать!

– Товарищ генерал, да поймите же вы! – застонал бледный, как полотно, ученый. – Подобное крайне сложно предсказать заранее! Практически невозможно! Тем более раньше ничего подобного не случалось. Причина, полагаю, в том, что изменения истории достигли некой точки невозвращения, своего пика, так сказать! И сейчас мы…

– Заткнись, Виктор Палыч, дай немного подумать. – Иван Федорович уже взял себя в руки, постепенно успокаиваясь.

Закончив нарезать круги вокруг рабочего стола, начальник академии тяжело опустился в кресло. Помолчав еще несколько секунд, в упор взглянул на ученого:

– Ладно, эмоции побоку. Давай, докладывай подробно, только без лишней воды. Исключительно факты. Что именно произошло, как произошло, почему произошло, чем это грозит и так далее. И самое главное – что с Сергеем?

– Есть, – по-военному четко ответил тот, вызвав на лице генерала скептическую ухмылку. – Разрешите начать с последнего вопроса: с майором Кобриным ничего критически страшного не произошло, судя по поступающей информации, небольшая контузия и легкие телесные повреждения, полученные в результате обрушения постройки. Ну, в смысле, той избы, где во время бомбардировки находился реципиент. Царапины и пара синяков, проще говоря. Плюс подошву ноги битым стеклом повредил, тоже неопасно. Жизни ничего не угрожает, это установлено абсолютно точно.

Начлаб сделал крохотную паузу, вопросительно взглянув на Роднина. Верно истолковав взгляд, тот махнул рукой, угрюмо буркнув в стол:

– Присаживайся, шея уже болит на тебя смотреть.

– Благодарю. Так вот, теперь касаемо первого вопроса… в смысле, вопросов. Согласно нашим данным, никакого немецкого авианалета на деревню, где с позавчерашнего вечера расположился штаб 24-й армии, в прошлой версии истории в эти дни не было. Вообще.

– Но он был? – иронически хмыкнул Иван Федорович. – Что есть факт. Свершившийся, как говорится. Причем бомбили, насколько я понял, весьма прицельно, наверняка отлично зная, по каким целям работают. Объяснение имеется?

– Предположение, – осторожно поправил научник. – Как я уже говорил, инспирированные нашими действиями изменения главной исторической последовательности (знакомый с этим неуклюжим, с его точки зрения, термином Роднин поморщился, но промолчал) достигли определенного предела, за которым крайне сложно отслеживать незначительные отклонения от базовой линии, на информации которой мы и выстраиваем наши планы, в частности, выбирая место и время ассоциации с реципиентом. Проще говоря, если тот же Гудериан вдруг решит сменить направление одного из своих ударов, мы этого, разумеется, ни в коем случае не пропустим, поскольку подобное оставит в истории более чем заметный след. Но заранее «заметить» внезапную атаку эскадрильи пикирующих бомбардировщиков или, к примеру, проведенный какой-нибудь мобильной батареей артобстрел уже не сможем. По крайней мере, до того момента, пока это не вызовет сколь-нибудь серьезного отклика в будущем. Конечно, подобное объяснение является весьма упрощенным, но суть примерно такова.

– Ладно, с сутью более-менее понятно. А что там с точкой невозвращения?

– Так в этом-то и первопричина! – буквально подскочил на месте ученый. – Согласно нашим предположениям, в определенный момент количественные изменения должны были неминуемо перейти в качественные! И, судя по всему, именно это только что и произошло! Суммарные изменения, вызванные боевыми действиями проходящих «Тренажер» слушателей, достигли некоего уровня, способного окончательно переломить естественную ригидность исторического процесса.

– Диалектика, блин! – не удержавшись, хмыкнул Роднин. – Тоже мне, открыли Америку! Прямо по учению господина Энгельса шпаришь.

– Ну… в определенном смысле, да… – осторожно согласился собеседник. – По крайней мере, впервые этот закон именно он и сформулировал…

– Хорошо, оставим теоретиков материализма в покое, тем более все это – не более чем седая древность. Но мы ведь и раньше фиксировали подобные изменения? И прекрасно ориентировались в изменившейся реальности. Вон, того же Кобрина взять, даже во время своего первого погружения он уже многого добился? Два «котла» предотвратил, кучу народа спас?

– Разумеется, товарищ генерал-лейтенант, – кивнул тот. – Любое более-менее серьезное воздействие на прошлое неминуемо приводит к изменениям будущего, что мы неоднократно и наблюдали. Нынешняя проблема в том, что до определенного предела мы могли четко отслеживать подобное. Причем отслеживать в реальном времени, по мере необходимости корректируя дальнейшие планы. Теоретически считалось, что так будет продолжаться до того самого момента, который и был назван «точкой невозвращения». Что произойдет дальше, мы точно не знали, даже сугубо умозрительно.

– А теперь знаем? – иронически фыркнул Иван Федорович. – Теоретики, понимаешь ли!

– Разбираемся, товарищ генерал-лейтенант. Но, полагаю, уже сейчас можно сказать, что наши теоретические выкладки нашли подтверждение. Нам нужно время… – Увидев выражение начальника академии, научник торопливо добавил: – Совсем немного времени! Обработать поступающую информацию, проанализировать, сделать выводы, составить математическую модель, прокачать в компьютере в нескольких вариантах…

– Хорошо, я понял, – нетерпеливо дернул рукой Роднин. – Ну и чем все эти изменения грозят нашей программе и участникам «Тренажера»? Так сказать, в целом и в частности? Например, майору Кобрину?

– В целом – ничем катастрофическим, просто придется более тщательно рассчитывать точку встречи донора и реципиента. Плюс – постоянно иметь в виду возможность неких, гм, осложнений . Те же информационные пакеты, которые мы готовили для наших людей, в определенной мере потеряли актуальность. Ну, а в частности, применительно к нашему испытуемому? Лично я бы предложил немедленно эвакуировать его в наше время. И повторить попытку погружения в прошлое с учетом новой информации и наших новых возможностей. Специалисты информационно-расчетного центра уже работают, главный компьютер загружен на полную мощность, предварительные результаты будут в течение суток. Полагаю, адаптировать имеющиеся компьютерные программы под новые реалии удастся в самые кратчайшие сроки…