Виктор Зайцев - Наследники стали

О многом в тот вечер пришлось говорить супругам, собственно, Олег не сомневался в согласии жены. Но ему необходимо было осознанное решение Хорг, чтобы спустя годы та не пеняла на его решение отказаться от царской жизни. Сам он не сомневался в правильности своего поступка. С молодости он не стремился командовать людьми или властвовать над кем-либо. Он и работу сыщика выбрал по той причине, что в ней всё нужно делать самому, а не командовать. Хотя и руководить приходилось, но без упоения властью, с осознанием необходимости и ответственности, не более. После принятого решения уралец собирался добираться до Индии, либо Китая. Смотря, куда двинутся кочевники, к ним он решил примкнуть и пройти большую часть пути в орде.

Мало приятного в сражениях и покорении других народов, но Олег намеревался повернуть скотоводов на юг, через будущие афганские горы в долину Инда. Жалости к пуштунским и прочим племенам, что встретятся на пути, не было ни малейшей. Тем более, что где-то в тех краях уже начинали принимать мусульманство, то есть выращивали будущих душманов и басмачей. Истинный сын двадцатого века, Белов потерял в Афганистане и позже, в тех краях, достаточно своих друзей и знакомых, чтобы попытаться изменить будущее. Нет, не путем истребления предков басмачей и душманов, но приведением их к другой — мирной — вере. Чтобы не возникали даже мысли о священной войне с неверными у жителей южных гор.

Если не удастся направить орду на юг, он предложит вождям путь на восток, там тоже тёплое море. И предки вероятных противников России, которым не помешает стать единоверцами и союзниками уральцев. В своих способностях Белов не сомневался, он помнил все чертежи и тексты, что прочитал за последние годы, все формулы и химические реакции. Помнил все тонкости отработанных полвека назад технологий. Сейчас он не нуждался в десятилетиях многочисленных экспериментов, чтобы создать уровень развития техники и технологий девятнадцатого века. Нынче ему было достаточно необходимых материалов да работников, как можно больше. И, естественно, чтобы никто не мешал хозяйству… С этим он надеялся управиться, а работать с людьми, убеждать их в том, что нужно ему, умел давно, причем неплохо. Да и Уральское царство, получив союзника-конкурента в техническом прогрессе, будет веселее развиваться, не загниёт.

Торг в Тобольске был за пределами крепостной стены, что оценил бывший царь, решивший лично убедиться в охране границ своего государства, вернее, когда-то своего. Стены крепости защищали двенадцать пушек, как разглядел уралец, казнозарядных. Такая оборона не давала никаких шансов нападающим, если не проспит охрана. Но стража оказалась на высоте, придраться не к чему. Пока кочевники торговались, обменивая скот на холодное оружие, уралец, оставив оружие в юрте с Хорг, прогулялся по небольшой крепостице. Приценился к патронам в оружейной лавке, чисто машинально, покупать было не на что. Зеркала и прочая мелочь для обмена, оставшаяся в сумках, не привлекали уральских торговцев, у них своего подобного барахла хватало. Белов ругал себя последними словами, что не догадался выменять эту мелочь на пушнину неделю назад. С другой стороны, патронов у них с Хорг было предостаточно, а патроны шли достаточно дорого. За всё своё барахло уралец не выручил бы и полсотни штук. Сейчас, у них с женой на четыре револьвера было сто восемьдесят патронов плюс семь десятков снаряжённых патронов для карабина.

При обходе крепости он заметил интересные свёртки у дальнего склада, странным образом напомнившие ему пять литых пушек в «экспортном» исполнении. Насколько он помнил, на восток такие пушки не поставлялись. Или Максим изменил политику обороны, или кто-то жульничает? Раздумывая над увиденным, уралец вернулся в стойбище и поужинал с Хорг. Девушка настолько исхудала за три недели болезни, что слёзы текли из глаз её мужа, когда та выходила на свет. За пару наконечников для стрел он нанял женщину, обстиравшую и починившую всю одежду хурги, она же готовила немудрёную шурпу и приносила сквашенное молоко. Сегодня жена порадовала Олега одной фразой.

— Мне кажется, я выздоровела, — она улыбнулась и пояснила: — голова не болит, слабость ушла, и очень хочу есть.

— Женщины рассказывали, что завтра будет общий сбор, где вождь всех племён объявит поход, — проговорилась хурга, уминая бульон с мясом, — зовут этого вождя Мадьяр.

— Он угр, что ли? — в памяти Белова возникла ассоциация угры-венгры-мадьяры, ещё в двадцатом веке язык венгров, называвших себя мадьярами, не отличался от угорского.

— Да, его племя родственно нашему стойбищу и говорит по-угорски, я узнавала.

— Вот это номер, — уралец улёгся на кошму, — он же наверняка собрался на запад идти, в Паннонию, а казары и киевляне их не пропустят. Что делать? Понимаешь, милая…

Дальнейшую речь перебила жена, скользнувшая к нему, с явным намерением заняться более интересным делом, чем разговор. Чисто вымытая женщина знала, чего хочет сама и её мужчина. После продолжительных ласк, прерываемых легкими стонами, Олег обнял её, чтобы прошептать:

— Я люблю тебя, красавица.

Разбудил молодожёнов шум в стойбище. Как разглядел выглянувший за полог Белов, все мужчины шли на вече, а ребятишки их провожали, не решаясь покинуть пределы становища. Он быстро собрался, карабин оставил Хорг, револьверы повесил под верхнюю одежду, вскоре догнал группу угров, направлявшуюся к большому холму. Там уже собрались кочевники из прибывших на торг родов, расположившиеся плотными группами родичей. Олег поздоровался со знакомыми и стал пробираться ближе к вершине холма, не сомневаясь, что Мадьяр появится там. Так и вышло, на вершину поднялись два десятка старейшин родов и военных вождей угров. Среди них выделялся своей харизмой невысокий мужчина лет тридцати в богатом доспехе, с типично угорским широкоскулым лицом, длинными свисающими усами и редкой бородкой. На взгляд Олега, тот здорово походил на Тамерлана.

Дождавшись тишины, один из военных вождей начал речь.

— Достойные воины, — хорошо поставленный голос разрезал морозный воздух, — давно шли мы к этому великому дню. Дню нашей славы. Сегодня мы выберем общего военного вождя, что поведёт нас в великий набег, — самого великого из великих. Этот набег прославит наши роды в веках и принесёт несметные богатства каждому из нас. Акыны будут петь о наших победах и прославлять храбрецов, отцы станут называть своих сыновей в честь воинов, снискавших бессмертную славу своими подвигами. Наши жёны и дочери станут носить шёлковые халаты, самый бедный воин добудет себе табун коней и трёх жён. Мы будем пить кумыс из золотых чаш и баранью голову есть на серебряном блюде. Много подвигов совершат наши воины в грядущем походе. Так выберем достойного вождя, способного дать нам победу над врагами! Хур!