Александр Долгов - Рижский клуб любителей хронопортации

Зал был небольшим, где-то мест на семьсот, но там оказалось немало пустых мест. Галка глянула вниз и увидела светлые островки форменок моряков, а первые ряды плотно занимали зрители в цивильном, трясшие лохматыми головами. На ее замечание, что публики немного, «Морской Пресли» просто ответил: «Артист пока популярен в узком кругу».

То, что Галка увидела на сцене, ее ошеломило, более того, чуть не свело с ума, ничего подобного до сего времени ей видеть не приходилось. Ей показалось, что она возвратилась во времена супружества со своим душевнобольным мужем. Сам концерт показался аномальным, а артист – просто сумасшедшим.

Она не верила своим глазам: посреди сцены стоял обшарпанный стул, на котором восседал лысоватый, нет, плешивый с сильными залысинами субъект в мятом костюме-двойке и… шикарных лаковых штиблетах! Эти бликовавшие лакированные туфли не на шутку поразили ее своим несоответствием с жеваным костюмом. В руках он держал гитару; манеры «галантного подонка» шокировали: артист брызгал слюной, орал дурным голосом, корчил рожи, извивался на стуле, словно угорь на сковородке. Галку привели в содрогание и темы песен – любовные неудачи, проблемы с алкоголем… Да и рифмы какие! «Флаконы, кремы, лосьоны, одеколоны». Какой-то «Темный Му, я ничего здесь не пойму…» Мерзость какая-то!

Она оглянулась на своего спутника: похоже, он был очень доволен, даже ликовал. Еще по пути на балкон сказал, что премьеру новой электрической программы «лысого рокера» видел три месяца назад дома, а вот его старые песни вживую услышать не довелось.

– Он что, уголовник?

– Нет, просто имидж такой. В миру – интеллигентный человек.

И в это абсолютно не верилось: в зале, где она не раз слушала классику, происходило чудовищное святотатство, чертовщина какая-то!

Термины «врожденная экспрессия», «король эпатажа», «гиперактивная натура», «с детства придуривался психом», произносимые восторженным полушепотом, звучали для нее противоестественно. «Пресли» продолжал давать горячие объяснения, а в тот момент, когда певец завалился на пол в «творческом» или еще каком-то экстазе или угаре и экзальтированные поклонницы из первых рядов бросились к сцене целовать подошвы концертных туфель, она внезапно отключилась от реальности. Дрогнули и задребезжали люстры, с потолка посыпалась штукатурка, истерично завизжали женщины, раздался треск стен и душераздирающий скрежет арматуры, оглушительно рухнули пыльные кулисы вместе с тяжелым задником, открыв глазам узнаваемый силуэт вечернего города. Сцена вместе с обвалившейся стеной и первыми рядами волосатых любителей «флаконов, кремов, лосьонов, одеколонов» и самого «Темного Му» внезапно отделилась от партера и с грохотом стала сползать в реку, пока, подобно айсбергу, медленно не поплыла по реке в сторону Запада, словно чужеродный элемент, отправляясь туда, откуда она родом…

Галка, подобно мультяшному зайчику с ясными голубыми глазами, весело хихикнула и махнула рукой, попрощавшись с «Му» навсегда. Она надеялась, что никогда не встретится с ним – ни во сне, ни наяву. Вот наивная душа! Откуда ей было знать, что через много-много лет, когда она уже защитит диссертацию, купит свою первую машину, повторно и вполне удачно выйдет замуж, станет дважды мамой, переедет в город, получит вакансию в одной престижной фирме, совершит там головокружительную карьеру, вновь сменит место регистрации, обосновавшись в комфортабельной трехкомнатной квартире с потрясающим видом на недавно отреставрированные Королевские ворота, сияющие в лучах прожекторов, случится нежданная встреча. Как-то вечером, желая насладиться отечественным духоподъемным кино, про которое все вокруг только и говорили, она включила недавно приобретенный плазменный телевизор и не сразу, но все же узнала, к своему изумлению, давешнего сумасшедшего артиста в роли святого старца, главного героя картины. Мо… Му… Ма… Мы… Что за дурацкая фамилия такая, что по прошествии шестнадцати лет никак не вспомнить?

…Внезапно Галка почувствовала мягкое прикосновение к плечу. Обернулась и увидела перед собой «Морского Пресли». Ночная улица, свежий воздух и Он. Какое облегчение – дурной «концерт» позади…

Пока ловили такси, он рассказывал ей про артиста, о его впечатляющей биографии, говорил, какая это незаурядная творческая личность: переводчик со скандинавских языков, снялся в двух художественных фильмах; предрек ему блестящее будущее в кино, сказав, что тот станет известен самой широкой публике… Она постепенно выходила из ступора, слушала его голос, почти не вникая в смысл слов, чувствуя страшную усталость.

Таксист не хотел ехать в поселок, но от предложенной платы в оба конца не смог отказаться и лихо домчал их до дома. По дороге она совсем пришла в себя, обдуваемая ветерком из окна. Ее вдруг поразило, как этим вечером изменился путь, известный до мельчайших подробностей. Низкая посадка автомобиля визуально преобразила дорогу, по которой она столько колесила автобусом: раньше перед ее глазами были бесформенные кроны тополей, сейчас же аккуратным забором мелькали их ровные стволы, словно упорядочивая ее сумбурную жизнь.

Ночью они спали мало, не более двух часов. Он вообще не хотел засыпать, опасаясь проспать на корабль – у нее сломался будильник, но она его уговорила немного подремать.

…Открыв глаза, он увидел лучисто улыбающуюся Галку с пронизывающим насквозь счастливым взглядом. В том взгляде было долгожданное обретенное счастье и предчувствие близкого расставания. Женщина, поразительно свежая и отдохнувшая, ласково и благодарно смотрела на него, будто и не было бессонной, такой короткой и такой долгой июньской ночи – ночи, вобравшей в себя длинный разговор по душам, горячие поцелуи, изматывающие ласки. Невероятно, но как Галка угадала с «Морским Пресли» – он и в самом деле оказался знатоком рок-н-ролла! Успел просветить ее и по части голливудского эротического кино, рассказав ей про фильм, в названии которого сокрыта продолжительность сексуального романа героев. И не только рассказать, но и… Она и предположить не могла, что холодный кубик льда и завязанные глаза смогут вызвать в ней столь изысканные чувственные ощущения. Воистину волшебная ночь!

Ей так не хотелось расставаться, что она решила проводить его до трассы. По дороге они молчали, с наслаждением вдыхая прохладный утренний воздух, суливший, однако, жаркий день. Стояло чудесное утро с голубым небом без единого облачка и ласковым солнышком. От царившей тишины, которая нарушалась беспечным щебетанием птиц да легким шелестом листвы, верилось в хорошее. И хотя оба понимали, что прощаются навсегда и вряд ли когда-нибудь увидят снова друг друга, на душе было покойно и легко.