Александр Логинов - Накануне (СИ)

Ангелус хорошо изучил своего господина отличавшегося феноменальной памятью. Но даже он, лично отправлявший монахов-доминиканцев с тайной миссией на Русь, вряд ли бы опознал в изможденном больном человеке монаха Отто, единственном, кто выжил в этом путешествии. Бедный Отто в миру бывший безземельным немецким рыцарем, даже не подозревал какую миссию он выполнил. Он до последнего вздоха был уверен, что искали они прародину венгров - Великую Венгрию.

-- Он доставил послание, -- сказал Ангелус, протягивая пергамент его святейшеству. -- Это расшифровка.

-- Он точно не сболтнул ничего лишнего? -- озабочено спросил Григорий.

-- Он прожил всего неделю. Бредил. Монахи записали все, что он говорил, -- уточнил Ангелус.

Папа пытливо посмотрел на своего начальника тайной службы.

-- Они мертвы, -- бесстрастно ответил тот, выдержав пристальный взгляд.

Его святейшество страдавший дальнозоркостью, отодвинул свиток подальше и стал читать. Послание отличалось лаконичностью. Монахи попали под подозрение, еретики не поверили в поиски Hungaria Magna и установили за подозрительными монахами слежку. Но все же им удалось выполнить поручение. Правитель Чернигова и его соперник князь Владимирский получили предложение папы принять королевскую корону взамен признания его власти. В Чернигове их бросили в поруб, откуда они бежали с помощью тайных сторонников. Его святейшество отложил пергамент в сторону, внимательно смотря на Ангелуса.

-- У нас есть там верные люди среди их знати, -- пояснил тот, догадавшись, что интересует господина.

-- Это хорошо, -- удовлетворенно кивнул папа римский, вновь принимаясь за чтение.

Во Владимире его тайные посланники получили уклончивый ответ. Но зла монахам не сотворили, дали провожатых до земель Булгар. На этом послание обрывалось.

Его святейшество вернул свиток, взамен взяв другой, где были записаны слова умирающего монаха. Ознакомившись с его содержимым, он задумался.

-- Татары, -- наконец произнес он.

-- Да, я уже докладывал вам, -- напомнил Ангелус. -- Великое и могучее племя.

-- Я помню, помню, -- покачал головой папа Григорий. -- Они могут нам быть полезны...

-- Полезны? -- переспросил начальник тайной службы.

-- Да, полезны -- покачивая головой, задумчиво произнес папа. -- Если натравить татар на Русь, их князья станут более сговорчивы.

-- Мы не знаем их намерений.

-- С этим все просто, -- его святейшество уже принял решение. -- Жажда власти - вот что правит миром.

-- Послать еще людей?

-- Да, пошли, -- велел папа.

Его губы плотно сжались, как всегда бывало, когда он решался на опасное предприятие. Ангелус слишком хорошо знал своего господина и улавливал его желания.

-- Опять доминиканцы?

-- Да. Подбери молодого и глуповатого парня. Пусть ищет свою Великую Венгрию. С ним пошли проверенных людей, в качестве слуг. Я должен знать все о татарах!

-- А что с князями Руси?

-- Мы напишем им очередное послание. Если они закостенели в своем язычестве, то с помощью татар мы отрежем их от никейских еретиков.

-- Замечательный план, -- восхитился начальник тайной службы. -- А если татары нападут на христианские земли?

-- Что ж, в этом случае нам будет только польза. Император обещал Константинополь еретикам. Новая угроза отвлечет его от этих глупых мыслей.

-- Однако положение очень серьезное, а татары - это только химера.

-- Ты прав, мой верный Ангелус, ты прав, -- согласился его святейшество. -- Мы отлучим от церкви сенатора Луку Савелли и весь общинный совет.

-- Это не остановит Капитолий, -- возразил Ангелус.

-- Нет, конечно. Но это лишит их поддержки. Многие бароны и города Лациума придут нам на помощь.

-- Отлучение разъярит римлян.

-- Я этого добиваюсь. Тебе стоит направить эту ярость на наш Латеранский дворец и дома кардиналов.

-- Тогда кардиналы...

-- Да. Ты правильно мыслишь.

-- Но император?

-- Император нам поможет, -- с отеческой улыбкой произнес его святейшество.

-- Как? Император?

-- Ты хорошо послужил нам. Генрих выступил против своего отца. Если мы поддержим его союз с ломбардами, то власти императора придет конец. Фридрих умный человек, он откликнется на нашу просьбу прислать войска нам в помощь.

-- Но вы обещали Генриху поддержку.

-- Что поделать, обстоятельства сильнее нас.

-- Гениальный план! -- восхитился Ангелус. -- Заставить врага помогать вам!

-- Мы еще вернемся в Рим, -- пообещал Папа. -- А пока мы отправим легата в Ригу. Пора сменить епископа Николая на верного нам человека.

-- Но канонам, право избирать архиепископа принадлежит Домскому капитулу, -- возразил Ангелус.

-- Епископом Риги мне нужен доминиканец! -- повысил голос его святейшество.

-- Не лучше ли будет назначить своего человека епископом Эзель-Викским, взамен его предшественника, аббата цистерцианца Готтфрида из Дюнамюнде?

--Мне нужны доминиканцы в Риге.

-- Одно другому не мешает. Если не получится сместить епископа Риги, мы всегда можем вынудить его передать имущество доминиканцам.

-- Говори! -- заинтересовался его святейшество.

-- Легат может принудить епископа Николая, подарить братьям доминиканского ордена свой каменный замок - дворец с прилагающимися земельными участками, находящимися у реки.

-- И все завоеванные земли мы припишем к Эзель-Викскому епископству, -- закончил за него мысль его святейшество.

В конце декабря 1235 года от рождества Христова в городе Пеште случилось заурядное событие незамеченное летописцами. Через широко отворенные двери в монастырь въехали всадники, в чьем облике несмотря на их скромное одеяние монастырский служка легко опознал воинов. Лишь один из них богатым одеянием выделялся на фоне неприметных спутников и, наглостью с которой он потребовал проводить их к настоятелю. Служка отправил монашка сообщить об незваных гостях, и настоятель на удивление принял их незамедлительно.

Свет проникал в маленькую келью через небольшое оконце в стене. Гости молча расселись на грубо сколоченные табуреты и так и сидели, не проронив ни слова, пока в келью не вошел молодой монах, облаченный в ветхую рясу. Его худоба, обтянутые кожей скулы, резко контрастировали с тучностью настоятеля.

-- Брат Юлиан, -- настоятель представил гостям тщедушного монаха.

Гости критически рассматривали Юлиана, никак не выражая своих впечатлений о нем. Только один из них, тот, что был чисто выбрит, с сомнением спросил:

-- Вы уверенны, что это тот, кто нам нужен?

-- Он в совершенстве знает греческий, арабский и немецкий языки. Говорит на наречии куманов и русов, брат Яков, -- сообщил настоятель.

Один из гостей заговорил с монахом сначала по-немецки, удовлетворившись ответом, перешел на арабский. Монах бойко отвечал, нисколько не смущаясь.