Джон Стивенс - Изумрудный атлас [litres]

– Погодите-ка тут немножко, – прошептал Абрахам, и они услышали, как он удаляется по коридору.

Затхлый воздух пах пылью, и было так тесно, что дети упирались плечами друг в друга. Кейт почувствовала, как Майкл вздрогнул, а потом хрипло проговорил:

– Я думал… что смогу сам что-нибудь сделать. Ты всегда заботилась о нас, Кейт. Вот я и решил, что хотя бы один раз смогу…

– Все в порядке.

– И я знаю, что мама и папа вернутся! Я не должен был…

– Все в порядке. Правда.

– Угу, – сказала Эмма. – Только впредь не будь таким дураком.

И прямо здесь, в темноте, они взялись за руки.

Абрахам вернулся, принеся с собой запах дождя и мокрой земли.

– Все спокойно. Но свет зажигать слишком рискованно, так что пойдем медленно. Дождь нам в помощь, только постарайтесь идти как можно тише. От этого зависят наши жизни.

Он зашагал вперед, Эмма за ним, Майкл следом, а Кейт пошла последней.

Проход оказался шириной не больше двух футов, поэтому Абрахаму приходилось то и дело оборачиваться и шепотом просить детей пригнуться, переступить через ступеньку или обойти дыру в полу. Время от времени сквозь стены проникали лучи света. Но большую часть пути Кейт едва различала тусклые очертания головы Майкла, шедшего впереди. Абрахам подсказывал дорогу: налево, направо, на несколько ступенек вверх, на две вниз. Через десять минут блужданий по лабиринтам коридоров Абрахам вдруг остановился. Стало настолько светло, что они могли ясно видеть друг друга. Абрахам прижал палец к губам, призывая детей вести себя еще тише.

И это было очень правильно, поскольку за ближайшим поворотом их ждала Графиня. Только она была не в коридоре. Она стояла в одной из многочисленных гостиных особняка и смотрела сквозь овальное окно в стене, отделявшей комнату от коридора. Эмма невольно ахнула, и Абрахам тут же зажал ей рот рукой. Но было уже слишком поздно – ведьма их заметила.

Или нет? Секунда проходила за секундой, а Графиня все стояла на одном месте, в нескольких дюймах от стекла, слегка поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. И тут Кейт вспомнила, что уже была в этой комнате раньше. Там на стене висело зеркало! И Графиня стояла как раз напротив него. Вот под пристальным взглядом Кейт она поправила прическу, а потом отвернулась и отошла от зеркала, ничем не выдав того, что заметила детей.

Абрахам дал детям знак идти дальше, но не успели они и шагу ступить, как в комнате Графини кто-то заговорил.

– И что же миледи предпримет теперь, если ее ничтожному слуге будет позволено задать такой вопрос?

Серозубый секретарь, склонившись над тележкой с напитками, наливал ледяную водку в рюмку, а желтая птичка сидела у него на плече.

Графиня отошла в дальний угол комнаты и опустилась в удобное кресло, поставив изящные ножки на низкую скамеечку.

– Составлю полный отчет. Строго говоря, я должна была сделать это еще в тот день, когда дети впервые появились здесь.

– Да-да, разумеется, это, вне всякого сомнения, исключительно мудрый шаг! – Подобострастно согнувшись, секретарь прошаркал к Графине и подал ей рюмку.

Двустороннее зеркало висело прямо напротив того места, где сидела Графиня, поэтому детям, замершим в коридоре, было отлично видно все, что в нем отражалось. Было очень тревожно находиться так близко от Графини, тем более что Кейт никак не могла до конца поверить в то, что их совсем не видно. Всякий раз, когда взгляд Графини скользил по стене, Кейт хотелось броситься бежать. Она была уверена, что только благодаря обволакивавшему шелесту дождя Графиня и ее секретарь не слышат, как грохочет сердце у нее в груди.

– В чем дело, жалкий грызун? – рявкнула Графиня. – Говори, что у тебя на уме?

Кавендиш скрючил пальцы и торопливо поклонился три или даже четыре раза.

– Просто… о нет – это немыслимо! – мне не положено дерзать…

– Тебе положено делать все, что я прикажу, гнус! Ну, что там созрело в твоем гнилом умишке?

Наедине со своим секретарем Графиня, как видно, не чувствовала никакой необходимости быть очаровательной или вести себя как легкомысленная веснушчатая девчушка. Внешне она нисколько не изменилась, однако теперь в ее голосе, манерах и всем облике проступила властность, зло и ненасытная шакалья алчность.

Кавендиш по-черепашьи втянул голову в плечи. Потом заговорил, перемежая слова влажными всхлипами:

– Да, миледи, простите мое тупоумие, но я лишь спросил себя: а о чем именно Графиня будет докладывать? О том, что она владела одной из Книг начал и утратила ее?

– Это было выше моих сил! Ты знаешь об этом.

– Несомненно, о да, абсолютно несомненно, Графиня невиновна! И к счастью, – тут секретарь согнул два пальца и выдавил гаденькую лживую улыбочку, – наш хозяин славится своей снисходительностью.

Их хозяин? Кейт ошеломленно застыла. Значит, тут есть кто-то еще?

И этот кто-то, возможно, даже хуже самой Графини? Разве такое возможно? Она быстро огляделась и увидела, как Эмма качает головой и одними губами произносит: «Вот здорово».

– Ты думаешь, что мне не следует ему говорить, – медленно проговорила Графиня.

Кавендиш с готовностью сделал шажок вперед.

– Пропавшая книга может быть совсем рядом, миледи. Вы же сами сказали это чуть раньше – и очень красиво выразились, должен добавить. А сторонний наблюдатель, даже такой недалекий, как я, невольно думает, насколько лучше было бы сказать хозяину: «То, что вы искали, у меня, Повелитель», чем «Она была у меня, но я ее потеряла. Ой».

Потягивая водку, Графиня откинула голову на кожаный подголовник кресла.

– Что ж, в твоих словах есть доля истины, червь. Очень хорошо. Я подожду.

Секретарь согнулся еще больше, словно слово «червь» было для него высочайшей похвалой. Однако он продолжал пристально сверлить Графиню своими маленькими глазками.

– Как могло случиться, – очень тихо проговорила Графиня, – что спустя тысячи лет трое каких-то ничем не примечательных детей вдруг натыкаются на одну из Книг начал?

– Возможно, это случайность? Простое совпадение?

Графиня насмешливо расхохоталась.

– Во всем, что касается магии, не бывает случайностей! Эти дети играют какую-то важную роль. Но я пока не вполне понимаю какую.

В темном коридоре Абрахам потянул Кейт за рукав, давая понять, что нужно поскорее уходить. Но Кейт покачала головой. Графиня говорила о ней, Майкле и Эмме. Она хотела дослушать до конца.

Допив водку, Графиня протянула Кавендишу рюмку, чтобы тот снова наполнил ее.

– Ты как следует обыскал подвал? Не нашел никаких следов потайной комнаты или подвального кабинета, о котором говорил мальчишка? Ничего?

– Ничегошеньки, миледи. И ни намека на колдовские чары, скрывающие какое-то секретное место. Эта комната, если мальчишка сказал нам правду, должно быть, выстроена в будущем. Неужели миледи до сих пор подозревает, будто тут замешан старик?