Александр Башибузук - Оранжевая страна. Фехтгенерал [litres]

Путешествие по канализации приятным никак нельзя было назвать. Жуткий смрад, потоки дерьма… в общем, картинка соответствует содержанию. Сесилия время от времени, а вернее – от тумака до тумака, умудрялась выплевывать кляп, поднимала дикий визг и ругалась хуже любой портовой проститутки. Робинзон то и дело пытался грохнуться в обморок, ну а губернатор, получив пару раз в рыло, перестал грозиться и теперь сулил горы золота за свою свободу. В общем, весело.

Вскоре мы выбрались из хитросплетения тоннелей. Воздух стал чище и суше. Дерьмо под ногами исчезло. Дорога явно пошла вверх.

– Выходим в каменоломни, – прокомментировал Топор. – Скоро доберемся.

И добрались. К обеду. Дойч привел нас в большое, вырубленное в каменном массиве помещение. По периметру стен на дощатых поддонах стояли штабеля каких-то ящиков. Один угол был отгорожен дощатой стеной, там располагались несколько топчанов, сложенная из кирпича печурка, большой стол и криво сколоченные табуретки. Понятно… контрабандистский склад. Ну а что еще? Впрочем, сухо, дерьмом не воняет и даже уютненько. И самое главное, у одной из стен расположились три тесные, с виду очень древние клетки, склепанные из узких железных полос. А это откуда? И главное, зачем?

– Случаи разные бывают, – равнодушно пожал плечами германец. – Клетки я нашел в каменоломнях. Наверное, еще португальские. Сам не знаю, зачем притащил сюда. И видишь, пригодились.

Он хохотнул и подмигнул Сесилии, превратившейся в натуральную болотную кикимору.

– Очень хорошие клетки, – вежливо одобрил Ян, скрипнув дверцей одной из них. – Даже почти не ржавые.

– Угу… – кивнул ему Хайнц. – В общем, так. Вода – в колодце, колодец и ведра – в соседнем коридоре. Фонари на стене висят, керосин – в бочке, консервы – в ящиках, посуда – в шкафчике, дрова – рядом с печкой. Жечь не опасайтесь, труба уходит этажом выше, а дым все равно сквозняк вытянет. Товар не трогать, шеф спросит как с взрослых. Завтра его заберут. Чуть дальше по коридору поставьте часового. Я покажу где. Место спокойное, практически никто о нем знает, но мало ли что. А теперь, Михаэль, Волк, идем, я покажу пути отхода.

И показал, хотя я не особо уверен, что в случае необходимости смогу куда-нибудь выбраться. Чертов лабиринт! Что, трудно было бить штольни по общему плану, а не как душе вздумается?

Перед его уходом я попросил связать меня со Штольцем, германским агентом. Пока брел по дерьму, возникла мысль по обмену. Кстати, Волк тоже перемолвился с Топором парой словечек. Наедине.

Распрощавшись с Топором, мы вернулись на склад. Полон уже сидел по клеткам, в мешках на головах, но без кляпов, а хозяйственный Ян что-то стряпал на печурке. Свен гремел ведрами, набирая воду, а Оле самостоятельно стал часовым и теперь, сидя на табуретке, безмятежно дымил трубкой. Одобряю, образцово дисциплинированный народец.

Итак, уже можно сказать, что первый этап операции прошел без сучка и задоринки. Вот только… Вот только моим разбойничкам стало совершенно ясно, что я в сговоре с некой девушкой из особняка. А это большая проблема. Очень большая. Веры им нет совсем. Сдадут в обмен на какие-то милости и даже не поморщатся. А это значит, что надо что-то решать. Не сейчас, но надо обязательно.

– А дальше? – Волк остервенело содрал с себя изгвазданную нечистотами рыбацкую робу.

– Ждем, мистер Степлтон. – Я присел на топчан и не спеша раскурил сигару. – Завтра встречусь с возможным посредником по обмену. В общем, ждем.

