Максим Макеев - Вольные стрелки

В процессе праздника и провели выборы. У нас появились первые документы - постановление о проведении выборов, протокол подсчета голосов, приказы о назначении меня главой государства, а Буревоя - старейшиной поселка. Все документы были в двух экземплярах, один уходил к Буревою в архив, к летописи.

Месяц в сарае довел пленных до нужного состояния. Они впали в апатию. Я бы тоже впал, сидишь в полутемном сарае, ешь да гадишь в ведро, жизнь мимо проходит. Хоть бы что-то поменялось, хоть бы какой просвет был. Обеслав после очередного посещения пришел ко мне и сказал:

- Готовы они. Как бы руки на себя не наложили, даже между собой не говорят.

- Ну, значит завтра поутру и начнем расширять наше государство.

Утро для пленных выдалось необычным. С неба лило, как из ведра, да еще и гремело, молнии сверкали. Буревой опять увидел в том хороший признак, Перун нас поддерживал. Вот так мы и пришли в сарай в пленным, все мокрые, подсвеченные молниями и в сопровождении грома.

- Всем встать, - пленники вяло подчинились, прав Обеслав, полная у них безнадега.

Похожи на заключенных концлагеря, хотя мы их не били и кормили как на убой. Просто неопределенность замучила ребят.

- Идите за мной, - ребята вышли, на улице их ожидал конвой из Кукши и Обеслава, - в баню, потом - медосмотр.

В баню обычно их по темноте водили, сейчас же было утро, пленные чуть расшевелись, начали переживать. В бане сначала пропарили и отмыли девочек, Зоря записала все их отличительные признаки, шрамы, родинки, пятна родимые. Мы с Буревоем сделали тоже самое с пацанами. Выдали чистое нательное белье, повели на медосмотр. Я боялся, что даны девчушке занесли каких инфекций, но вроде обошлось, барышни наши подтвердили. Осмотр, опрос, чем болели, ломали ли руки ноги, зубы им осмотрели, волосы на вшей проверили. Вроде все хорошо.

- Теперь одевайтесь, - комплекты камуфляжа мы им приготовили, - и за мной.

В актовом зале было все село. Я сидел за столом, накрытым нарядной тряпкой, у меня была стопка паспортов, за книгой Актов сидел Буревой. Начался опрос, мы писали их биографию. Процесс затянулся, пока наконец последний пленник не поставил отпечаток пальца под надписью "С моих слов записано верно". Мои откровенно скучали, пленные бы в недоумении.

- Сегодня вы начнете новую жизнь. Вы станете гражданами... - вот черт, гражданами чего они станут, мы же не согласовали название государства?

А-а-а-а, была не была:

- Вы станете гражданами России, - мои недоуменно переглянулись, но промолчали.

- Это не только позволит вам не сидеть больше в сарае, но и даст возможность стать вольными людьми. Это записано в нашей Конституции. Пока вы являетесь зависимыми гражданами, о чем есть запись в ваших документах, - я положил руку на их паспорта, - пока воли своей вы не имеете, каждому из вас прикреплен куратор. Об этом тоже тут написано. Если хотите жить как вольные люди - должны вы выполнить все требования, согласно нашим Законам. Вот на выполнение этих требований и направьте свои силы, а кураторы вам в этом помогут. Имена ваши пусть останутся, однако мы их на свой манер будем говорить. Род вы свой потеряли, не ваша в том вина, но родовое имя быть у каждого должно, как и отчество, имя отца. Родовые имена мы вам сами сделали, отчества по нашим именам мы вам определили. Поэтому подходите по одному, кого вызывать буду, и ставьте отпечаток в книге Актов и в документах.

Наверно, пленные ожидали все что угодно, но только не такой непонятный процесс. Вон, стоят, по сторонам зыркают.

- Юхо! Теперь для нас ты Юрий, родовое имя - Рыбаков, отчество - Кукшевич, Кукша твой Куратор, - пацан недовольно посмотрел на нашего вояку, и подошел к столу.

