Аннит Охэйо - Племя вихреногих (СИ)

— Офигеть… — выдохнул Антон. — Они, выходит, сюда ещё до Владимира Красное Солнышко попали…

— Когда они сюда попали — то мне неведомо, — ответил Иван. — Да и сами они того не помнят, — очень уж давно это было… Недоверчивые они. Всех, кто вокруг живет, даже и за людей-то не считают. Говорят — то духи, мол, в человеческом обличье. Да и колдовством пробавляются. Одно слово — нехристи.

— А колдовством — это как? — сразу же спросил Антон.

— Они со зверями говорить могут, — спокойно пояснил Иван. — Ну, не словами, конечно, но так, что звери их понимают и даже как-то отвечают по-своему.

— Я-то думал, что у них машины какие-то есть… — разочарованно вздохнул Димка.

— Машины тут только у Хозяев есть, — ответил Иван. — Их же только бесы могут двигать, а Хозяева те — сами бесы и есть.

Димка хихикнул про себя. Но вот смеяться вслух ему почему-то не хотелось. Совершенно. Как отец говорил — в каждой избушке свои погремушки. Да и нехорошо это — смеяться над человеком. Иван же не от безделья невежественный — просто время тогда дикое было, а здесь ему объяснить и подавно никто не мог. Успеется ещё…

— Со зверями говорить нельзя, — уверенно заявил Антон. — У них глотка не так устроена, чтобы слова произносить, — да и слов они не понимают.

— Так Куницы ж не словами разговаривают, — спокойно повторил Иван. — А что звери их понимают, — то я сам видел. То магия и есть, самое чернокнижие настоящее.

— Может, они телепатией владеют? — предположил Антон. — Слушай, а у вас с магией вообще как? А то Льяти говорит, что есть, а вот что именно, — ни бэ, ни мэ…

Иван удивленно посмотрел на него. Было видно, что он совсем не понял вопроса.

— У нас-то в племени чернокнижием никто не балуется, да и не умеет, — ответил он, наконец. — Да и у соседей я про такое не слышал, окромя, ясное дело, Куниц… А вот звери зачарованные попадаются, что правда, то правда.

— А как это — зачарованные? — спросил с интересом Димка.

— Те, кто всё человеческое забывают, в зверей тут превращаются, — спокойно пояснил Иван, и вот от этого СПОКОЙСТВИЯ Димку вдруг продрал мороз. — Да только не до конца. Они и говорить умеют, и хозяйство даже иногда ведут… Иногда помочь могут, а иногда и напакостить. А иногда просто с тоской такой посмотрят, что просто жуть берет…

Димка тоже поёжился. Не то, чтобы он совсем в это верил, но всё же, стало страшновато. Мало ли что может произойти в этом странном мире? Мало ли что умеют Хозяева? Возьмут вот — и превратят в собаку. И гавкай им потом…

Мальчишка недовольно помотал головой. Это были явно не те мысли, которые добавляют смелости, — да и вообще, явно лишние. Мало он, что ли, слышал страшилок? И сколько из них, в итоге, оказались правдой? Вот именно. Так что совсем нечего тут…

— Ладно, — вздохнул Сергей. — Ты нас к Волкам-то проводишь?

— Я-то не провожу, — не могу, — вздохнул Иван. Димка отметил, что говорит он веско и медленно, как настоящий хозяин. Настоящий, конечно, почему нет? — А вот Льяти тот же — запросто. Ему же мигни, намекни только, — сразу с места сорвется. Да и дороги здешние он, почитай, лучше всех знает.

— А доверять ему можно? — спросил вдруг Антон. Димка заерзал, — вопрос получился не слишком-то вежливым, но Иван ответил спокойно, с ухмылкой даже:

— Ежели пакостей ему делать не будете — то запросто. А ежели будете… царствие вам небесное. Он вам такого не простит, — а уж мы и подавно. У нас в племени с этим просто — ежели чужак нашего обидел, то, почитай, обидел всех. Тут нельзя без этого, никак.

Сергей яростно почесал в затылке.

— Ну, и у нас так же. Сами-то мы обижать никого не будем, — пока нас не тронут.

— Вот и правильно, — ответил Иван. — Я вот что думаю: вам всем оружие нужно, без него тут нельзя. Тут и лихие людишки шалят, и зверье вежество не всегда помнит.

— Так мы же не против, — Сергей развел руками. — Только где ж его взять-то?

— А вы сделайте, — спокойно предложил Иван. — Оружие, оно вещь такая, что только хозяйской руке и служит. А ежели из чужой руки брать — не принесет оно удачи.

Это можно было понять и так, что лишнего оружия в племени нет, а если и есть, то делиться хозяева им не намерены. Но по зрелом размышлении Димка понял, что Иван прав: особой долговечностью здешнее вооружение не отличалось, так что уметь делать его таки нужно. Да и дело явно не особенно сложное. Только…

— Мы ж не знаем, как его делать, — просто сказал Антон.

— А вы Льяти попросите, — спокойно ответил Иван. — Он вам всё покажет, и где материал нужный найти, и всё прочее.

— Это, выходит, нам тут задержаться придется? — ответил Сергей.

— Так спешить некуда, — да и у нас никто не против будет. Оружие-то сделать недолго, — а вот научиться владеть им, оно потрудней будет. Только без этого нельзя, оружие без умения — оно, что ноги без головы, сам себя и покалечишь. С этим-то мы вам поможем, а скоро ли то выйдет — мне неведомо. Лучше шагать медленно, чем быстро упасть.

Спорить с этим никто не захотел, и аудиенция на этом завершилась. Димка выбрался из шатра, щурясь от яркого света. Лекция Аглаи тоже кончилась, и с площади расползались молчаливые Виксены. Смотрелись они как-то пришибленно, — да и глаза у них как-то странно блуждали.

Мальчишка усмехнулся про себя — Аглая, она как главный калибр на линкоре, на непривычных людей действует оглушительно. Виксены, бедняги, и на политинформации простой никогда не были — а тут им целая речь, да ещё без регламента. От такого можно и в самом деле ошалеть…

Но, как оказалось, ошалели далеко не все. Почти сразу навстречу мальчишке вывернулся Льяти — и уж он-то совсем не смотрелся пришибленным, привык уже за неделю похода. Сейчас рядом с ним стояла девушка — та самая, которая вручила Димке хлеб — и мальчишка подумал, что она его… э-э-э… ну, как бы…

К счастью, Льяти тут же положил конец его мучениям.

— Это Иннка, — представил он её. — Моя подруга.

Иннка спокойно кивнула, глядя на землянина с неким ироническим интересом. Она была рослой, великолепно сложенной девчонкой, и весь её вид говорил, что шутки с нею плохи. Кожа её, как и у всех Виксенов, отливала молочной белизной, резко выделяясь на фоне черных волос и зеленых глаз. Широкое лицо с высокими скулами и большим чувственным ртом было бледно. Одета она была вполне обычно, по местным, опять-таки, меркам — хлопковый, очевидно, передник, ворох каких-то разноцветных травяных метелок на груди (это, наверное, щекотно, невольно подумал мальчишка, и его плечи, непонятно почему, передернулись). Ну и, разумеется, бусы — яркие, красные, синие и желтые гальки, как-то просверленные и нанизанные… на жилы, что ли? Нитки таких бус были у Иннки на талии, на запястьях, на щиколотках, даже на плечах над локтями.