Геннадий Марченко - Мне снова 15…

Nikon F, к моему вящему удовольствию, в наличии имелся. К фотоаппарату прилагался стандартный объектив, но вспышку и плёнку нужно приобретать дополнительно. Увидев мои печальные глаза при этих словах продавца, режиссёр усмехнулся и попросил продать родную «никоновскую» фотовспышку и несколько рулончиков чёрно-белой и цветной пленки.

– Подарок, – сказал он, вручая мне весь этот бонус.

Чек был предусмотрительно запрятан внутрь коробки с фотокамерой. На крыльце магазина мы попрощались, и Асагава опять же на такси доставил меня к входу в гостиницу. До шести вечера, когда был назначен командный сбор, оставался ещё почти час, и я беспрепятственно добрался до номера, где ценную покупку тут же спрятал в свой чемодан.

Матч со шведами получился тяжёлым. Скандинавы устроили нам настоящую битву, навязывая единоборства на каждом участке поля. Несмотря на относительно юный возраст, игроки олимпийской сборной Швеции продемонстрировали железный характер, хотя и грубости, которой они компенсировали недостаток мастерства, в их действиях хватало. Мне доставалось едва ли не больше всех, особенно старался их левый крайний защитник, и в перерыве от греха подальше Пономарёв меня заменил. По традиции я приложил к ушибам пакеты со льдом, с которыми просидел до конца встречи. А матч так и завершился нулевой ничьей и рассечением у Глотова.

В тот же вечер гостеприимные хозяева пригласили нашу команду в один из лучших, по их словам, ресторанов Токио, чтобы угостить национальными блюдами. Ребята не без опасения взирали на расставляемые перед ними тарелки, а уж к хаси – палочкам для еды, которые им подали вместо вилок, – и вовсе отнеслись как незнамо к чему.

– Это какая-то провокация, – шепнул на ухо консулу Пономарёв, примериваясь, как бы уцепить палочками кусочек рыбы.

– Да, тут я недоглядел, – сознался консул, у которого орудовать хаси получалось куда увереннее.

Единственным, кто смог поддержать его в этом начинании, был ваш покорный слуга. После той поездки в Нагано я одно время увлекался японской кухней и сейчас вполне бодро ухватывал суши палочками. Да и в тему прозвучали мои замечания в адрес официанта, переведённые нашим гидом: «А чего это у вас тунец без кислинки? Замороженный подали, сэкономить на гайдзинах решили? Да и нори что-то быстровато раскисают, и васаби жидковат…» Не то что выпендриться захотелось, но реально еда показалась малость бюджетной. Официант оторопел, как и все присутствующие за столом. А затем начал быстро кланяться, что-то бормоча. Как оказалось, приносил свои глубокие извинения, после чего исчез на кухне, а вскоре подал нам в качестве компенсации огромное блюдо с кужирой – китовым мясом. Мол, презент от шеф-повара.

– Хорошо хоть, не фугу принесли, а то бы могли и травануться, чего доброго, – пробурчал я, наслаждаясь буквально тающим во рту мясом.

– Егор, откуда такие познания в японской кухне? – выразил общее удивление Численко.

– А я это… В общем, читал в библиотеке старые книги участников обороны Порт-Артура, которые были в японском плену, там всё это расписали.

– И есть при помощи хаси успел научиться по книгам? – усмехнулся Петрушин.

– Да, точно, дома из интереса вырезал палочки и целый месяц только ими и ел всё подряд. Кроме супа, конечно.

Вряд ли консул поверил этой отмазке, но других у меня не было. Как-то не догадался заранее придумать. Вполне вероятно, что о моём поведении в ресторане будет доложено по инстанции. Не хватало ещё, чтобы представители компетентных органов проверили, действительно ли я брал в библиотеке книги и питался целый месяц дома при помощи палочек. С мамой и сестрой ещё можно договориться сразу по возвращении, удивятся, конечно, но если надо будет, подтвердят, что в течение месяца занимался какой-то ерундой, вместо того чтобы, как все нормальные люди, есть вилкой. А вот с книгами может не повезти, ни в одной из московских библиотек я не являлся абонентом. Будем надеяться, всё обойдётся.

Вылетали мы обратно на следующий день. На японской таможне никаких вопросов не возникло, так же как и на советской. Даже наш сопровождающий от органов не обратил внимания на наличие у меня фотокамеры, что изрядно удивило. Единственное – японские таможенники поинтересовались, нет ли у меня с собой отснятых плёнок, будто я мог сфотографировать какой-нибудь секретный объект. Показал, что все плёнки упакованы и на них ещё, можно сказать, муха не сидела. В общем, доставил камеру до дома в целости и сохранности.

Катька с учёбы ещё не пришла, мама – у Ильича, и я первым делом набрал его квартиру. Трубку подняла родительница, видно отдыхавшая после смены. Я отчитался о поездке, сообщил, памятуя о кимоно, что маму и сестру ждёт небольшой сюрприз, предложив заехать к нам вечером. Получив согласие, набрал Ленку, трубку поднял её отец, по какой-то причине в рабочее время отиравшийся дома. Оказалось, подруга ещё не вернулась из школы. Ну да, на часах только первый час, ведь наш самолёт приземлился утром. Сказал, что перезвоню позже и подумал, что не мешало бы нанести визит в музыкальное училище. А то с этим футболом учёба осталась где-то на втором, если не на третьем плане. Пусть я и заочник, а учебное заведение посещать периодически всё же нужно. Тем более сессия на носу, не мешало бы узнать, какие у меня перспективы.

В течение двух дней я раздал все подарки, включая духи Ленке, от которых моя любовь пришла в неописуемый восторг. Тут же брызнула на себя капельку, пообещав расходовать экономно, чтобы хватило на подольше. На что я заметил, мол, не экономь на себе. Учитывая, что у «Динамо» в году несколько заграничных командировок, а я стал железным игроком основы, то из каждой поездки планирую привозить что-нибудь приятное, парфюм в том числе. И тут же устроил фотосессию, похвалившись новеньким Nikon F. Ленка в фототехнике не разбиралась, но мой восторг за компанию разделила, особенно ей понравилось изображать фотомодель на московских улочках.

– Егор, а когда напечатаешь фотографии? – спросила она перед расставанием, когда я проводил её до дома.

Теперь по-любому придётся покупать бачки для проявки, фотобумагу, фотоувеличитель, реагенты, кюветы… Можно и глянцеватель, глянцевые снимки выгодно смотрятся. Это ещё дополнительные расходы рублей на… Хрен его знает, на сколько, нужно идти в магазин и там смотреть. К маме лезть не буду, лучше наведаюсь в «Арагви», заберу свои кровные и буду их тратить по мере необходимости.

Кстати, турне по Японии навеяло мысль «сочинить» пару песен. Одна – «Журавлик», которую настоящие авторы Туликов и Лазарев посвятили японской девочке Садако Сасаки. Она умерла от лейкемии, вызванной последствиями ядерной бомбардировки Хиросимы, о ней писали наши газеты. Строчки из той песни всё крутились в моей голове: