Макс Мин - Поддельный шотландец. Дилогия (СИ)

-- Я думаю, что такой человек не мог оставить вам большого наследства? -- сочувственно спросил я.

-- Это верно, -- сказал Алан, -- он оставил мне пару штанов и больше почти ничего. Вот почему мне пришлось поступить на военную службу. Это всегда будет пятном на моей совести и сыграет скверную шутку со мной, если я попаду в руки красных мундиров.

-- Как, -- воскликнул я, -- разве вы служили в английской армии?

-- Да, -- сказал Алан, -- но я вовремя дезертировал на сторону правого дела при Престонпансе, и в этом ещё есть некоторое утешение.*

Кто бы сомневался, что всё придёт именно к этому.

-- Ничего себе! -- тем не менее воскликнул я, -- ведь за это полагается смерть!

-- Да, -- ответил он, -- если они поймают меня, то исповедь моя будет коротка, а веревка длинна! Но у меня в кармане патент на чин, выданный мне французским королем, и это, может быть, защитит меня.

-- Очень сомневаюсь, -- сказал я.

-- Я сам сомневаюсь, -- отвечал Алан.

-- Боже мой, -- воскликнул я, -- если вы осужденный мятежник, дезертир и находитесь на службе у французского короля, то что заставляет вас возвращаться сюда? Вы искушаете судьбу.

-- Ничего особенного, -- скромно сказал Алан, -- я возвращался сюда каждый год после сорок шестого.

-- Что же влечёт вас сюда? -- спросил я, подозревая, что сам знаю ответ. Этот человек был самым типичным образцом адреналинового маньяка из виденных мною.

-- Видишь ли, я тоскую по друзьям и по родине, -- ответил он. -- Франция -- прекрасная страна, что и говорить, но я тоскую по вереску и по оленям. Затем у меня тут небольшое дело: я набираю юношей на службу французскому королю -- рекрутов, понимаешь? Это приносит немного денег. Но главным образом я езжу по делу моего вождя, Ардшила.

-- Мне казалось, что вашего вождя зовут Эпин, -- сказал я.

-- Да, но Ардшил -- глава клана, -- отвечал он, хотя его слова мало что мне объяснили. -- Видишь ли, Дэвид, он царской крови, и носит имя королей, и всю свою жизнь прожил знатным человеком, а теперь его довели до того, что он должен жить во Франции, как бедное частное лицо. Я своими глазами видел, как он, которому стоило только свистнуть, чтобы тут же собрать сорок вооружённых ратников, покупал на рынке масло и нес его домой в капустном листе. Это не только тяжело, но и позорно для нашей семьи и всего клана. А тут его дети, надежда Эпина, которых в той дальней стране надо обучать разным наукам и умению владеть оружием. Арендаторы Эпина сейчас должны платить подать королю Георгу. Но сегодня они непоколебимо верны своему вождю, и благодаря этой любви, некоторому нажиму, и кое-каким угрозам, бедный народ сколачивает вторую подать для Ардшила. А я, Дэвид, доставляю её! -- И он ударил по своему поясу так, что гинеи зазвенели.

-- Они платят две подати? -- вскричал я.

-- Две, Дэвид, -- сказал он.

-- Как, две арендные платы? -- повторил я.

-- Да, Дэвид, -- сказал он. -- Я рассказывал капиталу другое, но это правда. Меня даже удивляет, как мало давления пришлось на них оказать. Но всё это дело моего славного родственника и друга моего отца, Джеймса Глэнского, то есть Джеймса Стюарта, единокровного брата Ардшиля. Он собирает деньги и распоряжается ими.

Тут я впервые услышал имя Джеймса Стюарта, который впоследствии стал знаменитым, когда его собирались вешать. Но тогда я на это не обратил внимания: мои мысли были заняты щедростью бедных хайлэндеров.

-- Это благородно! -- воскликнул я. -- Я виг или почти виг, но всё-таки считаю это благородным.

