Константин Калбазов - Фаворит. Сотник [Litres]

А вот сама местность красотой не отличалась даже в предрассветный час. Сомнительно, что картина изменится с наступлением утра. Под ногами чавкает земля плавней, напитавшаяся влагой, как губка. Вокруг заросли камыша, на смену которым вскоре пришли кусты ивняка, в свою очередь уступившие место крупным деревьям. Назвать лесом эти заросли не поворачивается язык. Деревья по большей части кривые, чахлые, ни на что особо не годные.

Единственное, что остается неизменным, – это крылатые агрессоры. Стрельцы, конечно, успели притерпеться к комарам, успешно от них обороняясь благодаря мази, которую научил их готовить старый охотник. Но эти места были просто комариным раем. Все же отпугиваемые запахом, источаемым репеллентом, они кружили над людьми гулко гудящей тучей. Ну точь-в-точь пчелиный рой, изображаемый в мультфильмах.

– А это что у вас? – удивился атаман, глядя, как Иван, Фрол и Григорий извлекают из мешков лохматки.

– Это чтобы маскироваться, – протягивая комплекты Минаеву и Захару, пояснил Иван. – Нешто вы ничего подобного не ведаете?

– Отчего же. Ведаем. Только мы берем сеть и на нее вяжем пучки травы да ветки, – рассматривая обнову и приглядываясь, как именно облачаются стрельцы, ответил Минаев.

Ничего сложного. Просто надеваешь поверх своей одежды еще одну, и вся недолга. И носить очень даже удобно. Вон стрелец отошел в сторонку на десяток шагов, присел, и не рассмотреть его. Хоть сейчас предрассветные сумерки, но не в том суть. Благодаря этой одежке даже днем можно укрыться на небольшом расстоянии. Это Фрол Минаевич осознал сразу. Ох и чудной нынче пошел стрелец.

Рассвет встречали, уже устроившись в кустах шагах в трехстах от каланчи. В смысле боевой башни, из амбразур которой во все стороны торчали жерла пушек. Ну как пушек. Так себе артиллерия. Трехфунтовки, не больше.

Хотя для казацких стругов этого более чем достаточно. Ядро диаметром около восьмидесяти миллиметров без труда разнесет борта, понаделав пробоин. Оттого казаки и предпочитали обходить эти укрепления стороной. Тем более что основная артиллерия была обращена как раз в сторону реки.

Сама башня имела круглое сечение радиусом около девяти и высотой примерно шестнадцать метров. Четыре яруса, что легко определятся по амбразурам. На вершине крытая галерея с зубцами, где также установлены пушки. Каменная кладка. Серьезная такая постройка, из пушек задолбаешься кромсать. Прорву пороха и ядер изведешь.

Стоит это сооружение на высоком основании в виде искусственно насыпанного холма. Крутые срезанные склоны, чтобы их не подмыла вода, укреплены камнем. Все пространство от зарослей до холма сейчас покрыто водой. Глубина несерьезная, но факт остается фактом. А еще сам холм огибает ров, заполненный все той же донской водицей.

По верхнему периметру холма вокруг башни имеются какие-никакие стены. Смешно так называть две нитки плетня с забитым между ними грунтом, однако пренебрежительно относиться лучше не стоит. Такую стенку и пушечное ядро не вдруг пробьет, что уж тут говорить о пулях.

За этими своеобразными стенами видны мазанки, крытые камышом. Оно и понятно. Башня – военное укрепление, и жить в ней несколько неудобно. Опять же, в холода такое жилище нормально не протопить, сырость обеспечена. Совсем иное дело вот такие домики.

Отчего все так прекрасно видно, коль скоро тут плавни и по всему должно быть в избытке высокого камыша? Да оттого, что он тут только должен быть, но на деле отсутствует. Вернее, от него осталась одна лишь стерня, да и та под водой. Выкашивают турки вокруг укрепления и камыш, и высокую траву. Сейчас из воды в лучшем случае торчат молодые побеги.

– Вот как только сойдет водица, камыш поднимется выше пояса, и турок устраивает косьбу, – пояснил Минаев.

– Сами косят? – уточнил Иван.

– Зачем сами, в Азове, чай, рабов хватает. Янычары только приглядывают за ними. Но на совесть следят, чтобы все было сделано как надо. Очень уж стерегутся нашего брата.

– А вы что же не порушите башни, Фрол Минаевич?

– А нам, Иван Архипович, смысла нет. Оно, конечно, неудобно, но мы уж наловчились в обход хаживать. Опять же, войны промеж нас нет, а в тех башнях ничего ценного, окромя пушек. Да только они, заразы, чугунные. Дорогие, не без того. Но не настолько, чтобы на них зариться супротив гарнизона янычар.

– Ясно. Стало быть, умный в гору не пойдет, умный гору обойдет.

– Ага. В самую точку, – хохотнув, подтвердил Минаев.

– Что скажешь, Гриша?

– А что тут говорить, господин сотенный, сам все видишь. Толку от штуцерного огня тут лишь до первого выстрела. Потом турки сразу же попрячутся за плетнями. Даже если влезть на деревья, не больно-то поможет. Вот если мы окажемся уже у самой башни, а ворог укроется в ней, тогда дело другое.

– Фрол?

– Согласен с Григорием. Нужно загонять турок в башню, а там уж и прибирать их к рукам.

– Ага. Так турок вам и поспешил в башне прятаться, – хмыкнул атаман.

– Да их-то мы загоним. Никуда не денутся, – отмахнулся Иван. – Как думаете, две разом осилим? – это опять к Фролу и Григорию.

– Осилить-то осилим. Но тогда уж народ положим, – дернув себя за нос, задумчиво ответил Фрол. – Штурмовиков-то у нас только один десяток. Они на такое дело специально натасканы. Остальные для открытого поля иль обороны готовились.

– Десяток при штурме дробить не стоит, – тут же поспешил подать голос Григорий. – Вместе мы сила, а порознь – так, ничего особенного.

– Ну что же, тогда с главным определились. Берем башни по очереди. Теперь детали, – подводя итог первым наблюдениям, произнес Иван.

В районе правобережной башни провели весь день, облазив вокруг все вдоль и поперек. С темнотой переправились на левый берег и, переночевав в относительном комфорте, принялись изучать окрестности второй.

Эта была похожа на прежнюю, как близнец. Ну и вокруг все было устроено вполне соответствующе. Разве что складки местности отличались, а с деревьями тут было совсем кисло. Ближе чем на пять сотен шагов от укрепления только отдельные, весьма чахлые деревца. Что вкупе с близостью Азова, до которого не далее четырех верст, представляло определенные проблемы. А значит, и начинать нужно с этой башни.

Перед рассветом третьего дня они наконец вернулись в расположение сотни. Отдохнув после изнурительного выхода, – а вымотались они изрядно, – приступили к детальной проработке плана штурма. Иван не мог себе позволить терять людей. Нет, понятно, что война, но ведь и воевать можно по-разному.

На следующую ночь лагерь стрельцов привычно погрузился в темноту. Не горели даже костры караульных. А незачем. Караульные службу должны нести, а не у костров греться. В общем-то ничего странного. Обычное дело для этих вновь прибывших.