Олег Иванов - 1923 (СИ)

Эти мечты были прерваны открывшейся дверью. В неё вошёл невысокий мужчина лет шестидесяти. Костюм был дорогой, а рубашка белой, что отражало консерватизм вкусов и респектабельность привычек. Научные работники так не одеваются. Скорее организаторы науки советской закваски. Улыбнувшись он представился.

— Сергей Федорович, и, выслушав ответную реплику Николая, извинился за задержку. Сами знаете — звонки. Про звонки Николай знал всё, поэтому понимающе кивнул и стал ждать продолжения.

— Скажите пожалуйста, сказал Сергей Федорович, — а кроме Латинской Америки вы ещё чем-нибудь увлекались?

— Во как круто. Впрочем, за долгое время общения с кредиторами.

Николай привык ничему не удивляться. Интересно, из какой системы у них информация. Впрочем, фиг с ним. Этим я точно ничего не должен. Хотя за полчаса разобраться кто я такой. Завидно. Умеют люди работать.

— Как и все — история СССР периода становления государства. В 80-е это было страшно интересно. Настоящая история партии. Как об этом мечталось. А теперь все забыли, что к чему.

— Да, да, — покивал собеседник. Всё было закрыто, а к закрытому всегда тянешься. И много вы прознали про те времена?

— Я уже забыл когда Русь то крестили — десять лет разной всячиной занимаюсь — решительно сменил тему Николай, честно не понимавший к чему разбирать его исторические знания 20-х годов прошлого века.

— А вот это Вам в плюс — не стали дипломов покупать. Не стали. А многие кинулись. Развелось теперь кандидатов. — еще раз щегольнул знанием биографии Николая неизвестный Сергей Федорович.

— Нет, это не для меня. Пробовал — не пошло. Вот если только «гонорис кауза» будут давать, то с удовольствием бы. Но сейчас это не по средствам. Переживаю тяжёлый период.

— Наслышаны и про это. Как, «Интерарм» не сильно мучает?

Любое упоминание о кредиторах превращало жизнь в мучительную штуку. Удар был силён, но сам факт наличия этого разговора позволял его пережить.

— Ну, это люди приличные. Бьют по крайней мере не до смерти. Вот другие — те имеют по полной мерке. Садисты, наверное.

— В бизнесе всего хватает. Но Вы, я вижу, ещё живы.

— Ну, гордиться тут нечем. Просто никто мной ещё не занимался всерьёз.

— И не боитесь?

— Боюсь.

Разговор затих. Сергей Федорович внимательно смотрел на Николая. А Николай молчал. Если кому что надо — он сам всё скажет. А мы подождём, тем более что говорить было практически не о чём.

Впрочем, собеседник думал, по-видимому, то же самое. Молчание затягивалось.

— А в наши края с чем пожаловали? — с вопросительной интонацией протянул он, с интересом глядя на остатки чая, растёкшиеся по пепельнице. Николай напрягся и стал рассказывать. Сергей Федорович молча слушал и заметно мрачнел. Было ясно, что исчезновение Василия или факт участия Николая в этом вопросе были ему неприятны. Если его волную я, то это плохо. Могу и не выйти. Впрочем, что я. В Сибири знают куда уехал Васька, поэтому в Фонд всё равно придут. Даже если это их рук дело они должны быть готовы к такому варианту. Так что вряд ли меня будут мучить прямо сейчас.

— Василий оказывал нам определённые услуги. Он копал там, где мы его просили и решал все вопросы на местах. Копал хорошо, профессионально. Как Вы думаете, он не мог заняться левым бизнесом?

У Николая отлегло от сердца. Его, по крайней мере сейчас, трогать не будут. Похоже, что исчезновение Васьки — сюрприз для Фонда, или это версия для публики. Но в любом случае он Фонду не помеха.

— Да кто же его знает. Чужая душа — потёмки. Денег всегда не хватает, а круг его общения однозначно включает лиц, которые баловались подобными делами. Но на мой взгляд это не очень просто. Хорошо, если в раскопе золото. Оно само по себе имеет товарный вид. А предметы быта имеют какую-либо ценность только если они обладают историей. А из раскопа, да ещё бронзовый век — кому он нужен этот топор. В любой лавке такой откуют. Вон, в Чехии, их делают тебе прямо на месте. Впрочем, если Вы давали ему задания, у вас должен был быть свой человек в экспедиции. Он бы наверное уследил.

— Да, на Василия левые дела не похожи. Мы летом держим там своего сотрудника, да и на виду он в своем захолустье. Отследили бы изменения статуса. Пока он вроде жил в рамках наших грантов.

— А может быть рамки немного широки для его краёв. Братки увидели, да и наехали, приглашая поделиться. Мог не устоять.

— Мы инструктировали Василия на этот случай. Сказано это было спокойно и даже буднично, но у Николая тут же сложилось впечатление, что вопросы подобного рода Сергей Федорович решать умеет. За словами стояла сила. Точнее, даже не сила, а привычка к ней. Многолетняя привычка решать вопросы такого рода. Это не ученый — это силовик. Впрочем, кого ещё могли ко мне выпустить. Правильно, что-то вроде начальника Службы безопасности — он работает с посторонними. Ладно, будем закругляться. Сердце моё чистое. Всё, что мог, я сделал. Не вернётся Васька через неделю, позвоню в Сибирь, пусть дают инструкции.

Для успешного завершения встречи, он, скорее из вежливости, нежели чем от сочувствия, задал свой последний вопрос.

— Я могу Вам чем-нибудь помочь?

— Можете — неожиданно ответил Сергей Федорович.

Слова ошеломили. Вот это да. Я ещё могу кому-то в чём-то помочь. Вот новость. И ведь главное — не нищему в переходе.

— Я прошу прощения, начал разбираться он, а кто это вы, и чем собственно говоря занимаетесь?

— Мы это тот самый фонд, который Вы пришли разыскивать. А занимаемся исследованиями. Историческими, как явствует из названия.

— И меня Вы держите за крутого профессионала — историка. Я думаю, у вас нет проблем с кадрами.

— В рамках научной работы — не бедствуем. Людей хватает. История, она ведь моде не подвластна. Как и другие гуманитарные науки, она кормится интересом исследователей. Тем более, что после развала идеологии в ней можно копать и копать. Любопытные люди сбыли всегда, сейчас они не перевелись. Да и для отпрысков элиты — самое место. Спокойно, надёжно. Хорошие международные контакты. Впрочем, у нас с Вами разговор не об этом. Научные труды требуют времени, навыка, но оплачиваются не очень хорошо. Не в тех рамках, к которым Вы привыкли.

— Хорошее слово деньги. Надо записать, чтобы не забыть — процитировал Николай с весёлым напряжением. Деньги обещают, интересно, за что.

Сергей Федорович явно не слышал этой фразы раньше. Он напряженно посмотрел на собеседника, и лишь потом, позволил себе улыбнуться. Сделав какие-то свои выводы, он продолжил.

— Видите ли. У меня складывается впечатление, что с Василием что-то случилось.

Снова возникла пауза. Было видно, что Сергей Федорович подбирает то ли слова, то ли аргументы, но речь его замедлилась и паузы стали гораздо ощутимее, чем раньше. Настроение беседы изменилось. Если раньше он уверенно вёл разговор, чётко акцентируя свое владение ситуацией, то теперь было видно, что взятая тема для него, пожалуй, даже опасна.