Валерий Большаков - Однополчане. Русские своих не бросают

– Тогда и Вику к нам подключай, – сориентировался Марлен. – ПТУРС – вещь хорошая, но установке нужна надежная платформа, на базе «БТ-7», допустим.

– Подумаем. Беретесь?

– Бать, плохой из тебя руководитель проекта! Тут приказывать надо, а не просить.

– Цыц! Берете тему и доводите ее до готового изделия.

– Так точно!

– Далее. Группа Тимофеева – с ними там Ляхов, Невкапса, Данилин и еще кто-то, – работает над новыми боеприпасами для ВВС. От них мы ждем ОДАБ-500…

– Вакуумные бомбы? – перебил Марлен.

– Название безграмотное, – парировал Марленыч. – ОДАБ – это объемно-детонирующие авиабомбы. Они сбрасываются с самолетов, спускаясь на парашютах. На нужной высоте срабатывает взрыватель, жидкое горючее разметывается во все стороны, образуя топливовоздушное облако, проникающее не только в окопы, но и в каждую щель, забирающееся в блиндажи и землянки. А потом происходит «зажигание». В одно мгновенье облако взрывается, сразу, в полном объеме, поражая все в радиусе тридцати метров. Ударная волна моментально, скачком создает избыток давления в тридцать атмосфер, разрушая железобетонные доты, разрывая человеческие легкие, выжигая плоть или дерево, без разницы.

– Так им и надо, – проворчал Арнаутов. – Их сюда никто не звал!

– Во-во…

– Жуткая вещь.

– Верно. Кстати, Кристина обещала им за неделю сварганить убойнейший наполнитель для ОДАБ. Пиперилен, кажется.

– Валькирия! – улыбнулся Марлен.

– Да уж… Так. Группа Краюхина получила задание по РПГ. РПГ-2 уже пошел в войска, надо бы его довести до уровня РПГ-7. Хорошо так постараться. Если мы запустим производство противотанковых гранатометов, немцам худо придется. Ну, вот такие темы. Тут главное – не прорыв в военной технике и не любование прогрессом. Главное – сроки! Операция «Большой Сатурн» вступает в активную фазу и продлится до февраля максимум. И наша задача – исполнить проект в кратчайшие сроки, желательно до начала декабря. Это очень сложно, это будет такой напряг, что спать придется по три-четыре часа, но иначе мы просто не успеем.

– Не уговаривай, Марленыч, – проворчал Соколовский. – Мы сюда шли не за Сталинскими премиями. Справимся!

Марлен пожал плечами.

– Сложно, трудно, и что? В наших лабораториях не рвутся бомбы, не стреляют пулеметы, мы не ходим в атаку по первому снегу. Уж как-нибудь переживем твой проект!

– Разрешите идти, товарищ старший лейтенант? – вытянулся Исаев-старший.

– Вольно, – важно сказал Исаев-младший, поглядывая на новые погоны со звездочками.

И пошла работа! Без перерывов и выходных. Ели, что дадут, и спали, где положат. Все в лаборатории ходили с красными глазами, включая завлаба, и Марлену приходилось в приказном порядке отправлять «призывников» выспаться, хотя бы часиков пять-шесть. Они ему нужны были живыми и здоровыми. Именно что нужны!

С приходом этих спецов, поседелых в КБ, многие темы обрели второе дыхание. Расшивались узкие места, исправлялись недочеты.

На «Ис-15» установили наконец катапультируемое кресло, вылечили другие детские болячки самолета. Марлена похвалили за хорошее исполнение «С-15» – и буквально завалили рацпредложениями. Впору было делать новую ракету.

Человек десять из будущего, входивших в группу Вики Тимофеева, добились-таки выпуска опытной партии танков «Т-44», чтобы отработать на них те решения, которые могли бы помочь перестроить хотя бы один танковый завод на производство куда более совершенного «Т-54».

На полигонах рвались первые в этом мире ОДАБ, заряженные окисью этилена и пипериленом, чадно и жарко горел напалм-В [20], обещая «согреть» фрицев в окопах. Старперы мараковали над промежуточным патроном, над ПТУРСами, над кучей прочих интересных проблем, сами осознавали собственную востребованность, и это действовало на них не хуже эликсира молодости.

В начале декабря Марлен выписал всем своим сотрудникам «премию» – дал выходной. Ну и себя не обделил – первым делом выспался как следует. Лег в девять вечера, встал в девять утра. Настроение было отличное – все вроде получалось. Первый самолет-снаряд был собран, проверен и испытан – «Прибой» подняли на «Ту-2» и запустили с пяти тысяч метров.

Странно жужжа, крылатая ракета пронеслась по небу, направляемая оператором, и поразила цель – немецкий дот из железобетона под Смоленском.

Оставались последние испытания – фронтовые. И тут же образовалась проблемка: а кому ж испытывать? Обычному пилоту лишь бы цель накрыть, но надо же было выяснить, как себя ведет «Прибой», что «чувствует», как реагирует на маневры и все такое прочее. В общем, на место оператора надо было усаживать кого-то из конструкторов.

Соколовский сразу вызвался, но Марлен его осадил – дескать, вы, Даниил Гаврилович, нужнее в тылу. Полчаса Исаев не решался позвонить Сталину, но набрал-таки номер вождя – отменить свой запрет на участие во фронтовых испытаниях сотрудников Центра мог только он.

Марлен не просил и не канючил, он привел всего один довод: я, мол, всего лишь студент, а Соколовский или Арнаутов – профессора! Раньше каждый «попаданец» был на вес золота, а теперь-то их развелось… В смысле, много их, и все – настоящие мастера своего дела. Сталин дал добро…

…Спецпоезд доставил дощатые контейнеры с самолетами-снарядами в Курск. Хоть линия фронта и отдалилась от города, но немецкие самолеты иногда залетали – зенитных ракет не хватало, чтобы прикрыть все участки.

– Разгружаем! – крикнул Вика.

Марлен, в принципе, и рад был, что Тимофеев за ним увязался. Все ж не одному, а то и поговорить не с кем. Антон тоже подходящая компания, так разве ж Кристя отпустит своего ненаглядного Антошечку?

С Наташкой вышло проще: у нее мама заболела, эвакуированная в Новосибирск, и Берг сам посадил девушку на поезд. Мама у каждого одна.

Так что недели две у Марлена были, а потом… Да что ж он, за столько времени не справится? Там делов-то!

Штук пять-шесть «Прибоев» выпустить, записать все показания датчиков на магнитофон (на транзисторах, с лентой из диацетата!), а потом уже прокрутить, переписать, вникнуть.

– Сейчас подгоню технику!

«Студебеккеры» уже подъезжали под разгрузку, Марлену оставалось направить на путь истинный водителя автокрана. Кран «Январец» на шасси «ЗИС-6» поднимал три тонны, так что с «Прибоями» машина справилась.

Десять «студеров» выстроились колонной и покатили к аэродрому. Десять самолетов-снарядов тряслись в их кузовах, молчаливо грозя немцам. Скоро они ударят по укреплениям, по скоплениям техники, и куда там задрипанному «Фау-1»! Отстой.

Полевой аэродром был обычнейшим: вдоль опушки не слишком густого леска вырыты землянки, летное поле слегка запорошено. В заснеженных капонирах прятались истребители, «лавки» в основном, а поодаль выстроились в рядок бомберы «Ту-2». Даже не так – это была усовершенствованная модель «Туполева», только Марлен не знал ее точного обозначения. На старой модификации штурману приходилось плохо – он едва мог различить землю. И как прикажете ориентироваться? По звездам? Так и их хрен увидишь.