Макс Мин - Поддельный шотландец 3 [СИ]

-- Ну? -- спросил он.

-- Ну..., -- начал я, но понял, что не в состоянии достаточно собраться с мыслями чтобы продолжать.

-- Вы говорите, что она здесь? -- снова заговорил он, на этот раз с некоторым нетерпением, которое, казалось, вернуло мне способность мыслить связно.

-- Она в этом доме, -- сказал я. -- Я знал, что это обстоятельство покажется вам необычным. Но вы должны понять, насколько необычно было всё это дело с самого начала. Молодая леди высаживается на континенте с одним шиллингом и тремя боуби в кармане. Её направляют к Спротту в Гельвоэте, которого вы называете своим агентом. Могу сказать только, что он богохульствовал при одном упоминании о вас и что я должен был заплатить ему из своего кармана, чтобы он только сохранил её вещи. Вы говорите о необыкновенном случае, мистер Драммонд... Если угодно, называйте его именно так. Но подвергать её такому испытанию было с вашей стороны слишком жестоко.

-- Вот чего я совсем не могу понять... -- сказал Джем. -- Моя дочь была отдана на попечение почтенных людей, имя которых я, признаюсь, слегка подзабыл.

-- Их звали Джебби, -- сказал я. -- Без сомнения, мистеру Джебби следовало бы поехать с ней на берег в Гельвоэте. Но он не поехал, мистер Драммонд, и думаю, что вам надо благодарить бога, что я оказался тут и предложил ей свои услуги.

-- Я ещё поговорю с мистером Джебби в скором времени, -- сказал он. -- Что же касается вас, то я думаю, вы могли бы понять, что слишком молоды для подобного.

-- Но выбирать приходилось не между мной и кем-нибудь другим, а между мной и никем! -- в пол голоса воскликнул я. -- Никто более не предлагал ей своих услуг. Должен сознаться, что вы выказываете весьма мало благодарности мне, сделавшему это.

-- Я подожду с благодарностью, пока не пойму немного яснее, в чем заключается услуга, которую вы мне оказали.

-- Мне кажется, что это и так бросается в глаза, -- сказал я. -- Вы покинули вашу дочь, почти бросили её одну посреди Европы с двумя шиллингами в кармане и не знающую двух слов на здешнем языке. Прекрасно, нечего сказать! Я привел её сюда, материально обеспечил. Я назвал её своей женой, чтобы оградить от досужих сплетен. Вряд ли нужно объяснять вам, что всё стоило денег. Я обязан был сделать это для молодой леди, достоинства которой я уважаю, но, кажется, было бы довольно неуместно расхваливать её собственному отцу.

-- Вы ещё слишком молоды... -- начал он.

-- Я уже много раз в последнее время слышал это, -- отвечал я запальчиво.

-- Вы ещё очень молодой человек, -- повторил он с нажимом, -- иначе вы бы поняли всё значение вашего поступка.

-- Вам очень легко говорить это! -- воскликнул я. -- Но как же я мог поступить иначе? Положим, я мог бы нанять какую-нибудь бедную приличную женщину, которая бы жила с нами, но это только в теории! Да и где бы я нашел её -- ведь я чужой в этом городе! Объявить её своей сестрой? Если бы обман когда-нибудь вскрылся, это навеки бы погубило её репутацию. Позвольте обратить ваше внимание ещё и на то, мистер Драммонд, что это всё стоило мне немалых денег. Дело-то, как видите, главным образом заключается в том, что мне все время приходилось платить за вашу небрежность, и вся история произошла единственно оттого, что вы были так беспечны, что оставили свою дочь без должной поддержки.

-- Тот, кто сам живет в стеклянном доме, не должен бросать камнями в других, -- сказал он в ответ. -- Прежде окончим расспросы о положении мисс Драммонд, а потом уже станем судить её отца.

-- Я считаю такую постановку вопроса совершенно неуместной, -- сказал я, -- честь мисс Драммонд выше всяких подозрений, что должно быть известно её отцу. То же самое можно сказать и обо мне. Вам остается лишь выбрать одно из двух: выразить мне свою глубокую благодарность, как джентльмен джентльмену, и больше не упоминать об этом, или же оплатить мне все расходы.

Он успокоительно замахал рукой.

-- Ну, ну, -- сказал он, -- вы слишком торопитесь, мистер Бэлфур. Хорошо, что я давно научился быть терпеливым. Вы, кажется, забываете, что я ещё должен увидеться с моей дочерью.

При этих словах я начал немного успокаиваться, увидев перемену в поведении Джеймса, как только речь зашла о деньгах. Этот аргумент действовал на него просто волшебно. Что же, как говорили в моём прошлом мире: "если проблему можно решить с помощью денег, то это не проблема, а просто расходы".

-- Я думаю, будет лучше, если вы позволите мне одеться, чтобы дать мне возможность уйти и предоставить вам встретиться с ней наедине? -- спросил я.

-- Буду весьма вам признателен! -- сказал он очень вежливым тоном.

Я находил, что дело идёт всё лучше и лучше. Встав со стола, я вспомнил, как бессовестно попрошайничал этот человек у Престонгрэнджа, и решил упрочить за собой моральную победу.

-- Если вы желаете некоторое время пробыть в Лейдене, -- сказал я, -- то можно будет снять вам квартиру по соседству. У меня достаточно средств, чтобы это себе позволить.

-- Сэр, -- сказал он, гордо выпячивая грудь, -- я не стыжусь бедности, в которую впал на службе моему королю, не скрываю, что дела мои очень расстроены, и в настоящую минуту мне было бы совершенно невозможно ехать дальше.

-- Пока вы не найдете возможности снестись с вашими друзьями, -- сказал я, -- вам, может быть, будет удобно -- для меня же это будет очень лестно -- пожить в Роттердаме в качестве моего гостя.

-- Сэр, -- начал он пафосно, -- на ваше искреннее предложение я считаю обязанностью отвечать так же искренне. Вашу руку, мистер Дэвид. У вас характер, который я более всего уважаю. Вы из тех, от которых джентльмен может принять одолжение без лишних слов. Я старый солдат, (... "и не знаю слов любви"... - ехидно продолжила фразу моя память) -- продолжал он, с видимым отвращением оглядывая комнату, -- и вам нечего бояться, что я буду вам в тягость. Я слишком часто ел на краю канавы, пил из лужи и проводил дни и ночи без крова, под дождём.

-- Должен сказать вам, -- заметил я, -- что обыкновенно нам в это время присылают завтрак. Я могу зайти в таверну, заказать для вас ещё одну порцию и отложить завтрак на час, чтобы дать вам время повидаться с вашей дочерью.

Мне показалось, что ноздри его хищно шевельнулись.

-- О, целый час! -- заметил он. -- Это, пожалуй, слишком много. Скажем, лучше полчаса, мистер Дэвид, или двадцать минут. Уверяю вас, что этого совершенно достаточно. Кстати, -- прибавил он, удерживая меня за сюртук, -- что вы пьёте за завтраком, эль или вино?

-- Откровенно говоря, сэр, -- отвечал я, ногой незаметно закатывая бутылку из-под дорогого французского шампанского поглубже под стол -- с утра я не пью практически ничего, кроме чистой родниковой воды.

-- Ой-ой, -- сказал он, -- это очень вредно для желудка, поверьте старому солдату. Наиболее здорово, может быть, пить наше домашнее родное виски, но так как это невозможно, то лучше всего брать рейнское или белое бургундское вино.