Марик Лернер - Федералист

— А Стелла? — подумав, спросила.

— Понимаешь, там нет служанок, хотя дети все не бедные.

Между прочим, очень даже богатые родители у большинства, за редким исключением. Годовой взнос достаточно весомый — с улицы туда не попадают. Зато и образование дают серьезное. Всем. Девочкам тоже. У меня на этот счет очень хороший консультант. Отнюдь не Дениз, а ее муж. Хотя кто там пишет письма в реальности — достаточно сомнительный вопрос. Иногда интонации в тексте были довольно странными.

— Было бы жестоко послать ее с тобой, когда она хочет замуж. Это ведь надолго. И оставить в доме тоже не очень хорошо. Поэтому мы с мамой дали ей вольную. Без денег, за все, что она сделала для Элизабет, тебя и вообще.

Выбить свободу для личной служанки хозяйки было достаточно сложно. Элизабет и в голову не могло прийти отпустить. Стелла была при ней слишком долго, превратившись в часть пейзажа. Или любимой мебели. Нет, она служанку никогда не обижала и частенько дарила ей старые платья и вещи, могла выслушать совет, но все же рабыня не воспринималась в полной мере человеком со своими потребностями и мечтами. Ее желания хороши, пока не входят в противоречие с требованиями хозяйки. Например, выдать ее замуж за свободного абсолютно немыслимо. Ей положено жить рядом, а не создавать собственную семью.

— Понимаешь?

Вики уверенно кивнула. Вот и ладно.

Пришлось устроить целую интригу. От преувеличенного восхищения работой Стеллы до вроде бы случайных намеков на схожесть между Элизабет и ее рабыней. Причем от постороннего человека. Всплыло письмо от отца, в котором тот хотел отпустить девушку перед смертью. Причем письмо настоящее, даже подделывать не требовалось. Давно лежало, еще с тех пор, когда разбирал бумаги на плантации, оставшиеся от него. Тогда мне это было неинтересно, но сохранил в архиве. А теперь предложил выполнить его волю, но за выкуп. Тем более что Вики уезжает и в няне больше не нуждается. Элизабет аж взвилась. Что значит взять деньги, да еще и такую сумму?! Она что, нищая?! И вообще — это не мое дело лезть в ее отношения с личными рабами. Захочет и бесплатно отпустит!

Некоторые реакции у нее достаточно предсказуемые, несмотря на заметное ухудшение характера. Подловить оказалось довольно легко, главное было — не перегнуть, а то заподозрила бы нечто. Капать на мозги пришлось медленно, но постоянно. Итог вышел правильный. Чтобы она повела себя подобно какому-то нищеброду? Чтобы ей давали указания? Чтобы про нее соседи сказали, что не выполнила воли отца? Никогда такому не бывать! Разоралась и поехала к юристу. Между прочим, у нее имелся свой отдельный. Доверие у нас опирается в супружеской жизни на твердый фундамент подписанных договоров, проверенных профессиональным адвокатом. Потому угрызений совести от лишения жены ее живого имущества я не испытывал. Сама решила. Стеллу мне гораздо больше жалко. Так бы и терпела до самой смерти. Пусть строит свою жизнь как хочет. Может, и не лучше выйдет, однако ее судьба и собственные решения.

— Я думаю, ей будет лучше.

— Я тоже надеюсь. Рабы ведь разные. В поле тяжело, но домашним иногда во сто крат хуже. И иногда лучше. Они хорошо едят, в сравнении с иными свободными людьми неплохо живут. Но одновременно полностью зависят от хозяев. Люди часто привыкают жить по приказам и теряются, не имея начальника. Ведь часть из них ничему за жизнь не научилась помимо подай-отнеси. Смилостивится, бросит кусок хлеба — будет жить. А нет — так и подохнет. И нет никакой разницы, сильный или слабый, умный или глупый. Все и вся зависит от господ. Теперь сама себе станет госпожа, и винить некого. А тебе имеет смысл помолиться за ее счастье перед сном. Пусть Стеллу не оставит удача и любовь. Да! — крикнул я после стука в дверь.

В осторожно приоткрывшуюся створку заглянула голова горничной Элизабет.

— Господин генерал, — пробормотала она потупясь, — вас мадам кличет.

Судя по виду посланницы, ничего хорошего меня не ждет.

— Перед сном зайду, — поднимаясь, пообещал Вики, — будут вопросы — задавай. А пока подумай, что с собой взять хочешь. Это далеко и почти на год. Кроме вещей много не унести, исключительно важное для тебя.

— У тебя новая любовница? — с ходу ошарашила Элизабет.

— Чего? — поразился я.

— Не ври мне, — с высокомерным видом провозгласила жена, — тебя видели в ресторане с ней.

И успели доложить. Кто же это у нас такой шустрый?

— Это была деловая встреча.

— Совсем меня за дуру принимаешь? — Она вскочила со стула.

— Можешь спросить Брольи, когда в следующий раз поедешь за покупками.

Нет, положительно мой якобы отдых в семейном кругу затянулся. Отправить Вики в школу — и срочно в войска. Подальше от здешнего сумасшествия.

На этой стороне реки с недавних пор существовал целый городок из сотен каркасных домов, возведенных в кратчайшие сроки. Пригодился прежний опыт организации полка и создания жилья, а также складов на пути к основной базе для регулярного снабжения. Это не означало, что все были перекормлены или в новеньком обмундировании. Как всегда, денег выделялось недостаточно, а многие местные фермеры вопреки пламенному патриотизму на словах норовили отправить продовольствие на юг. Испанцы платили настоящим серебром, а не сомнительными бумажками. Пришлось организовать целую систему патрулирования и заворачивать груженые фургоны, конфисковывая крайне необходимые продукты в пользу Континентальной армии.

Прежняя любовь и радость от нашего появления в Новой Галлии при подобных действиях исчезла достаточно быстро. Хорошо пока в спину не стреляют. В основном по причине успешного взятия под контроль основных центров на севере колонии. Ополченцев по большей части собрал в этом и соседнем лагере, оставив своих выборных офицеров, но поставив под командование проверенных кадров. В каждом батальоне нынче по роте местных. Я бы предпочел раскидать людей по разным подразделениям, однако прямой мятеж для всех не лучший выход. Они согласились идти под начало континенталов на определенных условиях и на волне первоначального энтузиазма, не представляя, что и зимой можно подвергаться муштре.

А что делать? Две-три тысячи человек в грядущем столкновении совсем не лишние. При этом они должны не разбежаться в панике при первом выстреле, а продержаться под обстрелом достаточно. Чем ближе находятся ополченцы к родному дому, тем лучше они сражаются, ведь бьются не за чужую, а за свою землю. Одновременно близость к родным местам действовала расслабляюще, ибо далеко не каждый рвался в бой, где его, возможно, поджидала смерть, в двух шагах от жены и безопасной крыши.

Вот и приходилось использовать по мере необходимости, постоянно имея в виду ненадежность и неудобство применения. Потому что перестроение крупными подразделениями для них все равно что для меня высшая математика. Даже пытаться бесполезно. На сегодня их лучше использовать в виде застрельщиков в первых рядах. Без строя, зато позволив показать меткость. Пусть хоть немного пользы принесут. Только прямо говорить об этом в лицо категорически не рекомендуется.