-- Да, -- сказал Алан, -- ты почти что виг, но зато джентльмен, оттого ты и думаешь так. Если бы ты принадлежал к проклятому роду Кемпбеллов, ты бы скрежетал зубами, слыша это. Если бы ты был Красным Лисом...

При этом имени он стиснул зубы и замолчал. Я никогда не видал такого свирепого лица, какое было у Алана при упоминании о Красном Лисе.

-- И что это за зверь -- Красный Лис? -- спросил я вроде как боязливо, но все-таки с любопытством.

-- Кто он такой? -- закричал Алан. -- Хорошо, я скажу тебе. Когда кланы были разбиты под Каллоденом и погибло правое дело, а лошади выше копыт бродили в крови лучших людей севера, Ардшилу пришлось бежать, как оленю, по горам с женой и детьми. Трудное было время, прежде чем мы усадили его на корабль. И пока он ещё прятался тут, в вереске, английские негодяи, не будучи в силах лишить его жизни, лишили его прав. Они отняли у него власть и землю, они вырвали оружие из рук членов его клана, владевших им уже тридцать столетий, отняли у них даже одежду, так что теперь считается грехом носить клетчатый плед, и человек может попасть в тюрьму за то, что на нем шотландская юбка. Одного они не могли уничтожить -- любви к своему вождю. Эти гинеи служат доказательством. И вот в какое дело вмешивается Кемпбелл, рыжеволосый Колин из Гленура...

-- Так это вы его называете Красным Лисом? -- спросил я.

-- Попадись он мне только в руки! -- закричал яростно Алан. -- Да, этот самый. Он вмешивается в эту историю и получает от короля Георга бумаги, по которым становится так называемым королевским управляющим в Эпине. Вначале он остерегается и находится в приятельских отношениях с Шимусом, то есть с Джеймсом Глэнским, представителем моего вождя. Но мало-помалу до ушей его доходит то, о чем я тебе только что рассказал: как бедные Эпинские фермеры, огородники и стрелки отдают свои последние пледы, чтобы собрать вторую подать и отослать её за море -- Ардшилу и его бедным детям. Как ты назвал это, когда я рассказывал тебе?

-- Я назвал это благородным, Алан, -- сказал я.

-- И это ты, который немногим лучше обыкновенного вига! -- воскликнул Алан. -- Но когда это дошло до Колина Роя, то черная кровь Кемпбеллов закипела в нем. Он сидел за кубком с вином и скрежетал зубами. Как, Стюарт получал кусок хлеба, и он не мог помешать этому? Красный Лис, если ты когда-нибудь попадешься мне на расстоянии выстрела, пусть сжалится над тобой господь! -- Алан остановился, чтобы переварить свой гнев. -- Что же он делает, Дэвид? Он объявляет, что все местные фермы сдаются в аренду. Он думает в своей черной душе: "Я скоро найду других арендаторов, которые заплатят больше, чем все эти Старты, и МакКолы, и МакРобы (это все имена членов моего клана, Дэвид) и тогда, -- думает он, -- Ардшилу придется собирать милостыню на большой дороге во Франции".

-- Ну, -- спросил я, -- и что же произошло?

Алан бросил трубку, которая давно уже потухла, и положил руки на колени.

-- Да, -- сказал он, -- этого ты никогда не угадаешь! Эти самые Стюарты, МакКолы и МакРобы, которым приходилось платить две арендные платы: одну королю Георгу -- по принуждению, а другую Ардшилу -- добровольно, предложили ему лучшую взятку, чем когда-либо брал какой-либо Кемпбелл во всей обширной Шотландии. А между тем он посылал за арендаторами далеко, до берегов Клайда и до Эдинбурга, приказывал их разыскивать и уговаривать прийти, чтобы заставить Стюарта умереть с голоду и доставить удовольствие Кемпбеллу!