- Веса! Ты теперь Вера Буревоевна Лодкина! Куратор - Веселина! - фамилии мы им по их рыбацкому прошлому почти всем подобрали.

Подход, макнуть палец в сажу, отпечаток раз, отпечаток два, возврат в строй.

- Сату! Сати Обеславовна Озерова! Куратор - Агна!

- Роха! Роза Добрушевна Крючкова! Куратор - Зоряна!

- Туули! Анатолий Власович Рыбкин! Куратор - Буревой!

- Лахья! Лада Сергеевна Кузнечикова, твой куратор Леда...

Дружный смех разрядил обстановку. Пленные засмущались, покраснели, особенно Лада. Вон, прильнула в Юрке своему, любовнички, блин, малолетние.

- Жить пока будете под нашим присмотром, дома мы вам выделим, два штуки. Бежать даже не думайте, тут на много дней пути никого. Присматривайтесь, обживайтесь, завтра у вас тяжелый день - начало занятий.

- Каких занятий? - Юра, самый старший, посмел задать вопрос.

- Школа у вас завтра начнется. Чтобы свободнее стать - надо научиться читать и писать. А иначе так и будете почти рабами. Это у нас так в Конституции написано. Вы ж даже прочитать не сможете, что делать надо, чтобы вольными стать.

Ребята недоуменно перешептывались.

- Кураторы! Отведите их по домам, объясните, как дальше что будет. Да Конституцию и кодексы дайте, пусть перед глазами будут, стимул так сказать.

Бедолаги в полном недоумении отправились по домам, сжимая в руках паспорта. Мы два дома для них сделали, заколотили двери запасные, ходы на чердак. Пока мы им доверять до конца не будем, каждый вечер под замок, и дежурного поставить, это отдельно мы оговорили.

С ребятами стало даже как-то веселее. Не от того, что помощи много было, а от их реакции на окружающий пейзаж. Мы весь вечер после "посвящения" обсуждали, смеясь, как они попали в дом, и какие глаза делали при этом. Юрка тот везде искал подвох, Толик к нему жался, и тоже всего боялся. А боятся было чего в нашей деревне. Один дед на тракторе, ранним утром проехавший на лесоповал чего стоил! Чуть не через стенку крепости сиганули хлопцы. Да и подвох, с их точки зрения, вполне возможен. Вот представьте, взяли тебя в плен, продержали чуть не два месяца связанным, месяц в сарае, а потом селят в хоромы царские, хоть и под замком. И вместо труда тяжелого занимаются форменными издевательствами! Заставляют значки непонятные на листочках еще более непонятных рисовать, да заучивать! Еще цифры эти! И при этом сами тем же самым занимаются чем-то постоянно!

Неделю привыкали бывшие пленные. Неделю ходили по селу, отвесив челюсть. Потом чуть привыкли, и начали задавать вопросы. Вопросов было много, и все разные. Я родственникам обозначил границы дозволенного для рассказа, поэтому часть ответов они так и не получили. Что за оружие странное? Молчание. Почему все почти одинаково одеты? Откуда столько железа? Где берете столько рыбы? Почему за то, что отлил за углом, пришлось чуть не неделю ночами яму рыть?!

Это Юрка проштрафился, и согласно Административному кодексу, попал на принудительные работы, в свободное от остальных обязанностей время. Ямы он рыл не просто так, делал траншею под водопровод во второй крепости. Мы с дедом приняли план застройки, и теперь потихоньку его начинали претворять в жизнь. Пока определили только работы по сооружению мастерских, примерный их план расположения, да тестовую систему водоснабжения, остальное просчитывали, да проектировали. Вот и направляли проштрафившихся на работы после шести вечера. Да-да, в Конституции записано, что в обычных обстоятельствах, если аврала нет, то работа до шести. Кто не проштрафился из пленных, тех запирали на ночь по домам, на отдых.