Валерий Мелик - Корнет из нашего времени

- Корнет, я вижу, Вы улыбаетесь, Вы тоже так считаете?- обратился ко мне ротмистр Абалешев.

- Да нет, улыбаюсь я по другому поводу, просто вспомнилось одно сочинение, где с юмором описывается подобный метод войны. А если серьезно, считаю что воевать мы умеем, но еще больше умеем геройствовать, не понимая при этом, что героизм - это зачастую действия патриота по исправлению ситуации, созданной разгильдяйством, халатностью, бездействием других. Считаю, что если каждый будет исполнять свой долг на совесть, то вышеупомянутые случаи просто перестанут иметь место. Вот это, мне кажется, и называется умением воевать.

- Вы что же, осуждаете героические порывы русского солдата? - встрепенулся Саша Коленкин.

- Я такого не говорил, но героизм должен быть оправдан, и не являться следствием исправления ошибок других лиц. Просто красиво умереть - это не героизм, а вот ценой своей смерти приблизить победу - вот это да, героизм. Вот скажите, - спросил я у поручика, - в чем, по-Вашему, заключается героизм воина русского?

- Без сомнения, ответил он мне, - умереть за Веру, Царя и Отечество!

- А вот я считаю, истинный героизм, а вернее долг наш заключается в том, чтобы сделать так, чтобы именно враг умер за его веру, его правителя и его Отечество. И чем лучше мы будем выполнять свой долг, учить солдат именно четкому выполнению поставленных задач, именно тому, чтобы от его действий больше врагов погибло за их веру, за их правителя, тем меньше этих врагов будет у нашей Родины.

- Очень интересное суждение, корнет, - услышал я голос Георгия Оттоновича Рауха, командира полка, полковника Генерального штаба.

Мы и не заметили, так незаметно он вошел.

- Господа офицеры! - подал команду офицер, первым среагирующий на его прибытие.

По этой команде все привычно и ловко вскочили, брякнув шпорами и вытянулись в струнку.

- Прошу садиться, господа. Очень интересно. Сказать по правде, сам я не рассматривал этот вопрос с подобной стороны. А Вы что, знаете, как и чему следует учить солдат, чтобы он был героем с Вашей точки зрения? Вот и попробуйте показать нам новое в системе обучения.

Я опять вскочил, звякнув шпорами, и кивнул, показывая, что воспринял это как приказ. Опять присаживаясь на диван, машинально взял в руки гитару, которая была прислонена к подлокотнику и совершенно не осознано пробежался пальцами по струнам, сделал гитарный перебор. Странно, но у меня получилось даже лучше, чем в той жизни. Там я одно время увлекался гитарой, играл для себя, друзей во время вечеринок и сабайтунчиков.

- А Вы что играете? - спросил мой эскадронный начальник, - что то раньше я этого не замечал.

- Да не особо, так, иногда бренчу.

- Ну порадуйте тогда нас чем-нибудь, сыграйте, попробуйте!

Что бы сыграть, что бы из темы не выйти? Есть идея. Помню, в казарме почти все осваивали игру на гитаре именно с этой песней, только пару моментов надо изменить.

От героев былых времён

Не осталось порой имён.

Те, кто приняли смертный бой,

Стали просто землёй и травой.

Только грозная доблесть их

Поселилась в сердцах живых,

Этот вечный огонь,

Нам завещан не одним,

Мы в груди храним.

Погляди на моих бойцов,

Целый свет помнит их в лицо.

Вот застыл эскадрон в строю,

Снова старых друзей узнаю.

Хоть им нет двадцати пяти,

Трудный путь им пришлось пройти.

Это те, кто в штыки

Поднимался, как один,

Те, кто брал и Париж и Берлин.

В гостиной смолкли разговоры, офицеры стали прислушиваться...

Нет в России семьи такой,

Где б не памятен был свой герой,

И глаза молодых солдат

Прям в сердца они наши глядят.

Этот взгляд, словно высший суд,

Для ребят, что сейчас растут.

И мальчишкам нельзя

Ни солгать, ни обмануть,

Ни с пути свернуть. (из кинофильма 'Офицеры')

В зале повисла тишина. Видно я задел у них в душе какие-то струны. Минуты через две - три офицеры зашевелились.

- Сильная песня, правильная, аж за душу берет, - молвил полковник Вольф Константин Маврикиевич, старший полковник (заместитель командира полка в Советской и Российской армии ХХ1 века (в последствии, с 1909 г - командир полка). - Откуда она, кто автор, не знаете?

- Денщик отца, старый солдат, пел, а автора, к сожалению, назвать не могу.

- Я не замечал у Вас таких талантов, князь!- воскликнул командир эскадрона, - Вы очень изменились. Но хватит о грустном, может споете что - ни будь легкое, у Вас замечательно получается.

Я задумался. Согласен, надо разрядить обстановку, вспомнить что-нибудь легкое, непринужденное. Есть один вариант, правда поется там о гусарах, но заменить пару слов вполне возможно.

По селу бегут мальчишки,

Девки, бабы, ребятишки,

Словно стая саранчи

В трубы ду-ют тру-ба-чи.

Раздаются тары-бары,бум бурум

Тут и там везде мундиры

К нам же едут кирасиры!

На подбор, все усачи,

В трубы ду-ют тру-ба-чи.

Пар-бара-пара-рам .....

Слышен голос командира:

Разобраться по квартирам!

Дело близится к ночи,

В трубы ду-ют тру-ба-чи.

В эту ноченьку немало

Баб с гвардейцами шептало:

Без тебя, хоть милый, плачь,

Протруби и мне, трубач.

Пар-бара-пара-рам ....

А когда зарю сыграли,

Бабы слезы утирали,

И в котомку взяв харчи,

Уходили тру-ба-чи.

Через год в каждой избенке

Народилось по мальчонке,

Глотки драли что сычи -

Тоже будут тру-ба-чи!

Эта песня была принята на ура. Как же, здесь же поется про нас, молодцов-кирасиров. Да, расшевелил я общество. Послышались просьбы спеть еще, но я, сославшись на усталость после болезни, извинился, пообещав продолжить в следующий раз. А 'мини - концерт' продолжил поручик Владимир Вольский, который исполнил сначала модный ныне романс 'Средь шумного бала', а следом, к моему удивлению, знакомый мне по творчеству Пелагеи 'Не для меня придет весна'. Неожиданно для себя я даже стал мысленно подпевать. Но после моего выступления их пение выглядело тускло. Были и другие выступления, но постепенно собрание разбилось на кучки, что-то вроде кружков по интересам.

Я с интересом прислушивался к разговорам, непроизвольно рассматривая присутствующих, пытаясь понять общий тон общества, в которое я так неожиданно попал.

У окна собрались любители сигар, они дымили и рассуждали о достоинствах рысака, которого недавно выставили на продажу. Чуть в стороне, подавшись модной сейчас теме метизации в коневодстве, рассуждали о преимуществах скрещивания орловского с более резвым американским рысаком. Страстные любители конных бегов поручик барон Фрейтаг и ротмистр Кастен обсуждали захватывающий спор двух молодых фаворитов Петербургского ипподрома рысаков 'Крепыша' и 'Прости', их последнего забега на ипподроме на Семеновском плацу.