Валерий Мелик - Корнет из нашего времени

Но главное украшение зала - эффектная арка на северной стене. Ажурный деревянный наличник украшен сверху изящными часами и женской лепной головкой, созвучной рисунку на потолке. Она напоминает русалку с распущенными волосами, колеблемыми водой, и плавно вплетающимися в причудливо изогнутые деревянные полосы наличника арки, что создает иллюзию непрерывного движения. Пространство зала плавно перетекает под арку, которая ведет в помещение ресторана и буфета.

У разносчика газет купил 'Петербургские ведомости' и 'Русский инвалид', почитать в поезде, приобрел билет в вагон I класса и вышел на платформу. Вновь воздвигнутый павильон впечатлял своей строгой красотой и изяществом. Широкие арочные дуги перекрытий образуют три колоссальных пролета. Открытый железный каркас над платформами, состоящий из нескольких самостоятельных частей - конструкций (куполов, шатровых навесов и др.), играет как функциональную, так и эстетическую роль. Железная арматура, без использования украшений и вычурности, присущих предыдущему веку, как бы утверждает, что наступил новый век, век техники и механики.

На платформе обычная суета: мундиры, фуражки, белые перчатки, портфели, курьеры. Одни спешат, другие вытягиваются в струнку перед важными господами, третьи спокойно шествуют и отвечают на поклоны. К этому времени подали на посадку состав. Поезд состоит из 8 вагонов, из которых два было первого класса, самыми комфортабельными, называвшимися 'берлинами' Это были вагоны с крытыми кузовами и мягкими сиденьями для восьми человек. Остальные вагоны были попроще, это 'дилижансы' - мягкие крытые вагоны большей вместимости, в конце состава два так называемых 'шарабана' - вагоны без окон. Летом пускали еще платформы без крыш.

Я занимаю свое место, вскоре поезд трогается. Вся суета остается за окном. Дорога проходит мимо Семеновского плаца, где расположен ипподром, мелькают кресты и надгробия Волковского кладбища, мы выбираемся за пределы города, начинается довольно пустынная часть пути, болота, пустыри, покрытые снегом, с редким кустарником, вдали виднеется Пулковские высоты, Дудергофская гора и Красносельской холм. Пейзаж оживляется при подъезде к Царскому Селу близостью многочисленных селений и дач.

Поезд плавно подходит к платформе только отстроенного нового вокзала Царского Села. Здание по стилю напоминает средневековый замок со шпилями, арками, башенками. От главного корпуса отходят по бокам павильоны. Залы станционного здания разделены на три класса, в каждом из них устроены собственные багажные помещения, буфеты, подсобные помещения. Пассажиры вагона I класса, пользуясь особыми привилегиями, через подземный переход проходят в великокняжеский павильон, который примыкает с левой стороны к центральному зданию вокзала. Не задерживаясь там, я выхожу на привокзальную площадь, где меня уже ожидает мой денщик. В нанятом им экипаже мы едем домой.

Приведя себя в порядок после дороги, дал указания Елизавете на завтрашний день, так как должен был приехать отец. Пришло время обеда. Были классические щи на сборном курином с говяжьим бульоне, приправленные солеными рыжиками, гречневая каша с грибами и луком, заедал все традиционными для этого времени миниатюрными пирожками с начинкой из яиц и лука, запил все клюквенным морсом под пироги с яблоками, на которые Елизавета была большой мастерицей.

После обеда занялся кожаным мешком, набитым песком, что принес Федор. Объяснил ему, что это называется боксерской грушей и предназначена она для тренировок и отработки ударов во время тренировок, а занятия эти и бой называются 'бокс'. Указал, где и как подвесить ее в своей спальне и за пару минут провел несколько серий ударов, проверив, как все получилось. Федор стоял, открыв рот.

- Ваше сиятельство, так же можно и руки отбить, и кто ж такое придумал?

- Это английская спортивная борьба, называется 'бокс', а насчет того, что руки отбить, то скорее мешок отобьется, - ответил я, - а руки тебе придется укреплять, а то и в правду, поначалу больно будет.

- А что же это мне то, Ваше сиятельство?

- Так и ты заниматься будешь, как же без тебя?

- Да не-е, мы как то по-простому, мы ж сами простые, без этих английских боксов, бывало, в деревне как выйдешь стенка на стенку, размахнешься, да как вдаришь, никакой бокс не поможет.

- Размахне-е-шься, вда-а-ришь!, - передразнил его я, а если вот так! - сымитировал я быструю серию из пары прямых поочередно обеими руками, потом правой снизу в корпус и завершающий- хук слева в голову. Он даже не успел среагировать, мои руки останавливалась в паре сантиметров от его тела, стоял пораженный, с выпученными глазами, насколько быстро все это было, сглотнул слюну.

- Ваше сиятельство, так и покалечить можно, Вы бы поосторожнее, а вдруг попадете нечаянно, а мне разукрашенным ходить никак нельзя.

- Не боись, Федя, я не промахнусь, да и ты научишься сторожиться, а потом сам так же махать научишься!

- А меня научите? - в дверях стоял сын Елизаветы.

- Тебя звать, то как, боец?

- Меня? Петр Николаевич я, - гордо ответил мальчуган.

- А зачем тебе это, Петр Николаевич?

- Буду сильным, и как дам Кольке со двора в ухо, чтоб не задирался! - ответил он, при этом размахивая рукой, мысленно ударяя неизвестного Кольку.

- Ну да, это важная причина, а мамка не заругает?

- Нет, она у меня добрая, она меня любит!

- Ну, посмотрим, как вести себя будешь, тебе же и мамке помогать надо, успеешь ли?

- Успею, конечно, я быстрый и сильный!

- Ты, брат определись сначала, сильный ты или нет. Если сильный, то зачем тебе учиться драться?

- Как зачем, я же и говорю, что бы Кольку побить, а чего он дразнится?

Тут подошла Елизавета

- Ты чего тут развоевался, непоседа, а ну, кыш домой!- дала она легкий подзатыльник пацаненку, тот насупился, но без слов побрел из комнаты.

- Простите его, Ваше сиятельство, разбаловала его я, один он у меня.

- Забавный ребенок, если Вы не против, я буду иногда заниматься с ним гимнастикой.

- Не знаю, Ваше сиятельство, невместно это Вам, мы люди простые, а Вы князь.

- Да ладно, разберемся как-нибудь, вон и Федора подтянем, а то вон, пузо наел.

- Да какое пузо, Ваше сиятельство, разве с той еды пузо наешь? -возмутился тот.

- Ничего, ничего, мы тебя в чувство приведем! - усмехнулся я.

- А вправду, Ваше сиятельство, научите так кулаками махать, лихо у Вас это получается!

- Научу, как-нибудь, если слушаться будешь, а сейчас все, отставить шутки, ужинать буду в собрание, подготовь мундир. Кроме этого завтра, наверное, приедет отец, помоги Елизавете подготовить комнату и вообще, по хозяйству, и чтоб блестело все!

- Ну, это само - собой, Ваше сиятельство, не извольте беспокоиться, все будет в лучшем виде! - заверил меня Федор.