Олег Быстров - Диверсантка (СИ)

Наконец ранним утром, после ночи, показавшейся бесконечной, прибыли в Бад Харцбург. Спать хотелось неимоверно. Катрин думала, что путешествие окончено, но не тут-то было. На вокзале их встретил мужчина, на лацкане пиджака блестел такой же как у Терезы значок со свастикой. Вообще-то, Катрин знала как выглядит пиджак, папа носил такие, а на мужчине был френч со стоячим воротником и накладными карманами. Но сейчас ей было не до таких тонкостей. Только заметила, что не только значок, но и взгляд у мужчины такой же, как у Валькирии. Военных от невоенных Катя отличала влёт.

- Фрау Зобель? - учтиво спросил встречающий. - Прошу в машину.

Большой чёрный автомобиль принял путешественниц в свой салон, пропахший табаком и дорогой кожей. И ещё чуть-чуть, бензином. Как-то вкусно пахло, Катрин понравилось. Сидения были такими мягкими, а машина тронулась столь плавно, уютно заурчав мотором, что её почти сразу сморило. Девочка спал на заднем сидении, ей снилось море.

Она никогда не бывала на побережье, но не раз разглядывала картинки с морскими видами. Этого оказалось достаточно, чтобы увидеть себя на гигантском белоснежном лайнере, величественно уплывающим в неведомую голубую даль океана. Дым валил из труб где-то высоко-высоко, почти под небесами. За кормой бурлила прозрачная вода, взбитая лопастями винтов, и расходились шикарные «усы», как называют след на воде моряки. Над бортом, призывно крича, проносились чайки, а на капитанском мостике стоял папа. В фуражке с «крабом», в белом кителе и со своей любимой трубкой в руке. Он улыбался: «Всё будет хорошо, дочка!..»

Дорога петляла между пологих склонов предгорий, покрытых пихтовыми и буковыми лесами. Покачивался, амортизировал на мягких рессорах чёрный, блестящий лаком автомобиль «Майбах», чуть кренился на крутых поворотах, взрыкивая мощным двигателем. Мужчина во френче и с нацистским значком на груди держал руль крепкими руками. Молчала Тереза, вглядываясь в приближающиеся очертания Гарцких хребтов, будто хотела разглядеть на их вершинах будущее своё и падчерицы. Шляпка её слегка покачивалась в такт движению.

На кожаном сидении спала девочка, не ведающая своей будущей судьбы.

Они проехали берегом водохранилища Экер, солнечный свет преломлялся в мелкой волне, выстреливая неожиданными острыми лучиками всех цветов спектра - оранжевым, изумрудно-зелёным, пронзительно голубым. Шоссе заметно поднималось в гору. За окном всё реже попадались желтеющие буки, зато чаще мелькала тёмная хвоя елей, начали попадаться и голые скалы. Не прямая и прежде, теперь дорога и вовсе делала прихотливые извивы. Однако опытный водитель легко справлялся с управлением, машина быстро продвигалась вперёд. Но вот остановились. Катрин проснулась.

Её глазам предстал настоящий средневековый замок. Окружённый широким рвом, он словно вырастал из озера. Несмотря на громадные размеры и тяжеловесные очертания, создавалось впечатление, что строение свободно плавает на водной глади. Через ров к воротам вёл мост, и Катрин не удивилась бы, окажись он подъёмным, а ворота - старинными, тяжёлыми, с чудовищным засовом изнутри. И открывали бы их люди в старинных доспехах с помощью здоровенных воротов, с ужасающим скрежетом и грохотом цепей.

Высились над крепостной стеной округлые угловые башни со стрельчатыми крышами, за стенами просматривался величественный четырёхугольный донжон, возвышающийся над всей крепостью. Узкие окошки, серый камень, потемневшая черепица крыш. И стылая, будто свинцовая вода во рву.

Вдали, на заднем плане, просматривалась пологая вершина, прикрытая туманной дымкой, словно вуалью. И странное дело, очертания замка на фоне этой горы светились в каком-то радужном ореоле, будто каждый камень испускал маленькие радуги. Не будь этого странного свечения, крепость смотрелась бы совершенно угрюмой, даже зловещей.

- С прибытием вас в школу Кнохенхюте, дамы, - проговорил водитель. - Если верить летописям, замок построен в начале семнадцатого века, прямо у подножия вершины Брокен. Вон она виднеется, вся в дымке. Туман там висит большую часть года, это самая высокая гора Гарца. Знаменитая гора. По преданию именно здесь по весне собираются на свои шабаши ведьмы всего мира! Ты не испугалась, малышка? - повернулся он к Катрин и улыбнулся.

Но девочку занимал другой вопрос. «Кнохенхюте» в дословном переводе - Костяной Приют или Приют Костей. С чего бы это? Или сказки дядечки о ведьмах не совсем сказки? Водится тут нечистая сила и объедает маленьких девочек до костей. Папа рассказывал про домовых, леших и кикимор, но те все были добрыми. Ну, попугают детей немножечко, пощекочут, да и всё. А тут как?

Папа же возил Катрин в прошлом году в Потсдам. Там тоже были замки, но... весёлые какие-то. Праздничные. Дворцы, парки, аллеи - всё утопало в зелени, и казалось, было создано исключительно для балов, музыки и развлечений. Для нарядных дам и их элегантных кавалеров. Резиденция прусских королей, так говорил папа. Величественно и строго смотрелись только ворота, Бранденбургские и Науэнские. Так и те внушали уважение, но не страх. А тут и прям какое-то мрачное место. Приют Костей - бр-р-р!

- Она не боится, - ответила тем временем за Катрин Тереза. - Ведьмы ныне служат Великой Германии. С нами Бог, но и все потусторонние силы тоже.

- Не смею спорить, фрау Зобель, - согласился шофёр.

Фраза Терезы не показалась водителю пустыми словами. Он знал, что девочкам в Кнохенхюте преподают не совсем то, что необходимо обычным школьницам. К тому же, в учебных классах обосновались люди из оккультного общества «Туле», занимающегося вроде бы изучением древнегерманских мифов и легенд, но детей эти педагоги учат и вовсе уж непонятным штукам. Тут и до ведьм недалеко. Однако вслух ничего этого не сказал. Нельзя подобное рассказывать, запрещено. И подписка в сейфе директора лежит тихонько, словно свернувшаяся клубком гадюка...

Автомобиль подъехал к мосту. Конечно, он оказался никаким не разводным, а самым обыкновенным, сложенным из тёсаного камня. И ворота были вполне современные, створчатые, и даже, похоже, раздвигались с помощью моторчиков. Во всяком случае, ни сторожа, ни кого-либо другого, кто мог бы распахнуть створки, Катрин не заметила. Машина заехала в просторный внутренний двор, и ворота закрылись следом сами собой.

Водитель подрулил к донжону, рядом виднелись ещё какие-то постройки, но ниже и меньше размерами. Быть может, какие-то подсобные помещения. Покинув своё место, водитель проворно открыл дверцы со стороны пассажиров. Подал руку Терезе, потом помог выбраться Катрин и улыбнулся. Улыбка Катрин понравилась.

- Проходите, дамы, вас ждут внутри.

Тереза повела Катю за руку, они прошли по широкой недлинной аллее. Поднялись по ступеням, ноздреватый и потёртый камень будто нёс на себе печать прошедших столетий. Лишь приблизились к высокой двустворчатой двери, как та растворилась. Мачеха и падчерица шагнули за порог.