Джон Стивенс - Изумрудный атлас [litres]

Пройдя ярдов пятьдесят по коридору, они уперлись в еще одну дверь. В первое мгновение Кейт решила, что они ошиблись. Это никак не могла быть дверь в секретное хранилище. Она была больше похожа на дверь в чью-нибудь спальню! Панели из крашеного дерева и латунная ручка. А посередине даже красовалась аккуратная табличка с надписью «Посторонним вход воспрещен».

Наверное, кто-то думал, что это очень остроумно.

Хэмиш ухватился за ручку и потянул.

Дверь даже не шелохнулась.

Он уперся ногой в каменную стену и потянул еще раз.

С тем же успехом.

– Доктор Пим сказал, что она открывается только… – начал Майкл.

– Заткнись, слышал? – рявкнул Хэмиш. Он приказал двум гномам держать его покрепче, и они втроем тянули дверь до тех пор, пока пальцы Хэмиша не соскользнули с ручки и трое гномов не рухнули на пол. Хэмиш вскочил и грозно огляделся, высматривая, не смеется ли кто.

Лица гномов были непроницаемы.

– Эй, ты, – Хэмиш ткнул пальцем в гнома, который нес его топор по туннелю. – Руби ее!

– Мне кажется, это вообще не дерево, – снова подал голос Майкл. – Топор ее не…

– Эй! Хочешь, чтобы я заткнул твою треклятую пасть треклятым носком? Нет? Тогда закрой свой треклятущий рот, ясно? А ты делай что тебе сказано!

Кейт и Майкл отошли назад, а гном поднял над головой топор, отскочил на два шага и со всей силы врезал по двери. Раздался громкий металлический звон, и что-то отлетело назад. Это был гном – оглушенный, он лежал на земле, рядом с обломками своего топора. А на двери даже отметины не осталось.

– Ну и что, – сказал Хэмиш, – надо же было попробовать! Теперь давайте посмотрим, не зря ли мы тащили с собой этих сопляков. Эй, шевелитесь, я не собираюсь тут ночевать!

– Я попробую, – сказала Кейт. Она опасалась, что дверь может оказаться заминированной, и не хотела, чтобы Майкл пострадал.

Но выйдя вперед, Кейт вдруг поняла, что больше всего на свете хочет, чтобы дверь не открылась. Если она не откроется, значит, они с Майклом и Эммой самые обычные дети, а никакие не особенные. И тогда все это поймут и отстанут от них…

Она протянула руку и взялась за латунную ручку. Пожалуйста…

Раздался тихий щелчок, и дверь распахнулась.

Первое, что почувствовала Кейт, когда дверь распахнулась, открыв взорам сводчатую комнату, озаренную светом вмурованных в стены кристаллов и с каменным постаментом посередине, на котором возлежала, словно дожидаясь ее, книга – их книга! – так вот, первое, что она почувствовала, было отчетливое ощущение, что после всех событий последних дней случившееся теперь – а именно: то, что дверь хранилища открылась ей, и никому другому, – было самым ужасным поворотом событий.

«Мы в большой беде», – вот что подумала Кейт. Хэмиш отшвырнул ее прочь и ворвался в комнату. – Нет!

Пальцы Хэмиша замерли в нескольких дюймах от кожаного переплета книги. Он повернулся к Кейт, которая поднималась с земли с помощью Майкла и чернобородого Уоллеса.

– Нет?!

– Вам нельзя до нее дотрагиваться!

– Ах, нельзя, значит? Мне нельзя?! Так вот, сейчас ты увидишь, детка…

– Вы умрете.

Кейт видела, как Майкл быстро посмотрел на нее. Она понятия не имела о том, что говорит. Она знала только одно: Хэмиш не должен первым дотронуться до книги. Так сказал доктор Пим.

– Ты врешь! – ощерился король гномов.

– Мы с Майклом единственные, кто может взять ее. Доктор Пим так сказал. Но если не верите – ваше дело. Посмотрим, что будет. То есть мы посмотрим, а вы нет, потому что умрете. Но давайте берите.

Кейт скрестила руки на груди и напустила на себя равнодушный вид.

Хэмиш отвернулся от Кейт, посмотрел на книгу, потом снова на Кейт, а затем опять на книгу. Было очевидно, что ему смертельно хочется ее взять. Но в конце концов он процедил что-то нечленораздельное, плюнул, а потом сердито щелкнул пальцами. Один из гномов схватил Кейт за руку и поволок в комнату. Хэмиш склонился над ней, обдавая ее лицо своим горячим нечистым дыханием.

– Если ты шутки со мной вздумала шутить, девчонка, то вы с братом – покойники, ты поняла? Я перережу вам глотки и по кусочкам скормлю чудищу в озере. А теперь быстро принеси мне книгу!

С этими словами он с такой силой пихнул ее вперед, что Кейт пролетела через полкомнаты и с трудом остановилась в шаге от постамента. Здесь она увидела, что книга испускает тихое сияние и свет хранилища усиливает изумрудную зелень ее обложки.

И только тогда – очутившись перед книгой в полном одиночестве, когда никто и ничто не отделяло их друг от друга, – Кейт наконец услышала это.

Книга заговорила с ней. Она сказала, что ждала ее тысячи лет. И что просит сделать ее своей.

Кейт протянула руку и сняла книгу с постамента.

«Что теперь?» – подумала она.

В тот же миг у нее екнуло в животе и пол ушел из-под ног.

– Здравствуйте.

Кейт поморгала. Она очутилась в каком-то кабинете, повсюду горами громоздились книги и рукописи, огонь потрескивал в очаге. За окном виднелись крыши машин, проезжавших по улице. Шел снег, заглушая звуки города. Но внимание Кейт было приковано к человеку, который сидел в трех шагах от нее и обернулся при ее появлении, оставив за спиной заваленный книгами и бумагами стол; человек был одет в свой неизменный и неизменно помятый твидовый костюм, в одной руке у него была трубка, а в другой чашка, из которой он явно намеревался сделать глоток в тот миг, когда Кейт вдруг очутилась у него перед носом. И он улыбался!

– Я могу вам чем-то помочь?

В первые мгновения Кейт могла только стоять и смотреть, безуспешно пытаясь понять, что происходит.

– Доктор Пим, – начала было она, но тут же остановилась, вспомнив свою ошибку в подземелье, когда до нее слишком поздно дошло, что волшебник не имеет никакого представления о том, кто она такая. – Вы… вы меня знаете?

– Разумеется, – дружелюбно ответил доктор Пим. – Вы – молодая леди, только что появившаяся в моем кабинете.

У Кейт упало сердце. Значит, она попала в еще более далекое прошлое, во время, предшествовавшее их встрече в подземелье! И не только в прошлое, но в совершенно другое место. Судя по виду из окна, по машинам, фонарям и прочим приметам нормального человеческого города, это место было очень далеко от Кембриджского водопада. Но как такое могло случиться? Ведь она не вкладывала в книгу никаких фотографий! Она ее даже не открывала!

– Моя дорогая, – сказал старик, прерывая ее размышления и указывая концом трубки на книгу, – это то, что я думаю?

– Да, но почему она перенесла меня сюда? Я ведь только дотронулась до нее, и все!