Лен Дейтон - Британские СС

Внимание привлекали аккуратные дорожки, выложенные одинаковыми, выкрашенными белой краской бордюрами, и до блеска отполированные огнетушители, педантично расставленные в маниакальном порядке, к которому армия всегда стремится привести человека и природу. Переходя в следующий огороженный комплекс, Дуглас обратил внимание на знаки, направляющие посетителей в здание комендатуры. Как выяснилось, лагерь этот был «генеральный» не потому, что главный, а потому, что содержались в нем генералы и прочий офицерский состав военнопленных в ранге от бригадира и выше.

– Здесь они получают работу, – пояснил юный капитан артиллерии. – Каждый день их приводят сюда и направляют на производство и починку протезов для инвалидов войны.

– А что, офицеры тоже привлекаются к принудительному труду?

– Вы сейчас про Женевскую конвенцию? – Капитан поправил на шее серый шелковый шарф и поднял воротник тяжелого форменного пальто. – Ну поначалу с этим были проблемы, но потом наши юристы нашли решение. Мы уволили этих офицеров из британской армии. По факту, они теперь гражданские, содержащиеся в плену.

– В таком случае не должны ли они быть переданы гражданской полиции?

– А вот тут есть хитрый нюанс. Поскольку расследование их действий на армейской службе еще ведется, мы имеем полное право удерживать их в лагере военнопленных.

– Ловко.

– И военный трибунал их судить не может. По международному законодательству военнопленный имеет право быть судимым так, как судили бы солдата захватившей его армии. В немецкой армии бойца судит трибунал из равных ему по званию. А вот теперь представьте. Для каждого из здешних людей пришлось бы собирать трибунал из генералов вермахта. – Капитан сам усмехнулся, озвучив эту нелепицу.

Идти приходилось быстро. Пронизывающий ветер трепал полы плащей и заставлял деревья изгибаться в безумной пляске. У шлагбаума, к которому с двух сторон примыкал забор из колючей проволоки, часовые пропустили их, козырнув. Капитан подвел Дугласа к ближайшему бараку и пригласил внутрь.

– Работа простая. Их кормят и дают крышу над головой. По сравнению с многими гражданскими им еще повезло.

– Вы так думаете, капитан?

Барак не отапливался. Пожилые военнопленные трудились за верстаками: с помощью несложных приспособлений – ручных прессов, сверл и молотков – изготовляли протезы рук и ног. Ни один из них не поднял глаз на вновь прибывших.

– Хотите посмотреть, что они делают? – спросил капитан, перекрикивая стук инструментов и лязг железа.

Дуглас покачал головой. И вдруг заметил лицо, знакомое ему из газет и кинохроник последних дней войны.

– Я бы хотел поговорить вон с тем человеком.

Капитан бесцеремонно ухватил указанного пленного за плечо.

– Ты! – рявкнул он. – Имя, прежнее звание, лагерный номер!

Старик вытянулся во фрунт, как учат в прусских кадетских школах.

– Слушаюсь! Вентворт, генерал-майор, лагерный номер сорок пять восемьдесят три! – громко отрапортовал он, не поднимая взгляда.

– Это вы командовали корпусом «Вент»? – спросил Дуглас.

– Да, я.

Уже в самом конце наспех собранная мобильная бригада Вентворта растянулась вдоль реки Колн. Немецкие танки хотели обойти Колчестер с фланга и атаковать британские силы, защищающие побережье. И хотя победа немцев уже была очевидна, отчаянная смелость бойцов Вентворта позволила выиграть время для вывода британских эсминцев из Хариджа. По слухам, на борту кораблей находились король и Уинстон Черчилль. Некоторые верили в это до сих пор.

– Вы славно сражались, генерал, – проговорил Дуглас.

– Я просто выполнил свою работу.

– Нет, вы сделали больше. Вы вошли в историю.

От этих слов в глазах старика затеплилась жизнь. Он заглянул в лицо Дугласу, надеясь увидеть подтверждение, что король и Черчилль спаслись. Потом коротко кивнул и отвернулся к своим железным деталям, словно вдруг очень ими заинтересовался. Дуглас был рад, что генерал так растрогался. Перестук молотков смолк, пленные будто затаили дыхание. Разговор мог на этом и закончиться, но все замерли, не шевелясь.

– Я был там, – произнес капитан. – Командовал батареей самоходных установок.

– Вы подошли по лондонской дороге около пяти вечера, – ответил ему Вентворт. – Мне доложил о вас начальник артиллерии. Что контрбатарейным огнем вас не возьмешь, вы постоянно двигаетесь.

– Мы поддерживали танкосаперный батальон. Приказ был атаковать оборонительные рубежи у Колчестера и удержать вас там. Потери значения не имеют, так нам сказали.

– К моменту вашего прибытия все было почти кончено. Удивительно, что мои парни вообще протянули так долго. Хорошие были бойцы… – Порыв вера ударил в стекло, и Вентворт от неожиданности вздрогнул. – В семь вечера я велел стрелкам вывести из строя затворы орудий. Командирам подразделений разрешил самим определять дальнейший порядок своих действий. Пехота, окруженная на острове Мерсея, уже выбрасывала белые флаги. И сообщали, что ваши линкоры подходят к Хариджу.

– Могу ли я передать кому-нибудь от вас сообщение? – спросил его Дуглас и посмотрел на капитана, почти ожидая, что тот будет возражать.

Но капитан отошел в сторону и вообще перестал обращать внимание на старого генерала.

– Да. Жене. Передайте, что видели меня и что я здоров и бодр духом.

Вентворт с трудом расстегнул пуговицу форменной рубашки и вытащил из-за пазухи клочок бумаги с адресом и номером телефона. Возможно, он много месяцев таскал эту затрепанную бумажку в надежде, что кто-нибудь сделает ему подобное предложение.

Дуглас взял адрес и последовал за капитаном, который уже выходил в дальнюю дверь. Обернувшись напоследок к Вентворту, он встретил взгляд сразу многих пар глаз. Старые офицеры смотрели на него кто с интересом, кто с презрением, кто с завистью, а кто с явной ненавистью.

– Почему он? – спросил капитан, уже выйдя наружу под ледяной ветер. – Почему вас заинтересовал именно Вентворт?

Вместо ответа Дуглас извлек из верхнего кармана пропуск службы безопасности рейхсфюрера с подписью, которую ни с чем нельзя было спутать. Цепочка странных зигзагов, напоминающая рунические молнии СС. Капитан слабо улыбнулся и кивнул. Никаких вопросов о Вентворте больше не последовало.

– Вы все еще хотите пройти в отдел выдачи? – уточнил он.

– Да, хочу.

И они зашагали вдоль рядов одинаковых бараков, отличающихся только намалеванными на них номерами. Синодан-Хиллс заволокло туманом, темные тучи мчались по небу, как паровозы, – такие же быстрые и угольно-черные. Вот-вот грозил снова полить дождь.

Капитан привел Дугласа к четырем баракам, поставленным встык. Здесь и выдавались протезы. Самое длинное помещение было надвое разделено прилавком. За ним тянулись ряды полок с документами, инструментами и запчастями. Вдоль рядов сновала дюжина пожилых мужчин в бурых рабочих халатах. Перед стойкой ожидали инвалиды, явившиеся по записи.