– Думаю, ты знаешь, что делаешь, – кивнул Волк. Покопался в ящике с консервами и, выдернув оттуда бутылку шнапса, презрительно хмыкнул. – Гм… германское дерьмо. Впрочем, по глоточку, даже такой дряни, нам явно не повредит. Ян, ну что там?

– Уже, – лаконично ответил китаец, расставляя тарелки на столе. – Прошу кушать. Вот только надо сначала руки помыть. Не так ли?

– Так, так… – Свен брякнул на пол два ведра с водой.

– Сволочи! – взвыла Сесилия в клетке. – Варвары, скоты, ублюдки! Роби, что ты молчишь? Сделай же что-нибудь! Папан!

Робинзон даже не подумал что-либо делать. Он просто сидел, опустив голову, и тихонечко подвывал. У ее папаши призыв дочурки тоже не нашел никакого отклика. Он уже полностью пришел в себя и настороженно слушал, поводя головой на звуки.

– А-а-а!!! – завопила разочарованная Сесилия. – Слюнтяи, тряпки! Я всегда это знала…

– А ну заткнулась! – рыкнул норвежец. – Еще одно слово, и я вырежу тебе язык! Понятно?

Дочь губернатора попробовала ее что-то крикнуть, но ведро ледяной воды, выплеснутой в клетку, заставило ее замолчать.

Пара глотков шнапса под консервированную крольчатину с зеленым горошком прошла на «ура» – и я немного успокоился. Разбойнички, кроме часового, улеглись дрыхнуть, а я, немного поразмыслив, вытащил из клетки Робинзона, отвел в коридор и устроил минутку вопросов и ответов.

– Давай, залпом. – Я приподнял край мешка и влил в него полкружки шнапса. – И не дрожи. Ничего плохого с тобой не случится. Я обещаю.

– Спа… с-спасибо, с-сэр… – Парень судорожно глотнул и сразу зашипел, корчась от боли. – У-у-у…

Н-да… губы-то расквашены. Ну да ладно, переживет: неприятно, но не смертельно. Стараясь не принюхиваться, ибо Роби смердел, как ассенизаторский обоз, я задал первый вопрос:

– Кто такой? Имя, фамилия, титул, должность. Как оказался на вечеринке?

– Робинзон Уильямс, сэр! – Шнапс уже начал действовать, и парень понемногу переставал дрожать. – Личный секретарь генерал-губернатора Арчибальда Колли, сэр. На вечеринку меня взяла Сиси… простите, сэр, Сесилия Колли, дочь генерал-губернатора. Под предлогом музицирования. Я в свободное время даю ей уроки игры на фортепьяно.

– Ага, видел я эти уроки, – не удержался я и подколол пленника.

Робинзон смутился и замолчал, опустив голову.

– Любовь у вас?

– Угу… наверное… не знаю… – замялся Роби. – Она… она такая… Но я ей не ровня. Если сэр Уильямс узнает…

– Ладно, это не важно. Я не собираюсь ему рассказывать о ваших милых шалостях. Конечно, если ты будешь вести себя прилично. Что ты знаешь о задержанных русских? О Максимове и Чичаговой? Это люди из посольства Республик.

– Знаю, знаю! – быстро закивал Робинзон. – Они в городской тюрьме. Ими занимаются люди майора Спенсера Кирпатрика… – Парень понизил голос и таинственно прошептал: – Он из Директората военной разведки. Очень важная персона. Доступа к этим русским никому нет, но я сопровождал сэра Арчибальда во время его визита к этим русским.

– Как они? Состояние здоровья, условия содержания и так далее.

Роби в очередной раз замялся и заговорил только после обещания сдать его с потрохами губернатору.

– В камеру меня не пустили. То есть я их не видел. Но совершенно случайно подслушал разговор сэра Арчибальда с майором Кирпатриком. Два раза… Нет, три раза подслушал! Да, три. Эти русские в порядке. К ним не применяли насилие… – Роби замолчал и дополнил: – Пока не применяли. Их даже кормят едой из ресторана. Мужчину легко ранили при задержании, но все уже в порядке. Его лечит личный врач сэра Арчибальда.