Рус Агишев - Дуб тоже может обидеться. Книга 2.

— От них вас не спасет эта лужа, — начал он, имея ввиду пролив. — Даже эти наглые янки не спрячутся...

— Что эта за бред? — вскочил со стула лорд Саймон. — Мне совершенно не понятно, зачем мы теряем время, выслушивая это пугало, которое сбежало от войны, бросив там своих же товарищей.

— Эпидемия! — медленно произнес Гесс, не обращая внимание на выпадку лорда. — Советы начинают массово применять биологическое оружие, — Гессу в очередной раз удалось удивить присутствующих. — Мы несем колоссальные потери. На 30 июня 1942 г. только на южном направлении от вспышки неизвестного заболевания мы потеряли более 60 тыс. человек. Это только подтвержденные случаи..., — судя по всему англичане были ошарашены, настолько потрясенными выглядели их лица. — В разы выросло количество смертных случаев при обычных заболеваниях.

Здесь следует сделать небольшое отступление и пояснить, почему столь сильным было потрясение присутствующих офицеров от сообщения о применении биологического оружия. Все дело в том, что вторая мировая война была развязана руками тех, кто в той или иной степени помнил Первую, или даже принимал в ней активное участие. Все эти люди из событий 1914 — 1918 гг. вынесли стойкое неприятие химического оружия, как антигуманного. К этой категории оружия массового поражения многие относили и биологическое (а позднее и бактериологическое). Другой причиной, не менее значимой чем первая, являлось негласное соглашение между воюющими сторонами о неприменении таких боеприпасов. Естественно, ни каких бумаг подписано не было и ни чего не было закреплено в письменных соглашениях. Однако, этого договора придерживались все стороны, понимая, что в противном случае разразиться катастрофа вселенского масштаба...

— На этих участках уже не существует единой линии обороны. Войска массово бегут, бросая оружие, тяжелую технику, укрепления. Ни что не может их остановить! Военно-полевые суды не успевают выносить приговоры. Все без толку, — Гесс потянулся к стоявшему не вдалеке графину и все заметили, как тряслась его рука. — Мы катастрофически не успеваем. Практически вся территория юго-восточнее Варшавы слабо контролируется нашими войсками. Парализована транспортная сеть. Уже несколько дивизии отказались подчиняться приказам из Берлина. Есть сведения о массовой сдаче в плен..., — перед собравшимися уже не было того бравого офицера — несгибаемого сторонника фюрера и патриота Германии, каким он предстал перед англичанами в первые минуты своей речи. — Все, что я говорю можно легко проверить. Наверняка служба радиоперехвата королевства уже обладает всеми нужными вам сведениями...

Для большинства здесь сидевших сказанное вторым лицом в партийной организации Германии было настоящим откровением. Лишь пара офицеров, имевших непосредственное отношение к разведке, имели обрывочную информацию о странной активности в дальнем немецком тылу.

— Мы совершенно не ожидали такого, — продолжал Гесс, стремясь усилить произведенный на англичан эффект. — Это настоящие варвары, у которых нет совершенно ничего святого..., — его речь была неровной, прерывистой, в его голосе совершенно не осталось уверенности и энергии; перед англичанами сидел человек, который уже окончательно смирился со своим поражением. — Отступая, они заражали колодцы, дома, неубранный хлеб …

Все это время премьер-министр молча сидел в своем углу, не замечая уже давно потухшей сигары. Со стороны могло показаться, что речь Гесса погрузила его в какое-то оцепенение. На самом деле он размышлял. «Скорее всего он не лжет, — Черчиль еще раз посмотрел на рубленные черты лица немецкого посланника. — О таком не лгут. О таком нельзя лгать, ибо это чревато нехорошими последствиями, — внутренне ухмыльнулся он своим мыслям. — Значит, дядюшка Джо выпустил джина, — он откинулся на спинку кресла и посмотрел на перевитый различными трубами потолок. — Что мы теперь имеем... Бесноватый ефрейтор подох, — Черчиль даже мысленно старался не произносить ненавистному ему имени. — Немцы уходят со своих позиций. Если верить этому, — Гесс продолжал грозить англичанам немыслимыми карами от шедших на Запад русских. — то у Германии нет ни единого шанса, а у нас...». Он настороженно поднял голову и быстро оглядел всех присутствующих, словно кто-то из них мог догадаться о пришедших ему мыслях. «Если это подтвердиться на все сто процентов, то этот грузин захочет сожрать нас с потрохами, — именно сейчас, когда страх от постоянной угрозы немецкого вторжения на острова исчез, Черчиль осознал, как он на самом деле относится к Советскому Союзу. — Надо все проверить... И немедленно!».

— Все, хватит! — он встал с кресла. — Мы услышали все, что нам нужно! Эй, кто там, увести, — Гесс с надеждой в глазах то и дело оглядывался на англичан, пока его вели к выходу. — Самуэль, — премьер-министр кивнул в сторону представителя разведки. — Мне срочно нужно все данные об этом! — Сухопарый и длинный как жердь офицер молча кивнул головой и вышел из кабинета. — Лорд Саймон, — тот с подозрением смотрел на него. — Мы должны немедленно встретиться с Его Величеством! Он обязательно должен все знать!

119

Отступление 97.

Радист, сгорбившись, корпел над небольшим листком бумаги. Шифрограмма из Центра пришла с особой пометкой, которая означала, что о ее содержании должен знать только командир отряда. Наконец, он отложил в сторону огрызок карандаша и еще раз вчитался в текст шифрограммы:

«... В зоне расположения объекта отмечено распространение неизвестного заболевания. Согласно данным радиоразведки немецкие войска покидают расположение своих частей в следующих населенных пунктах … В целях безопасности максимально сократить контакты с местным населением, по возможности избегать населенных пунктов. Возможно заражение питьевой воды, продуктов питания на пути следования отряда... На месте обеспечить охрану объекта и находящихся в отряде. Полностью прекратить сообщение в внешним миром. Оборудовать посадочные полосы для приема транспортных самолетов... Обратить особое внимание лиц, проповедующих религиозные учения, имеющих при себе деревянные символьные изображения человека...».

______________________________________________________________

Длинная растянувшаяся на несколько десятков километров колонна медленно шла через лес. Несколько тысяч человек устало передвигали ноги. С каждым новым пройденным метром вещмешки с продовольствием и боеприпасами становились все тяжелее и тяжелее. В колонне уже давно не было слышно разговоров, люди берегли силы. Все больше появлялось отстающих, которых с трудом размещали на плетущихся за людьми повозках среди ящиков со снарядами.

— Подт-я-ян-и-ись! — донесся протяжный окрик с головы колоны. — Короче шаг!