Рус Агишев - Дуб тоже может обидеться. Книга 2.

— Разве можно убить Бога, дядя? — недоуменно и с плохо скрываемым недовольством пробормотал лейтенант. — Бога невозможно убить! Это существо иного порядка, для которого все наше оружие лишь безобидные игрушки. Дядя, мы же букашки перед ним! Самые обычные букаши, которые настолько мелкие и ничтожные, что в своем величии Господь их даже не замечает!

— А вот тут ты глубоко ошибаешься, — произнес генерал, расстегивая ворот кителя и обнажая вспотевшую шею. — Бога можно убить! А в нашем случае это нужно сделать, чтобы..., — он сделал многозначительную паузу и продолжил. — чтобы стать его наследником! Всего того, что твориться здесь не знает никто! Ни гауляйтер, ни Мейр, ни фюрер... Никто, кроме двух … хотя уже нет... кроме меня и нескольких человек в Берлине. Ты готов узнать это?

Лейтенант аж вспотел от осознания того, что здесь и сейчас происходят настолько значительные события, что ни его жизнь ни жизни окружавших его людей не значили ни чего. В этот момент он даже не подозревал, насколько близко к истинному пониманию дел он находился.

— Да, дядя. Я готов. Вы можете мне полностью доверять, — твердо сказал Отто. — Никто из рода Шееров никогда не предавал Германию.

— Хорошо, мой мальчик. Я и не сомневался, что ты меня поймешь, — улыбнулся генерал, на какие-то мгновения превращаясь в самого обычного добродушного человека. — Где-то в этих лесах находится одна лаборатория русских. Я не знаю как наша разведка могла прошляпить ее, но, поверь моему опыту, русские всегда могли хранить свои настоящие секреты. По всей видимости, они здесь обосновались достаточно давно, потому что мы перерыли тонны местных документов, но так и не нашли об этой лаборатории никаких упоминаний. Возможно, лаборатория здесь работала еще раньше. Пока мы не знаем.

Генерал откинулся на сидение и на несколько минут замолчал, о чем-то задумавшись. Его глаза были закрыты, а бледные губы что-то шептали.

— … Мои берлинские коллеги уверены, что здесь разрабатывали новейшие виды оружия, более мощные виды взрывчатых веществ, химическое оружие... Эти догадки основаны не на пустом месте, Отто. Еще недавно тут происходили страшные вещи! В прифронтовой полосе творился настоящий ужас! Солдаты гнили заживо от неизвестной болезни. Каждый день фиксировались массовые самоубийства. Десятки солдат вместе со всей техникой, оружием, боеприпасами бесследно пропадало в лесах Все это засекречено и скрывается. В Берлине до сих пор не в курсе настоящих масштабов случившегося... Многие погибли, кто-то переведен в другое место, третьим заткнуло рот гестапо.

Несколько раз во время рассказа Отто ловил себя на том, что с явным звуком закрывал открывавшийся от удивления рот.

— Но я не уверен, Отто, что они занимались тут только оружием, — тяжело вздохнул генерал, почему-то поправив висевшую на поясе кобуру. — Думаю, дело вовсе не в оружие... Совсем не в оружие. Эти, чертовы сумасшедшие, копались в мозгах людей, — взгляд генерала был какой-то странный, словно он узнал что-то настолько грандиозное, настолько ужасное, настолько противоречащее его принципам и нравственным установкам, что ввело его в ступор. — Они копаются там как у себя комоде с грязным бельем. Для них вообще нет ничего святого! Эти проклятые комиссары совершено сошли с ума!

— Копаются в мозгах? — задумчиво переспросил Отто. — Но мне кажется наша медицина тоже занимается чем-то подобным..., — он пытался вспомнить, где он читал или от кого слышал про исследования мозга в германских клинках, но у него никак не получалось.

— Вот именно наши ученые занимаются, Отто! — генерал яростно мотнул головой. — Они занимаются... только занимаются непонятно чем! Я уверен, что у русских все получилось! Понимаешь, тогда все складывается. Я долго размышлял над тем, что тут происходит. Я путался понять, почему мы просто топчемся на месте и ничего не можем сделать... Специальные отряды, егерские группы, первоклассные агенты, много ходовые комбинации... Мы перепробовали все, буквально все. Да на Западе даже самой толики этого хватало, чтобы из постели британской королевы вытащить всех ее любимых собачек. И тогда меня осенило! Я понял все... Все мгновенно встало на свои места...

Вдруг машина резко остановилась. Через полуоткрытое окно пахнуло неприятным запахом — каких-то химикатов, густо замешанных на горечи пожара. От колонны отбегали солдаты с большими вещмешками на боку, подгоняемые офицерами. Бронетранспортеры, фырча моторами, занимали выгодные места для обстрела чуть в стороне. Прямо перед колонной открывалось ПОЖАРИЩЕ! Это было не лесное пожарище с обугленными деревьями, оставшееся от не потушенного костра. Нет! Вместо леса перед застывшими людьми и техникой стояли редкие прожженные насквозь стволы деревьев. Если всматриваться со стороны, то создавалось впечатление, что кто-то огромный с самого верху щедрой рукой вылил горючую жидкость, которая медленно проедала древесину мощных дубов, стройных берез...

— Что, получили? — лейтенант даже не заметил, как его дядя, несмотря на всю свою массивность и легкою хромоту, выскочил из машины. — Получили мой подарок?! Да?! — он сделал несколько шагов вперед, когда подскочивший офицер остановил его.

— Господин генерал, это опасно, — капитан, протягивал ему уродливый противогаз. — Газ.

116

Отступление 83. Реальная история.

Мишулов С.К. Ленд-лиз и СССР /Серия «Неформальная история»/.

«... Значение ленд-лиза для Советского Союза, сражающегося с исключительно сильным агрессором, сложно переоценить. Согласно подсчетам профессора В. Л, Феоктистова СССР по этой номенклатуре получил 18300 самолетов, 11900 танков, 13000 зенитных и противотанковых орудий, 427000 автомашин, большое количество боеприпасов, взрывчатки и пороха.

… Неравномерность поставок и произвольное изменение номенклатуры отправляемых грузов в первые месяцы действия соглашения (октябрь — декабрь 1941 г. ) привели к тому, что в самый тяжелый период войны правительством США было недопоставлено более 75% грузов (в общей номенклатуре грузов). За пе­риод с октября 1941 по конец июня 1942 США выполнили свои обязатель­ства по: бомбардировщикам — ме­нее чем на 30%, истребителям — на 31%, средним танкам — на 32%, легким танкам — на 37%, грузови­кам — на 19,4%.

… Со второй половины 1942 г. номенклатура грузов начинает меняться, что рядом историком связывается, в первую очередь, с развитием Сибирского особого экономического района (именно здесь была сконцентрирована основная масса закрытых административно-территориальных объединений, выступивших в эти тяжелые годы локомотивами экономики Советского Союза). Правительство СССР отказалось от поставок ряда образцов бронетанковой техники: легкого танка МЗ «Стюарт» (основание — пониженная маневренность и недостаточная проходимость), среднего танка МЗ «Ли/Грант» (высокий силуэт, ненадежный бензиновый двигатель). Практически полностью прекратились поставки продовольствия (ряд высококалорийных продуктов). Это сахар и мясные консервы, которыми Советский Союза к 1942 г. начал обеспечивать себя на 100%.